Это все объясняет. Это объясняет даже ботинки.
— У Вас при задержании были хорошие военные ботинки американского производства.
— Американские. Все дорогие и качественные вещи у нас американские. Янки приезжают в Эйрстрип Ван как белые люди к папуасам. Покупают наших женщин за бусы и зеркальца. А мы не можем поехать в Америку, кроме членов Внутренней партии и то не всех.
— Что англичане знают про Америку? — спросил Виктор Петрович, — Ведь нельзя совсем зацензурировать главного союзника.
— Только то, что идет в газетах, по телекрану и кинематографу, — ответил Уинстон, — Сначала люди, говорящие на американ инглиш, стреляют в индейцев из кремневых ружей. Потом гражданская война. Янки стреляют в людей с южным произношением. Война с Мексикой и вестерны, теперь враги говорят еще и по-испански. Первая мировая против немцев. Сухой закон и Великая Депрессия. Хорошие парни все еще говорят на американ инглиш, а плохие с итальянским или еврейским акцентом. Вторая Мировая. Снова враги-немцы, теперь еще и японцы. Потом немцы, русские, французы, японцы, китайцы и все прочие. Потом будущее и всякая фантастика про американ-инглиш-мен против монстров.
— То есть, Штаты с точки зрения англичанина непрерывно воюют?
— Разве не так?
— Так. Но есть же мирные сюжеты.
— Да. В маленьком городке между красивыми горами и цветущими равнинами живет симпатичный парень, влюбленный в первую красавицу колледжа. Или в большом городе среди серых стен встречаются одинокие сердца. Или кому-то надо выполнить мирную задачу или просто выжить в пустыне, в джунглях или в море. Или по телекрану показывают длинный сериал, например, про врачей, про механиков, еще про каких-нибудь людей труда. Пролы особенно любят про моряков.
— И никаких миллионеров, владельцев ранчо в огромных шляпах? Никаких яхт и дворцов? Никаких менеджеров среднего звена с кабинетом размером в футбольное поле и окном во всю стену? Студентов на спортивных автомобилях?
— Нет. Про богачей бывают латиноамериканские сериалы. Прошлый век, плантации, рабы, надсмотрщики, простенький сюжет с надуманными страстями. Но девушки там красивые.
— Вам просто не положено кое-что знать. Или вы начнете задавать вопросы, почему янки воюют с вами на одной войне, а живут лучше. Так на чем мы остановились?
— Вы хотели предложить мне какую-то работу, я ответил, что Евросоюз это подсобное хозяйство при армии, и Вы обиделись.
— Я старался, чтобы вы нас лучше понимали, и никак не ожидал, что с вашей точки зрения Евросоюз выглядит так мрачно. В Эйрстрип Ван веселее? — спросил русский.
— Обхохочетесь. Если у меня есть выбор, меня расстреляют или отправят работать, неважно, где и кем, но, в сущности, на вражескую армию… Дьявол с вами, хотя вы в него не верите. Расстреливайте. Не надо меня бить, ломать и все такое. Просто возьмите пистолет и один раз выстрелите в лоб.
— Переговоры сразу заходят в тупик?
— Давайте я вам все расскажу по второму кругу, — вздохнул Уинстон, — Я устал. Мне наплевать. Потом вы меня расстреляете и покончим с этим. Ваше честное и щедрое предложение при всем уважении меня не заинтересовало. Хотя оно явно предполагает несколько больше свободы, чем у меня есть сейчас.
— Вы патриот и в глубине душе любите Большого Брата?
— Нет. Просто отстаньте от меня все. Ваша военная машина мне ничуть не ближе, чем наша. Как у вас говорят, horseradish is not more sweet than radish? — Уинстон не вспомнил названия овощей на русском, — Вам нечего мне предложить, кроме предательства, а я не хочу быть предателем. Лучше умереть.
— Хотите отомстить?
— Кому?
— Всем, кому посчитаете нужным. Министерствам, теневикам, Эйрстрип Ван, Океании, Большому Брату.
Уинстон ответил не сразу.
— У меня не осталось живых врагов. В смысле, тех, кого можно просто застрелить и удовлетвориться. Большой Брат — вымышленный персонаж, говоря вашими терминами. А победить Океанию в целом мне очевидно не по силам. Вам нечего мне предложить.
— Хотите Англию?
— В каком смысле?
— Англию. Британию. Великобританию. Соединенное Королевство. Вместо Эйрстрип Ван и Океании. Как независимое нейтральное государство. Хоть Британскую Империю в перспективе.
— Чтобы вы пришли и захватили нас?
— Мы и сейчас можем прийти и захватить, но это встанет нам слишком дорого, а в финале получим дымящиеся радиоактивные развалины. Договоритесь с Океанией сами. Англия раньше не была ничьей колонией, и мир нормально к этому относился. Если мы не нападаем на вас, пока вы в составе нашего главного врага, то мы тем более не нападем, если вы снова будете нейтральной страной.
— Лавировать между двумя сверхдержавами?
— Да. Их сейчас отлично устраивает, что Англия не наша. А нас будет устраивать, что Англия не их.
— Но страна неспроста называется «Взлетная полоса один». Она имеет стратегическое значение.
— Давно уже не имеет. Современные самолеты-ракетоносители могут атаковать через Северный полюс, подводные лодки из любой точки океана, ракеты шахтного базирования прямо из Штатов, и в перспективе оборонные рубежи уходят в космос. Все, что взлетает от вас, наше ПВО видит чуть ли не на старте. Ваша ценность как непотопляемого авианосца осталась в прошлом.
— Но наша экономика завязана на Океанию. Мы разоримся. Мы почти все топливо, кроме угля, получаем из-за океана.
— Во-первых, почему нельзя вести деловое сотрудничество, будучи разными государствами? Это всегда была нормальная практика. Во-вторых, у вас должен остаться доступ на рынки Океании, а с независимостью вы получаете доступ и на наш рынок. Сможете быть посредниками вместо контрабандистов. Вместо «Чайного Тракта» и «Эйр Сахара». В-третьих, под Северным морем в ваших территориальных водах находятся богатейшие месторождения нефти и газа, которые не разрабатываются из-за политических рисков. У нас с вами в Северном море всего по одной платформе, а могло бы быть десяток-другой.
— Вы отдадите нам Северное море?
— Лично я моря отдавать не могу, но нормальная мировая практика это раздел экономически значимых территорий. Если Англия объявит независимость и разорится, она сразу же приползет на брюхе обратно в Океанию. А если объявит независимость и фактически ее потеряет, встав в зависимость от Евросоюза, то Океания воспримет это как захват Англии Евросоюзом и повод для войны. То есть, нам объективно нужна нейтральная и экономически самодостаточная Англия, ведущая сбалансированную внешнюю политику.
— Примерно за это могло бы бороться Братство, но оно не существует.
— Создайте его сами. Мы поможем.
— Чем?
— Знаниями. Вы не умеете организовывать подпольные братства. Не знаете, что такое конспирация. Не умеете искать союзников и вести переговоры, не умеете торговаться и блефовать.
— Что взамен?
— Информация. Будете присылать нам какие-нибудь полезные новости про Эйрстрип Ван. Даже не просим убивать адмиралов и взрывать крейсера.
Уинстон не ответил. Виктор Петрович считал секунды. Одна, две… десять. Пауза затянулась.
