Ознакомительная версия.
Потом был перелет в Москву на специальном борту МЧС и долгое лечение в одной из лучших клиник. Маша все это время буквально дежурила в его палате. Похудела, осунулась, побледнела. Одним словом, вела себя как настоящая боевая подруга. И даже последний в этой истории шаг сделала по-человечески безупречно: дождалась полного выздоровления Андреева, привезла его домой и только там сказала, что не сможет остаться с ним.
— Прости, Паша, — вытирала она платком слезы, стоя у окна, — но больше мне такого кошмара не пережить. Это не для меня. Не для моей психики…
Лежа весь в бинтах в палате, он видел, насколько ей было тяжело, и не осуждал. В самый трудный момент Мария не бросила, не пустилась в истерику, не опустила руки. Но каждый знает свои силы, толщину своих нервов и волен рассчитывать максимальную нагрузку. Маша и так сделала все, что могла. И даже больше.
Нет, общение меж ними не прекратилось. Они перезванивались, поздравляли друг друга с праздниками, изредка встречались. Но со временем этого общения становилось все меньше и меньше. С каждой неделей их чувства постепенно угасали.
Павел не пытался заставить себя разлюбить Марию. Просто любая боль имеет свойство притупляться. Они помнили о своей сильной и чистой любви, ведь подобное забыть невозможно.
С тех пор прошло два года. Андреев и по сей день считал, что эта история произошла с ним не случайно. Все в этой жизни происходит не случайно. Общаясь с Машей, он многое понял, многому научился.
И до сих пор не верил, что это был всего лишь курортный роман.
За оставшееся до вечернего намаза время российские снайперы и бойцы сирийского спецназа неплохо выспались и отдохнули. Наговорившись всласть, Суров и Грид тоже спали без задних ног. Андреев отправился в нирвану много раньше, не дослушав очередной душещипательной житейской истории, поэтому проснулся до того, как встали товарищи.
Ополоснув водой лицо, он выпил сока и предложил лейтенанту помощь в дежурстве. Тот не отказался, и последующие два часа капитан провел на небольшом возвышении, оглядывая в бинокль прилегавшую к биваку местность.
В целом обстановка вокруг была спокойной и тихой: ни голосов, ни выстрелов, в непосредственной близости от оврага в течение дня никто не появлялся. Лишь иногда где-то вдали был слышен гул автомобильной техники, а на уходящих вдаль полях неспешно копошились мелкие фигурки сельчан…
Павел достал карту и нашел на ней автотрассу, соединявшую центр Сирии с северными провинциями. Вероятно, по ней курсировали грузовики, транспортировавшие с захваченных боевиками территорий контрабандную нефть. Их гул и доносился до слуха Андреева.
В девятнадцать тридцать усиленная группа начала готовиться к выходу. Тщательно устранив следы своего пребывания в густом лесу, бойцы проверили оружие и снаряжение, после чего снова подобрались к северной оконечности оврага.
Без пяти минут восемь сирийский лейтенант перевалил через песчаный бархан и затерялся в кустарнике, произраставшем между оврагом и городской окраиной.
Агент Садри появился вовремя и попросил командира сирийского спецназа поторопиться. Тот связался с товарищами по радио и приказал им подойти вместе со снайперами.
Покинув овраг, бойцы короткими перебежками преодолели полсотни метров равнинной местности. Оказавшись в узком проулке меж вспомогательных построек крайних участков, они увидели агента — невысокого мужчину лет тридцати в гражданских брюках и форменной военной куртке.
Агент поздоровался с бойцами и спросил:
— Готовы?
— Да, — кивнул капитан. — Далеко до наших позиций?
— Прилично. Вначале минуем два квартала по этому проулку, потом свернем вправо и доберемся до улицы Фейсала. Пройдя по ней сотню метров, пересечем улицу Азиза и попадем к моему дому.
— А зачем нам твой дом? — удивленно посмотрел на него Андреев.
— От моего дома до штаба банды Ахмада Хамани — всего полторы минуты ходьбы. Отсидитесь у меня до темноты, а потом я провожу вас до заброшенного участка, где вашей группе будет удобно занять позиции.
Парень предлагал дельный вариант, так как в светлое время и в сумерках группу могли заметить посты охраны в непосредственной близости от штаба.
— Годится, — сказал Павел. — Веди…
Проулок был абсолютно пуст, и группа без проблем преодолела по нему два квартала. Слева и справа тянулись сплошные заборы, сложенные из грубого камня, или высились задние стены каких-то надворных построек. Самих жилых домов бойцы не видели — все они стояли в глубине небольших участков.
— Нам вправо, — предупредил шедший впереди Вадид.
Капитан осторожно выглянул из-за угла и осмотрел пространство, по которому предстояло пройти.
— Это и есть улица Фейсала? — шепотом спросил он.
— Да.
— Но там впереди люди.
Агент тоже посмотрел за угол и увидел фигурки спешащих куда-то женщин.
— Подождем минуту, — сказал он. — С минуты на минуту начнется намаз…
И действительно, вскоре вдали послышался высокий мужской голос, исполнявший азан — призыв к молитве.
— Вот теперь в самый раз, — призывно махнул рукой Вадид и первым повернул за угол.
Группа двинулась за ним…
Несмотря на скромные размеры, город Джадин являлся центром одной из северных провинций Сирии. Город был основан в XIX веке, за свою долгую историю неоднократно разрушался или сжигался дотла, затем заново восстанавливался и обживался трудолюбивыми сирийцами и курдами.
Джадин не был стратегически важным торгово-транзитным узлом, так как отстоял далеко от бойких дорог. Тем не менее, простых жителей он привлекал наличием плодородных земель, простиравшихся от города до самой Турции. На этих землях произрастало все: от кормовой кукурузы до винограда и роскошных апельсинов.
До дома Вадида Садри группа добралась без приключений.
— Заходите, — тихо сказал хозяин, толкая калитку.
— Ты живешь один? — спросил лейтенант.
— Нет, в доме жена, два сына и племянник.
— Они не будут задавать лишних вопросов?
— Это исключено.
Бойцы просочились в дом, где им была отведена отдельная комната.
— Отдыхайте, — кивнул Вадид на расстеленный на полу ковер. — Сейчас моя жена приготовит чай.
— Может быть, поставить во дворе пару караульных? — обратился к Андрееву лейтенант.
— Не стоит, — мотнул тот головой. — Соседи могут заметить. Да и стемнеет скоро, так что мы тут ненадолго…
Солнце в тропических широтах поднимается из-за горизонта вертикально, проходит через зенит и так же вертикально «падает» к точке заката. Не ползет по наклонной траектории, плавно уходя от наблюдателя, а буквально «падает». Потому сумерки пролетают невероятно быстро: пять минут назад было светло как днем, и вдруг небо на глазах темнеет, зажигая мириады звезд.
Бойцы даже не успели выпить по пиале горячего чая, как за окнами все почернело.
— Пора, — заглянул в комнату Вадид.
Поблагодарив хозяйку, снайперы и спецназовцы бесшумно выскользнули из дома и подошли к калитке.
Агент выглянул на улицу. Никого. В редких домах слабо светились окна. На столбах вдоль улиц висели фонари, но ни один из них не горел.
— В нашей сельской местности после вечернего намаза люди ложатся спать, — прошептал Вадид, — так что на улицах мы никого не встретим. И все-таки постарайтесь передвигаться тихо.
— Попробуем…
Выйдя на улицу, агент повернул к штабу. Бойцы двинулись за ним…
До штаба банды и впрямь оказалось рукой подать — группа проследовала по улице Азиза до ближайшего перекрестка и свернула влево. После чего агент остановился и, показав рукой на горевший в сотне метров прожектор, сказал:
— Этот яркий фонарь освещает ворота дома, где расположен штаб. Второй такой же фонарь установлен на заднем дворе.
— Так, — кивнул Андреев. — И куда нам дальше?
— Мы должны пройти немного вперед и свернуть в проулок. Второй дом слева — и есть наша цель.
Группа двинулась по указанному маршруту, а Павел на ходу продолжал расспрашивать сирийца:
— Почему дом пустует? Его хозяева умерли?
— Хозяин состоял в банде Хамани и погиб чуть более года назад. Хамани ценил его и выплатил семье большую компенсацию, вдова забрала троих детей, переехала в Турцию к дальним родственникам и теперь живет там.
— Бандиты на соседнем участке не появляются?
— Нет, я никогда их там не видел. Хамани установил в банде строгую дисциплину, поэтому рядовые боевики предпочитают вести себя смирно…
И снова группе повезло — до пустующей одноэтажной халупы бойцы добрались, не встретив ни единого человека.
— Калитка открыта, но у нее жутко скрепят петли, — предупредил агент. — Вам лучше перелезть через каменный забор.
Ознакомительная версия.
