И конечно, в таком деле не обойтись без прикрытия силовой структуры. Ею руководит бывший подполковник спецназа Вихров Константин Ильич. Уволен из милиции за взятки. Опытный боевик. Руководит охранным агентством «Щит». Но это, как понимаете, ширма…
Трошин еще долго рассказывал о клане «Черный лебедь», но ни разу не упомянул имя Докучаева, которого он навестил утром, застав в постели предпринимателя жену своего начальника.
Медведев выслушал доклад майора с холодным выражением лица.
– Ты тут, майор, говорил о слухах. Ты прав, это определение не входит в нашу терминологию. Но ходят по управлению упорные слухи, будто ты действуешь недозволенными законом методами. Если эти слухи подтвердятся, то пощады не жди.
А со своими стукачами оформи официальные отношения. Слишком они осведомленные и не в меру говорливые. Стукач – это тот же наводчик, но не свидетель. Нам нужны факты. По доносам людей не привлекают к ответственности. Эти времена прошли.
Если группировка Гнилова не миф, то такое дело за неделю или месяц не раскрутишь. Как только ты представишь документальное подтверждение своим выводам, получишь подкрепление. И вот еще что. По некоторым данным, только Гнилов получил на аферах с цветметом более семидесяти миллионов долларов.
Трудно поверить, что такую сумму легко переправить за кордон, даже если сделки проходили на территории других стран.
– Есть еще один человек в группировке Гнилова. Его имя пока не установлено. Деньги вкладывались в землю. Наше родное Подмосковье кишит коттеджными городками. Огромная часть земель принадлежит клану «Черный лебедь».
– Клану?
– Так они себя называют. И есть неподтвержденные пока факты о покупке земель в Испании и на Кипре. Эти люди не держат деньги в чулке. Разве что небольшая сумма для дачи взяток и выплаты гонораров шестеркам.
– Ладно, Трошин. Будем подключать к работе смежников. Но для доклада наверху мне нужны факты, иначе мы это дело не раскрутим на должном уровне.
– Факты будут.
Майор встал.
Возвращаясь из управления домой на своей новенькой «девятке», Трошин пытался понять вот что: если Медведев решил подбросить ему «помощь», то такой шаг можно рассматривать двояко. Либо над ним хотят устоновить надзор, либо…
Тут хватало вариантов.
***
Его прижали к холодной кирпичной стене дома в подворотне. Он здесь всегда проходил, когда возвращался из пивного бара домой. Сопротивляться не имело смысла: четверо быков с мордами бульдогов и приставленный к горлу нож.
– Привет тебе от Кадилы, Марфута. Жалуется козырной наш, что будто бы ты его забыл. Кинуть дядю решил?.
– Не забыл я его, – сдавленно прохрипел Марфута. – Поиздержался малость.
– Слушай меня, фраер гнусный: если через неделю десять кусков зелени не выложишь, живьем закопаем. Ты Кадилу знаешь: он туфту не гонит. Сказал – сделает.
– Понял, отпусти.
– Неделя. Либо насест, либо крест.
Они растворились в темноте столь же быстро, как выпрыгнули из нее. Марфута снял кепку и вытер пот рукавом куртки. У него пересохло во рту, а к горлу подступила тошнота. Он оттолкнулся от стены и устало побрел дальше.
Никуда от Кадилы не денешься. Везде достанет. Рано он устроил себе передышку.
Бег на длинные дистанции еще не закончился.
Марфута зашел в подъезд своего дома и поднялся на третий этаж. Открыв дверь, он перешагнул порог и нажал кнопку выключателя. Свет не зажегся, В конце коридрра, шагах в пяти, вспыхнул луч фонаря и ослепил его.
– Не дергайся, парень, у меня в руках десятизарядный ствол. Курок взведен.
Закрой дверь левой рукой, а правую убери за голову.
Он не стал спорить и выполнил приказ. Еще не оправившись от одного сюрприза, он наткнулся на следующий.
Левую руку за голову и вперед! Посреди кухни стоял табурет, куда ему и было приказано сесть. Он сел. Голос человека, отдававшего приказы, звучал глухо, будто тот разговаривал через шарф. Фонарь он держал на уровне живота, и косой свет задевал сверкавший никель пистолета зарубежного образца.
– Что вам от меня надо? Точно могу сказать, что я вас не знаю. Родственник обиженного?
– Зато я тебя знаю. Мочкин Евгений Романович. Двадцать восемь лет. Кличка Марфута. Служил в первую чеченскую кампанию под командованием майора Сомова.
Был снайпером, подрывником, списан по ранению. Год назад проходил по делу банды Сапожникова в Саратове. Отделался легким испугом, получил условный срок.
Говорят, что неспроста тебя оградили от решетки. В Москве попал под крыло Кадилы, а теперь и он тебя ищет. Должок за тобой.
– Вам-то что до всего этого?
На секунду Марфута подумал, что его гость не так страшен, как хочет показаться. Стоит отклониться в сторону, выхватить из-под себя табурет – и не составит особого труда размозжить ему башку. Вряд ли тот откроет стрельбу. С бедра трудно попасть из крупного калибра, и шуму без глушителя не оберешься. А пушку он не бросит. Даже перчатки не надел, козел! Но Марфута решил не спешить.
Вывернуться он всегда успеет. Он хотел знать, какие на этот раз ему выдвинут требования.
– Так вот, Евгений, есть у меня для тебя работа на долгосрочной основе.
Будешь людишек на тот свет отправлять. Тех, на кого укажу.
Марфута усмехнулся:
– Я не профессионал. Засыплюсь. Убить нетрудно, дело привычное, но тут еще и мозги нужны, а не только зоркий глаз, твердая рука и решительность.
– Знаю. План действий будешь разрабатывать не ты. Твое дело в точности выполнять инструкции. Секундная готовность, миллиметровая притирка – и осечек не будет. За первую голову получишь десять тысяч баксов. За вторую двенадцать, потом пятнадцать, двадцать – и по возрастающей.
– Не хило!
– Но и работа не подъездная. Инструкции будешь получать на почте. За тобой абонентный ящик № 8.
Гость достал маленький ключик и положил его на кухонный стол.
– Наведываться будешь туда два раза в день: утром и вечером.
– Когда начнем?
– Не торопись. Все в свое время.
– Вы можете дать аванс за первое дело?
Темный силуэт шевельнулся, и из черного плаща показался конверт. Гость положил его рядом с ключом.
– Десять штук. Плачу вперед за первую фишку. Это прибавит тебе духу. Учти: никакой самодеятельности. За тебя думают головы с хорошими мозгами. Ты только выполняешь приказы. Деньги будешь получать на следующий день после выполнения задания. Первый гонорар – исключение, а не правило. А теперь сиди на месте и не трепыхайся. Больше ты меня не увидишь.
Мрачная фигура развернулась и направилась к выходу. У двери голос гостя произнес:
– Вверни на место пробки – они лежат в кармане твоей куртки.
Он вышел из подъезда и сел в ожидавший его «мерседес». Машина тут же сорвалась с места и выехала со двора.
Шофер оглянулся и спросил хозяина:
– Куда едем, Павел Матвеевич?
– Гостиница «Космос».
Номер 1469 в гостинице «Космос» был арендован на постоянной основе фирмой «Олимп». Существовала такая фирма или нет, мало кого интересовало. Адвокат появился здесь заранее и к приходу Павла Матвеевича Сарафанова уепел накрыть стол. Коньяк, шампанское, деликатесы и фрукты. Так обычно встречают дорогих любовниц, но Тихомирова женщины не интересовали, он предпочитал юношей до двадцати лет. В пятьдесят два года его пыл заметно угас, и теперь он больше уделял времени делам, чем утехам.
В дверь постучали, и в апартаменты вошел высокий мужчина в длинном черном плаще и старомодной шляпе с широкими полями. На вид ему было не более тридцати пяти лет. Приятной наружности, подвижный, с глубоко посаженными серыми глазами и уверенным взглядом.
– Я смотрю, Михаил Абрамович, ты уже подготовился к встрече гостей? – спросил Сарафанов, скидывая плащ.
– Приходится, Паша, заботиться о тебе. Ты ведь даже не догадаешься цветы даме купить.
– Своим дамам я дарю бриллианты. Они дольше сохраняются. Чужие женщины меня не интересуют.
– Это не женщина, это ассистент доктора Зарецкого, его секретарша, управделами и любовница. Она имеет очень большое влияние на своего босса. Цветы в соседней комнате, и будь любезен, не забудь их ей подарить.
Сарафанов улыбнулся и сел в глубокое кресло. Несколько секунд он внимательно разглядывал Тихомирова, будто впервые его видел. Невысокий, лысый, с угреватой физиономией и вечно влажными тонкими губами. Ничем не примечательный тип, но авторитет, которым он пользовался, был безграничен. Как несправедлива природа!
– Расскажи-ка, Михал Абрамыч, мне поподробнее о докторе Зарецком.
Как-никак, а я иду к нему в качестве подопытного кролика. Жаль отдавать свою жизнь кому попало.
Адвокат хихикнул каким-то рыгающим смешком.
– Я знаю Зарецкого много лет. Когда-то он выступал свидетелем по одному делу. Это дело я выиграл, а спустя какое-то время он сам меня нашел и попросил проконсультировать по некоторым вопросам. В какой-то степени он мне обязан. Я подбрасывал ему хорошие идейки. Хирург от Бога. Работает в Институте трансплантации. Огромный опыт. Он делал операции в США, Канаде, Швеции и Франции. Здесь ему негде развернуться.
