– Очень быстро соображаете, – повторила она.
– Спасибо. Однако Джо никакого дела с вице-президентами не имел. Он занимался финансовыми преступлениями.
Она кивнула.
– Мы все начинаем с финансовых преступлений. Отдаем, что положено, борьбе с фальшивомонетчиками. Да, мы познакомились на работе. Я как раз собиралась переходить в личную охрану.
– И? – спросил Ричер.
– Однажды ночью он сказал мне кое-что. В то время я была увлечена своей работой, честолюбива, все время пыталась убедиться в том, что мы делаем все, что можем, и Джо сказал, что единственный реальный для нас способ проверить себя – это нанять аутсайдера, чтобы тот попытался добраться до защищаемой нами мишени. Я спросила у него: кого, например? И он ответил: например, моего младшего брата.
Ричер улыбнулся:
– Это на него похоже. Умный, умный, а все же дурак.
– Почему дурак?
– Потому что, если вы нанимаете человека со стороны, все, что вам требуется, – это отследить его перемещения.
– Нет. Нанимать аутсайдера следует анонимно. Вот как сейчас, никто, кроме меня, о вас не знает.
Ричер кивнул:
– Ладно, может, он был не такой уж и дурак. Но почему вы ждали так долго, а не попробовали тогда же?
– Потому что теперь за все отвечаю я. Четыре месяца назад меня поставили во главе охраны вице-президента.
– Вы не хотите выпить кофе?
Она удивилась.
– Послушайте, это очень срочно, – сказала она.
– Нет такой срочности, которая стоила бы пропущенной чашки кофе, – ответил Ричер. – Так свидетельствует мой опыт. Отвезите меня в мой мотель, там неплохой бар.
Она улыбнулась и тронула машину с места. Наступали вечерние сумерки. Ричер присматривался к ее манере вождения. Очень толковая была манера. Фрелих припарковала машину у дверей мотеля, и Ричер провел ее внутрь, а потом по короткой лестнице вниз – в бар. Он дошел до угловой кабинки, скользнул в нее и сел спиной к стене, так, чтобы видеть весь зал. «Старая привычка». У Фрелих привычки явно были такими же. Она повторила маневр, и теперь они сидели бок о бок.
– Вы очень похожи на него, – сказала она.
– В некоторых отношениях, – согласился Ричер. – Но не во всех. К примеру, я все еще жив.
– Вас не было на похоронах.
– Они состоялись в неудобное для меня время.
Бармен принес кофе. Две чашки, пластмассовый кувшинчик с суррогатным молоком, бумажные пакетики с сахаром.
– Он нравился людям, – сказала Фрелих. Ричер поднял чашку.
– Вы пьете черный, – сказала она. – Совсем как Джо.
– Секретная служба – организация довольно старая, – произнес Ричер.
Фрелих кивнула:
– Президент Линкольн подписал указ о ее создании в 1865-м, четырнадцатого апреля, сразу после ленча. В тот вечер он отправился в театр, и там его убили.
– Ирония судьбы.
– В то время предполагалось, что она будет защищать только денежную систему. Потом, в 1901-м, убили Маккинли, и в правительстве сообразили, что кто-то должен оберегать президента – и эту работу тоже поручили ей.
– Поскольку ФБР до тридцатых не существовало.
Она покачала головой:
– На самом деле существовал созданный в 1908-м Офис главного следователя. Он и превратился в 1935-м в ФБР.
– Если вы используете аутсайдера впервые за сто один год, тут должно присутствовать нечто большее, чем стремление к совершенству, – сказал Ричер.
Фрелих открыла рот, чтобы ответить, но смолчала. Ричер понял, что она решила соврать.
– На меня сильно давят, – сказала она. – В профессиональном смысле. Очень многие хотели бы, чтобы я напортачила. Мне нужна уверенность.
Он ждал дальнейших прикрас и преувеличений. Вруны всегда питают к ним склонность.
– Женщина во главе группы – это все еще редкость, – сказала она. – Здесь, как и во всем остальном, срабатывают сексистские предубеждения.
– А который вице-президент? – спросил Ричер. – Старый?
– Новый, – ответила она. – Брук Армстронг.
– Так что же говорил обо мне Джо? – спросил он.
– Он говорил, что вы обожаете трудные задания.
Ричер промолчал.
– Так вы подумаете над этим? – спросила Фрелих.
– Я мало что знаю об Армстронге.
– Выбор его кандидатуры многих удивил. Младший сенатор от Северной Дакоты, образцовый семьянин, жена, взрослая дочь, то и дело звонит по междугородному старой больной матери, никакого серьезного влияния в национальных масштабах. Но человек он неплохой, для политика. Ясное дело, мы вам заплатим, – продолжала Фрелих. – Ну, знаете, оплата услуг профессионала – в разумных пределах.
– Деньги меня особенно не интересуют, – ответил Ричер.
– Что ж, если хотите сделать это бесплатно, мы возражать не станем.
– Вероятно, потребуются расходы.
– Мы их возместим, естественно.
– Что в точности я должен сделать?
– Просто сыграть роль наемного убийцы. Доказать мне, что он уязвим – время суток, дату, место. Я могу для начала дать вам сведения о его расписании.
– Вы предоставляете их всем, кто задумывает покушение? Нет уж, если делать подобное дело, так делать по-настоящему.
– Хорошо, – сказала она.
– Итак, вы считаете, что подобраться к нему невозможно? Она тщательно обдумала ответ:
– В общем и целом, да, считаю.
Ричер еще раз вгляделся в нее. Вкус у Джо имелся, подумал он.
– Так вы поможете мне? – спросила Фрелих.
– Не знаю, – ответил он.
– Это может оказаться опасным, – сказала она. – Если вас засекут, возникнет серьезная проблема.
– Меня не засекут, – отозвался Ричер.
– Джо сказал мне, что именно так вы и ответите. Он промолчал.
– Это очень важно, – сказала она. – И срочно.
– Вы не хотите объяснить мне, откуда такая срочность? Она отвела взгляд:
– Об этом я говорить не могу.
– Я служил в армии. И не раз слышал ответы вроде этого.
– Это просто аудит безопасности, – сказала она. – Так сделаете это для меня?
– На двух условиях, – ответил он. Она повернулась к нему:
– Каких?
– Первое, я должен работать в каком-нибудь холодном месте. Я только что потратил сто восемьдесят девять долларов на теплую одежду.
Она слегка улыбнулась:
– Куда бы мой протеже ни отправился, в середине ноября там будет достаточно холодно.
– Хорошо, – сказал Ричер. Порывшись в кармане, он придвинул к Фрелих по столу картонную спичечную книжечку и указал на отпечатанный на ней адрес. – И еще, в этом клубе работает старая пара, они боятся, что их обсчитают. Музыканты. Возможно, все и обойдется, но мне нужна уверенность.
– Когда у них день выплаты?
– Пятница, вечер, после последнего отделения. Возможно, в полночь. Они собираются в Нью-Йорк.
– Я попрошу одного из наших агентов связываться с ними каждый день. Так вы беретесь?
Чашка Ричера была пустой, но еще теплой. Он снял ее с блюдца, наклонил, наблюдая, как со дна стекает осадок, неторопливый и коричневый, точно речной ил.
– Когда это нужно сделать? – спросил он.
Третья неделя после выборов выглядела для новоизбранного вице-президента так: вторник, среду и четверг Армстронг проводил в городе, работая с переходной командой. Жена приходила в себя после выборов в их доме в Северной Дакоте – она этот отдых более чем заслужила, – так что в своем новом доме в Джорджтауне он пока жил один.
Рядом с ним постоянно находились четверо агентов, и еще четверо столичных полицейских дежурили в стоявшей перед домом машине. Каждое утро его забирал и отвозил в Сенат лимузин Секретной службы. Следом шла вторая машина – «броневик», так они ее называли. Кроме того, его повсюду сопровождали трое агентов. На запястьях у них были микрофоны, а под пиджаками скрывались автоматы. Снаружи здания располагались вашингтонские полицейские, внутри Капитолия – люди из службы безопасности Конгресса, на наружных дверях стояли постоянно работающие детекторы металла, а все, с кем он встречался, были либо депутатами Конгресса, либо их штатными сотрудниками.
Фрелих ожидала, что Ричер появится либо в Джорджтауне, либо на Капитолийском холме, однако там о нем не было ни слуху ни духу.
Первый прием для жертвователей был назначен на вечер четверга – в бальном зале одного из столичных отелей. После полудня здание обыскали с помощью собак, а по всем ключевым точкам расставили людей из городской полиции. Фрелих распределила агентов Секретной службы – двое у дверей, шестеро в вестибюле, восемь человек в самом бальном зале. Еще четверо присматривали за грузовым дебаркадером, через который в отель и должен был попасть Армстронг. Вестибюль и бальный зал сканировали скрытые видеокамеры, каждая из которых была подключена к отдельному магнитофону.
В списке гостей значилось тысяча человек. Фрелих провела некоторое время, вглядываясь в видеомониторы в поисках лиц, которые выглядели бы неуместными. Ни одного такого она не увидела, и все-таки ей было не по себе. Ричера среди них также не наблюдалось.
