Глава 9. НЕОЖИДАННАЯ УДАЧА
Вернувшись в офис агентства «Барс», Рокотов–младший обнаружил там Константина Колесникова, своего тезку и второго помощника. Когда‑то его привел в «Барс» Иван Калуга, снабдив наилучшими рекомендациями.
Константин Серафимович Колесников был круглым сиротой, как и Савелий. Закончил спецшколу со спортивным уклоном, прошел спецназ. Служил на границе, владел различными восточными единоборствами. Четыре года отвоевал в Афганистане, был ранен, имеет награды. Но по сравнению с простым и прямолинейным Иваном Колесников имел то преимущество, что закончил юридический институт и целый год проработал следователем в Московской городской прокуратуре, откуда его вычистили по причине ярко выраженной самостоятельности и независимости, что пришлось не по вкусу начальству.
В настоящее время Колесников любезничал с Вероникой, склонившись над ней и что‑то нашептывая ей в ушко. Вероника посмеивалась, отталкивала Колесникова и одновременно пыталась набирать на компьютере какой‑то большущий документ.
С появлением Константина Рокотова нерабочая обстановка в агентстве моментально улетучилась.
Вероника бодро затрещала пальчиками по клавиатуре, а Колесников выжидающе уставился на директора.
— Давай ко мне, — на ходу бросил Константин своему помощнику. — Дело есть.
Не раздеваясь, он упал в кресло, нажал на кнопку селектора и попросил:
— Вероника, сообрази‑ка нам кофейку, да покрепче.
Вжикнув молнией кожаной папки, Константин вынул из нее записную книжку, а из книжки — листок, который тут же перебросил через стол Колесникову. Тот взял в руки бумажку, прочитал и произнес:
— Задание понял: выяснить, что за машина, за кем числится, ну и так далее, по привычной схеме.
— Все правильно, — согласно кивнул Константин, — пробей этот «Реногор» через свои связи в автоинспекции. Сделай это немедленно. Как выяснишь — сюда не возвращайся, сразу позвони мне по мобиле.
Колесников вскочил, но Константин продолжил:
— И еще. Выясни, кто мог быть за рулем этой машины неделю назад, в среду.
Когда в кабинете появилась Вероника, держа чашечку кофе на крохотном металлическом подносике, ее едва не сбил с ног Колесников, соскучившийся по делу и потому стремительно метнувшийся к дверям.
Прошло полчаса. Константин допивал вторую чашечку кофе, когда раздался телефонный звонок от Колесникова.
— Шеф, дело совсем тухлое!
— Не говори загадками, — нахмурился Константин.
— Машина‑то оказалась прокатная, — едва переводя дыхание, доложил Колесников. — Есть в Москве одна контора, называется «Московская тройка», расположена невдалеке от станции метро «Беговая».
Ее хозяин когда‑то по дешевке прикупил партию «Светогоров». Ну, эти, собранные на работавшем то гда АЗЛК, с двигателями от «Рено». Они еще Лужкову очень нравились.
— Не отвлекайся, — вернул Константин помощника в правильное русло.
— Прошу прощения, — Колесников уже отдышался и теперь говорил спокойнее. — Так вот, все эти тачки в автоинспеции зарегистрировали так, что номера шли один за другим. Среди них — наша. Да она и сейчас стоит на площадке проката, никто ее не берет. Раздолбанная уже порядком, да и цвет «баклажан», типа детской неожиданности, не каждому по душе.
— Можно выяснить, кто ее брал в тот день, что я тебе назвал?
— Уже сделано, — бодро отчитался Колесников. — Того менеджера, что ее оформлял, сейчас нет на месте. Но объявится часа через два. Придет сменить напарника. Тот мне сказал, что парень задерживается, потому что вчера был свидетелем на свадьбе и, конечно, отмокает.
— О черт! — Константин не скрывал раздражения. — Только этого нам не хватало! Да он же не вспомнит теперь, как зовут его родную маму!
— Нет, говорят, парень серьезный.
— Будем надеяться. Оставайся на месте и докладывай сразу, как только что‑то узнаешь…
Ровно через два часа Колесников позвонил снова.
— Сижу в кафе «Ветерок», рядом с автопрокатом, — доложил Колесников, — поправляю пивом здоровье менеджеру Васе. Лицо у него здорово опухло, но мозги работают, как швейцарские часы. Будет лучше, если я ему трубку передам, а он сам расскажет все как есть.
В благодарность за пиво с похмелья, сочувствие и просто за хорошее отношение менеджер Вася хриплым голосом поведал Константину следующую занимательную историю:
— Каждый день мы сдаем в прокат десятка два машин. Понятное дело, запомнить нанимателей довольно сложно. После месяца работы в таком темпе все клиенты кажутся на одно лицо.
— И все‑таки, — оборвал Рокотов, — можешь вспомнить что‑нибудь по делу?
— Глаза бы мои их не видели, такие хамы попадаются, — разоткровенничался Вася, вероятно, оттого, что пиво начало действовать.
— Василий! — вновь оборвал рассказчика Константин.
— Я не помню, кто именно брал ту машину, но бумаги наши даже не смотрите, — посоветовал Вася. — Там все данные клиентов — липа сплошная.
Константин напрягся, уверенный, что и в этот раз они вытащили «пусто–пусто», однако неожиданно им сказочно повезло. Полоса удач, начавшаяся с обнаружения мобильного телефона с номером Юлии, продолжалась.
Василий с хитрой усмешкой добавил:
— Зато я отлично запомнил одного из пассажиров…
— Ну, слава Богу! — вздохнул Рокотов — Это уже кое‑что. Кто он?
— Интересный тип, — заявил Вася, — я его вижу уже не первый раз. И знаете, почему я его запомнил?
Константин, естественно, не знал.
— А потому, что у моих родителей садовый участок неподалеку от станции Дорохово, что по Белорусской железной дороге.
Константин никак не мог взять в толк, какая может быть связь между садовым участком под Дороховой и пассажиром взятого напрокат «Реногора».
— Я родителей сам вожу на фазенду на своей «девятке», — поделился Вася. — А рядом с Дороховом есть бензозаправка «Лукойл». Я там беру полный бак, чтобы утром, на обратном пути, не стоять в очереди. И я уже несколько раз видел, как этот мужик, здоровенный такой, там заправляется. И что интересно, каждый раз появляется на новой машине и все тачки, как одна, — из проката!
— Это точно? — усомнился Константин.
Вася обиделся:
— Да что я, не сумею отличить прокатное барахло от нормальной машины?
Константин обрадовано воскликнул:
— Спасибо тебе, Вася!
Заехав на Беговую за Колесниковым, успешно вы–полнившим свою часть дела, Константин выехал на Минское шоссе и устремился в сторону сто семнадцатого километра, где можно удачно свернуть направо и дальше, прямо к станции Дорохово. У него не было четкого плана, но самым перспективным казалось одно: попытаться выяснить у сотрудников бензоколонки. кто этот субъект, что появляется у них в разное тремя, но всегда на прокатных машинах.
По дороге Константин ввел Колесникова в курс тела, рассказав о цели их путешествия в Дорохово. Опытный Колесников задумался. И вдруг выдал совершенно здравую мысль:
— Шеф, а что для нас важнее? Найти водилу с прокатными тачками или же найти пропавшего Шмелева?
— Понятное дело, что Шмелев для нас важнее. — Константин вел машину быстро, стараясь не терять тремя. — Клиентка дала нам задание найти пропавшего мужа, а не его похитителей.
— Тогда есть такое предложение. — Сидевший на заднем сиденье Колесников подался вперед. — Если предположить, что его могли привезти сюда, в район того же Дорохова, да здесь же и грохнуть, то не лучше ли проехать дальше, до Можайска, и навестить тамошнее ГУВД, где у меня есть один знакомый, бывший однокурсник с юрфака. Если у них имеются неопознанные покойники, может быть, и наш среди них найдется? Чего время терять?
Подумав, Константин решил, что предложение Колесникова не лишено смысла. Дороховскую бензоколонку они всегда успеют навестить, а вот проведать коллег, которые смогут помочь, не помешает. На том и порешили.
Взаимоотношения московских и подмосковных ментов никогда нельзя было назвать дружескими. Дело даже не в духе соперничества, а в особом столичном статусе московских. Вроде бы рядом работают, а на тебе — столичные штучки, нос задирают да и вообще пижоны, а подмосковных держат за глухую провинцию, хотя у них работенки поболе случается, чем у московских.
Глухая недоброжелательность всегда разделяет две территориальные службы, не выражаясь явно, но и не способствуя нормальному сотрудничеству. Делом чести для тех и других было поймать противника за нехорошим делом, например подбрасыванием «своего» покойника на чужую территорию. То московские вывозили мертвецов за МКАД, то подмосковные подтаскивали неопознанные трупы поближе к Москве.
До прямых столкновений дело не доходило, но к тому шло.
Все это рассказал Константину знакомый Колесникова, милицейский майор, сортируя на столе бумаги, касающиеся неопознанных трупов. Рокотова не волновали взаимоотношения внутри милицейской среды, он хотел быстрее избавиться от дела, которое ему нравилось все меньше и меньше. Да и сидение в тесном майорском кабинете не доставляло удовольствия.
