Ознакомительная версия.
Бой продолжался, но боеприпасы имеют свойство заканчиваться…
– Обложили, сволочи, – сказал команданте, вытирая кровь со лба: осколок камня, отщепившегося под воздействием пули, оцарапал ему лицо.
Выхода не было, это прекрасно понимал и Батяня. У них на двоих оставалось несколько патронов, ножи и одна граната. Во всяком случае, можно хоть торжественно отметить свой уход…
Батяня выругался, услышав снова голос Мендозы:
– Вам конец! На этот раз все. Хочу сообщить, что очень скоро вы умрете! Наверное, неприятно это узнать, но ничего не поделаешь. Сами виноваты. Одному из вас не стоило лететь сюда. Сидел бы себе дома – так жив остался бы. А ты, Уго, пас бы в горах лам, не с твоим умом в президенты лезть! Ну, да ничего – на том свете разберутся.
– Да, эти ублюдки не дают нам ни одного шанса, – сплюнул команданте, – они нас живыми не выпустят.
Батяня молчал, глядя на противника сквозь прицел. Когда совсем близко из-за камня поднялась голова, он нажал на спусковой крючок. Голова исчезла. Следующий боевик остался жив только благодаря тому, что магазин был уже пуст.
Требовалось принять какое-то тактическое решение, но Лавров прекрасно видел, что положение не оставляет места для маневра. Колумбийцы уже успели зайти с тыла. Батяня понимал и то, что план операции боевики разработали заранее. Они все время идут на шаг впереди. Почему? Кто?
Колумбийцы, поначалу передвигавшиеся перебежками, очевидно, поняли, что противник уже безоружен, и двинулись цепью, густо стреляя на ходу. Еще две мини-группы повели наступление с флангов. С высоток велся огонь из пулемета. Боевики шли рассыпным строем с двухсторонним охватом. Им оставался до цели последний бросок.
– Вот так, майор. Ты знаешь…
Команданте не договорил. В этот момент стало происходить нечто странное: за спиной у наемников, вылетев из-за скал, появились военные вертолеты ВВС Венесуэлы.
– :Три… Пять… Семь… – подсчитывал Уго.
Колумбийцы остановились и залегли. Следом за этим на глазах изумленных российского майора и венесуэльского президента с вертолетов высадился десант. Бой закипел снова, но на сей раз из нападавших колумбийцы превратились в обороняющихся. Несмотря на полную неожиданность, наемники заняли оборону, принявшись упорно и довольно грамотно сопротивляться.
– Это еще ничего не значит, – сквозь зубы процедил команданте, – то, что они ведут борьбу между собой, совсем не говорит о том, что военные пришли нам на выручку. Вполне возможно, что они высадились здесь, чтобы захватить меня.
Судя по всему, и прежде не особо доверчивый Уго теперь стал совсем уж тертым калачом. Послушав его, Батяня вспомнил старую пословицу: «Обжегшись на молоке, теперь и на воду дует».
Лавров молчал, наблюдая за все более усиливавшимся боем. Наметанным профессиональным глазом он разглядел, что, несмотря на жесткое сопротивление, колумбийцы уступают десанту и в количестве, и в качестве. Впрочем, до окончания боя было еще далеко:
На рейде у побережья вблизи Каракаса покачивалась яхта под совершенно нейтральным для Венесуэлы бразильским флагом. На борту стояли Рональд Саймон и Джордж Купер.
– Устал я от всего этого, – зевнув, сказал начальник отдела, – вечно бегаешь, суетишься чего-то, работаешь, как ломовая лошадь, на износ, а на отдых времени не остается. Вот так вся жизнь пролетает как один день. А затем что? Выходишь на пенсию и понимаешь, что надо было ко многому относиться совсем иначе.
– Я надеюсь, что когда все это закончится, можно будет все же уделить время собственным проблемам, – угодливо высказался Купер.
– Да уж, если бы так просто все было… Бесконечный процесс: сегодня одно, завтра другое. Сейчас мы должны свернуть шею этому Уго, потом найдется новый кандидат. Ждать, что все вот так закончится, расчистится и тебе предложат отдохнуть без вреда для себя просто глупо.
Купер пожал плечами, как бы говоря: «Так уж устроена жизнь». Впрочем, боссу и без него это было прекрасно известно.
– А я вот думаю, как было бы все же неплохо закатиться на пару месяцев на тропический островок, – продолжал начальник, – где нет ни телефонов, ни горящих планов, ни… своих собственных сотрудников. Только – море, песок, холодный коктейль и горячая мулатка под боком, готовая выполнить любое желание. Представляешь, Джордж, встретить так Рождество!
– Зато здесь на Рождество команданте ввел сухой закон, – заметил Купер.
– Что-то я еще не слышал об этом…
– Так ведь это случилось до того… что с ним случилось. В канун праздников число дорожных происшествий в Венесуэле резко увеличивается. Это понятно, меры венесуэльцы не знают, – поджав губы, сообщил Купер, – так вот, правительство решило с этим бороться, впервые ограничив и даже частично запретив продажу алкоголя в пасхальные дни.
– Ну, команданте всегда отличался оригинальностью мышления, – хихикнул Саймон и вытер мокрый от пота лоб.
Рядом с яхтой из воды выпрыгнула небольших размеров рыба и шумно плюхнулась в море, подняв целый фонтан брызг.
– Похоже, движется наш клиент, – указал подбородком Купер, усердно обозревавший окрестности.
Босс всмотрелся – к яхте подходил катер. С него трижды махнули зеленым платком. На яхте матрос ответил теми же движениями, только ткань у него была синего цвета. Через минуту катер пришвартовался у борта яхты, на которую поднялся прибывший Хуан Ортез.
Генерал тяжело ступил на коврик у трапа. На коврике красовалось название судна – «Глория». В яхтинге это считается особым шиком. Многие владельцы имеют не только коврики, но и ряд аксессуаров с символикой – с именем бренда завода-изготовителя или же с именем самой яхты. На «Глории» имя яхты также можно было видеть повсюду.
– Здравствуйте, генерал! – приветливо заговорил Саймон, изображая из себя радушного хозяина. – Рады вас видеть.
– Да, вы меня принимали у себя, а теперь наша очередь! – поддержал начальника Купер.
Все трое прекрасно видели и понимали, что за всей этой приветливой мишурой скрывается общее напряжение. Да и сам генерал выглядел не лучшим образом – похудел и осунулся.
Вся троица, пройдя по палубе, уединилась в каюте. Предстоял серьезный и непростой разговор.
– Выпьете что-нибудь, генерал? – предложил Купер. – У нас богатый выбор. Виски, коньяк, вино, джин…
– Нет, благодарю вас, – гость, как видно, ожидал разговора.
– Ну что же, тогда нам стоит обсудить сложившуюся ситуацию, поэтому перейдем прямо к делу, – посерьезнел Саймон, – я уполномочен подтвердить, что Соединенные Штаты рассчитывают на вас и рассматривают вашу кандидатуру как человека, способного возглавить Венесуэлу в этот непростой для страны период. В этом случае мы гарантируем мгновенное признание нового режима, так что никаких проблем с этим не возникнет. Вы сами прекрасно понимаете, чего стоит в такой ситуации признание США. Волей-неволей, но все противники вынуждены будут согласиться с положением вещей.
– Рад это слышать, – кивнул Ортез с несколько сумрачным выражением лица.
– Что же вас так тревожит? Расскажите мне лучше, как обстоят дела в вашей епархии. Вы убедились, что армия поддержит вас? Почему же тогда тянете?
– Да. Убедился, кое с кем переговорил, – медленно произнес генерал, – у меня были важные встречи. Естественно, спрашивал не напрямую…
– Осторожность превыше всего?
– А кому хочется без гарантий просто так класть голову на плаху?
– Ну, хорошо, допустим. Дальше?
– Не все так просто. Как бы нам ни хотелось, но имеется одна проблема, – сообщил гость, потерев подбородок, – настроения – вещь неопределенная, и они могут меняться быстро в зависимости от той или иной ситуации…
– Это я знаю, – нетерпеливо перебил его Саймон, – не надо мне рассказывать прописные истины. Давайте о деле.
– Вот я и говорю о деле. Из того, что услышал, я понял: если президент жив, то предпочтение все же отдадут ему. Так что нужны твердые гарантии.
– Да послушайте, дорогой мой генерал, о чем мы с вами разговариваем! – горячо воскликнул Купер, решивший, что пришло время вступить и ему. – Вы что, нам не верите? Да странно, что мне приходится объяснять вам такие простые вещи. Ну какого дьявола нам подставлять вас, жертвовать вами, столь важной фигурой? Давайте рассуждать логически: мы, мягко говоря, недовольны, крайне недовольны сегодняшним режимом в Венесуэле. Нам жизненно необходимо убрать его. Единственный человек, который способен составить конкуренцию Уго, – это вы. Так зачем же нам идти на неоправданный риск?
Он взял со стола конверт и извлек из него серию снимков.
– Прошу вас, генерал, убедитесь сами.
Ортез, приняв из рук американца пачку, принялся разглядывать фото, слушая комментарии.
– Вот, видите? Снимки боя, сделаные с горной вершины. А вот вертолет с реанимационным оборудованием в сопровождении военных вертолетов поднимается с плато, где шел и окончился бой. Команданте был смертельно ранен.
Ознакомительная версия.
