– Если это «Хищник»[15], то двадцать четыре часа, – отозвался майор Лукошкин, показывая, что умение вести рукопашный бой не является его единственным достоинством. – «Хищник» пока самый распространенный «беспилотник». Если в бинокль смотреть, я его опознаю, пусть только между облаками покажется. Лучше не прямо над головой, а под углом. Его змеиную голову ни с чем не спутаешь. А установить на него могут любое оборудование. И «Взгляд Горгоны», думаю, тоже. А вообще они могут испытывать новый самолет «Серый орел». Я читал, они несколько комплексов заказали. Кажется, в общей сложности это сто тридцать два самолета. «Серый орел» монтируется в корпусе «Хищника», только имеет новую силовую установку и предназначен для полетов на большую дальность. Отличить его можно только по размаху крыльев. В текущем месяце в Афганистан должны поступить первые четыре комплекса. У этих машин продолжительность полета тридцать шесть часов. Определить разницу, повторяю, можно только по размаху крыльев. Пусть появится, тогда определим. Дайте мне бинокль получше, мой слабоват.
– Покажется, – пообещал Старогоров, снимая с шеи ремешок своего бинокля. – Он завершает разворот и сейчас пойдет вдоль границы. Здесь облака отдельными кучками плывут. Посмотрим. Я лично «Хищника» ни разу не видел. Израильские «беспилотники» на границе с Южной Осетией видел, но те, кажется, совсем иначе выглядят.
– Иначе, – подтвердил Лукошкин, но уточнять, где он видел те или другие, не стал.
– Когда вдоль границы пойдет, самое время стрелять, – стоял на своем капитан Альварес. – Не нужно далеко за границу бегать.
– Напротив. Нужно как раз зайти на территорию Колумбии предельно далеко, чтобы потом не было проблем, – твердо сказал Владимир Алексеевич. – И бежать туда необходимо будет в тот момент, когда самолет отправится на заправку. Мы не знаем, сколько он уже в воздухе и когда уйдет на посадку. Поэтому обязаны рассчитывать на двадцать четыре часа. Если, конечно, не на тридцать шесть.
– Зачем так долго ждать? – никак не понимал капитан.
– Если там установлена система «Взгляд Горгоны», то она не просто фиксирует все, что происходит внизу, – она передает на землю все, что видят ее камеры. И обязательно снимет группу, которая перейдет границу. Эти самолеты-разведчики для того и созданы, чтобы выслеживать такие группы. Мало того, что полученные данные наверняка записываются наземными службами, так еще возникает возможность перекрыть пути отхода. А силы для перехвата у них наверняка есть. ЦРУ такие операции проводить умеет. И у колумбийцев наверняка спецназ наготове. В результате мы получим два скандала – обвинение в уничтожении «беспилотника», который к тому моменту свою задачу уже выполнит, и потеряем часть личного состава, что тоже будет доказательством нашей вины. Возможно, кого-то даже живым захватят. Так что придется ждать.
– А если они на смену второй самолет запустят? – предположил Валеев. – Они вполне могут использовать не один самолет, а целый комплекс.
– Это нелогично, на мой взгляд, – возразил Кирпичников. – Комплексы используются не при разведке, а при выполнении боевых задач. А господа из ЦРУ пока не готовились к уничтожению конкретных целей. К нашему, то есть, уничтожению. Они только ведут мониторинг. И не армейскими силами, а средствами ЦРУ. А в этом большая разница. Но если вдруг… Тогда будем думать. Вариант всегда можно найти. Ты же из винтовки все равно не достанешь?
– Спустился бы он на километр, я бы попробовал. Скорость у него невысокая, попасть можно. Опережение я рассчитаю.
– Спустился бы ниже, я бы его из рогатки расстрелял, – проворчал Гималай Кузьмич, вытащил из кармана и показал всем, что у него имеется самая обыкновенная рогатка. Не та ерундовая, что в киосках продают рядом со всеми вокзалами в Москве, а настоящая, самодельная, к которой у бывшего прапорщика ВДВ, наверное, и рука привыкла, и из которой стрелять удобно.
– А зачем вы ее с собой таскаете? – с легким удивлением спросил Кирпичников. – Персональное средство обороны?
– Персональное средство нападения, – объяснил Слепаков. – Я рогаткой еще в Афгане пользовался. Камень в лоб часовому не поднимает тревоги, но заставляет самого часового на время отвлечься и потерять бдительность. Даже не в лоб, а куда-то в окно или в крышу, чтобы шум был. Часовой отвлекается и дает возможность подобраться к нему на дистанцию удара.
– Резонно, – согласился Владимир Алексеевич. – Хотя рядом с винтовкой Бахтияра смотрится забавно…
– С детства тренируюсь, – похвастался бывший прапорщик. – И с близкой дистанции берусь с нашим снайпером посоревноваться. Мой камень ляжет не менее точно, чем его пуля.
– Пуля снайпера не предназначена для близкой дистанции, – невозмутимо отказался Валеев от попытки вызвать его на соревнование.
– Самолет, – поднял вверх указательный палец Старогоров.
Все молча задрали головы. Лукошкин приложил к глазам бинокль, полученный от Станислава.
– Он самый, родимый, – невозмутимо сказал майор. – «Хищник». Нам повезет, если он всегда будет летать на высоте досягаемости для «Иглы-Супер». Насколько я помню, у него потолок выше семи тысяч. Это уже недосягаемо для ПЗРК.
– Только с семи тысяч мало что можно разглядеть, – заметил Кирпичников.
– Если со спутника рубль могут сфотографировать, то уж с семи тысяч…
– У спутника оборудование другое. Пока отдыхаем. Естественно, кто от службы свободен. Анатолий Станиславович, ты мне обещал рассказать, что придумал. Капитан Альварес, как человек, лучше нас знакомый с местной обстановкой, надеюсь, не помешает?
– Не помешает. Даже помочь может.
Офицеры отошли в сторону и присели на бугорок. Денисенко прокашлялся в кулак.
– Робот-змея способен носить на себе взрывное устройство. Возможно, противник планировал занести его и к нам в лагерь. Но мы сами взрывчатку на нее поставим. Будем действовать на опережение. Камеры внешнего слежения у робота установлены в «глазах», как им и положено. Следовательно, «змея» не видит и не показывает оператору того, что у нее делается сзади. Вся передача данных ведется в телефонном формате. Обнаружив приближение очередной такой «змеи», мы включаем подавление сигнала, «ловим» ее, ставим взрывное устройство и отправляем робота восвояси. Камера этого не покажет. Взрывчатку крепим позади головы. Если пожелаем поторопиться, можно ускорить процесс. Для этого пугаем оператора, начиная искать «змею» с лопатками в руках. Тот, думаю, уже понял, что первую «змею» перерубили именно лопаткой, поскольку видели с ней Костю. Если мы будем бегать вокруг да около, оператор уведет «робота» подальше. Скорее всего, заставит возвратиться. Мы же запускаем «ведро», которое будет следить за передвижением «змеи». И при приближении к оператору я с помощью радиосигнала активирую взрыватель. В результате мы уничтожаем и змею-робота, и оператора вместе со всем оборудованием. И пусть кто-то потом попробует доказать, что это наша работа. Ограничение есть только одно: предельная дальность радиосигнала на взрыватель – тридцать шесть километров. Но я не думаю, что «змею» запускают с большей дистанции.
– Меня такой ход событий вполне устроит, – согласился Кирпичников. – Идея не лишена оригинальности.
Он знал способности своего старого товарища устраивать разные ловушки и не сомневался, что Денисенко и в этот раз сумеет преподнести противнику сюрприз.
– Я ничего не могу возразить и буду только рад, если все получится, – сказал Альварес.
– Не вижу причин, по которым эта маленькая диверсия может сорваться, – заверил Денисенко. – Разве что оператор сидит за тяжелой броней или по самые уши в железобетонном бункере. Хотя сдается мне, что они используют для своего робота ту же самую технику, с помощью которой управляют и «беспилотником». Это было бы разумным совмещением задач. А «Хищник» в мобильном варианте, когда это не комплекс, а только один самолет, управляется, насколько я помню, из HVVWV[16], снабженного двумя прицепами с антеннами для связи со спутником. Тащить сюда целый комплекс неразумно[17], здесь хватит самолета-разведчика. Да и места в машине управления много, поместится еще кто-то, кроме основного пилота-оператора[18]. И вообще, зачем ставить аппаратуру схожего назначения куда-то еще? Короче говоря, я предполагаю и надеюсь, что самолет и робот управляются одним оператором. Это разумно и рационально, а американцы по прагматичности стараются не уступать немцам. Так что есть возможность убить сразу двух зайцев.
– Да, – согласился Кирпичников. – У HVVWV довольно слабая лобовая и боковая броня, с ней справится даже КСК[19] Бахтияра, а днище у машины – обыкновенный поддон, который броней назвать сложно. Там только резина на колесах пуленепробиваемая. А сам колесный диск, кстати, можно разбить очередью из пулемета. Если мы заложим нормальной силы заряд, хотя бы три тротиловых шашки, все оборудование в HVVWV будет уничтожено вместе с экипажем.
