— Погиб.
Мы помолчали.
Поскольку все полностью пришли в себя, я предложил выбираться из лодки. Надо было пробиться к выходу с базы, и мы надели кислородные аппараты, захватив про запас по одному на брата. На всякий случай взяли и баллон с кислородом, поскольку понятия не имели, на какое время рассчитаны баллончики в аппаратах. Потом я отрядил Кивана на корму с заданием придавить люк машинного отделения ящиками или какой-нибудь другой увесистой штуковиной и отдраить его. Я не хотел, чтобы немцы изжарились там словно в топке.
В конце пятого дока мы нашли портативный бур, с помощью которого немцы пытались пробиться сквозь пробку в галерее. Тут же оказались два кислородных баллона и несколько ломов. Все это мы уложили на тележку бура, прошли мимо доков 6 и 7 и закатили тележку на верхние галереи. Мы обходили бесчувственные тела, которые местами лежали так плотно, что их приходилось растаскивать, чтобы прокатить тележку.
Наконец мы добрались до хорошо знакомой нам караулки. Логан и Дэвис с карабинами шли впереди. Распахнув дверь, они вскинули оружие на тот случай, если в караулку не просочился газ, но здесь было пусто. Дэвис тут же подошел к противоположной стене и отодвинул в сторону стеллаж с винтовками. Секция бетонной стены скользнула по желобам, открыв черную нишу в камне. Мы топтались на месте и обменивались вопрошающими взглядами. Рискнуть и пойти через завалы? Можно застрять в шахте. Пришлось бы взрывать всю караулку: ведь мы не знали, сколько еще продлится пожар, а немцы, очнувшись от обморока, непременно бросятся за нами в погоню, чтобы не дать связаться с внешним миром. Я вспомнил, что говорил мне Логан о завалах в оловянных шахтах. Пробиться на поверхность не было почти никакой надежды. И все же только такая попытка давала нам шанс на спасение. Других не было.
Как только секция бетонной стены закрылась за нами, мы сняли маски. Воздух был влажным и тяжелым. Подсвечивая себе фонариком, мы зашагали по галерее. Перегруженная тележка с буром тряслась на неровном полу. Мы прошли пару сотен ярдов, когда наткнулись на первый завал, тот, сквозь который Морин и горняки пробивались на пути в глубь шахты. Девушка указала на кусок проволоки, убегавшей за большой валун. По всей видимости, она служила для сигнализации, вот почему немцы оказались настороже. Проделанный спутниками Морин лаз был слишком узок для тележки. Мы принялись спорить, расширять его или не надо. Я всей душой был за то, чтобы бросить тележку, поскольку вспомнил, что движок бура загрязняет воздух. В любом случае мы вполне могли вернуться за ним и после. Со мной согласились, и мы начали просовывать в лаз всякую всячину, которую успели захватить с базы — кислородные баллоны и кое-какую снедь. К концу этой процедуры я почувствовал полный упадок сил. Рука снова принялась кровоточить, и я чувствовал, как теплые капли падают мне в ладонь.
Мы перетащили свои пожитки, и Дэвис отправился к караулке, захватив с собой несколько гранат и наше общее пожелание удачи. Его шаги постепенно стихли в галерее, потом послышался скрежет отодвигаемой бетонной плиты, и мы напряглись в ожидании взрыва.
Спустя несколько секунд грянул глухой и страшный гром, от которого затряслась вся каменная галерея. Казалось, он пронзил нас насквозь. Взрывов было несколько, и прозвучали они как канонада, поэтому грохот и рев осыпающегося камня слышался довольно долго. Куски породы падали с потолка галереи на пол вокруг нас, и я чувствовал, как завал едва ощутимо дрожит.
Постепенно нас снова окутала тишина. Мы прислушались, но не смогли уловить ни единого звука. На наши крики Дэвис не отвечал.
— Пойду за ним,— заявил Логан.
— Нет, это сделаю я,— ответил я, трясясь от тошнотворного страха: я был убежден, что послал человека на смерть. Однако не успел я и шагу ступить, как Логан уже вскарабкался на завал, отодвинув в сторону несколько закупоривших лаз валунов. Спустя две или три минуты мы услышали, как Логан возвращается.
— Порядок,— крикнул он с той стороны завала.— Его просто оглушило булыжником.
Я испытал огромное облегчение. Вскоре в лазе показался и сам Дэвис. На голове у него виднелась большая ссадина, но в остальном все было нормально.
— Меня опрокинуло взрывной волной,— сообщил он.— А потом каменюга на голову свалился, чтоб ему!
— Я прошел дальше назад посмотреть, как там дела,— добавил Логан.— Галерея закупорена намертво в нескольких ярдах от караулки.
Значит, мы сожгли наши корабли и пути назад нет. Должно быть, это чувство охватило не только меня, но и остальных. Теперь нам осталось только идти вперед, пробиваясь сквозь завалы, какими бы мощными они ни были. Подхватив наши пожитки, кто сколько мог, мы двинулись по галерее. Она медленно поднималась, уходя влево, на пути то и дело попадались разбитые вагонетки и отрезки старых рельсов. Внезапно штольня стала шире, и мы вышли в главную галерею из ее правой ветви. Шедший впереди Логан оглянулся на Дэвиса.
— Основная штольня,— произнес валлиец.— Другие ветки наверняка закупорены завалами, да и ведут они, скорее всего, обратно к подлодкам, так что пробиваться бессмысленно.
Мы двинулись по главной галерее, но не успели пройти и сотни футов, как натолкнулись на глухую каменную пробку.
— Завал, который они устроили вчера,— сказал Дэвис.
— Похоже, бесполезно и пытаться,— уныло проговорила Морин.
— Это смотря какой он толщины,— ответил валлиец.
Сложив на пол вещи, мы взялись за работу. Морин пыталась уговорить нас с Киваном передохнуть, но я знал, как дорого время. У меня, как и у Кивана, действовала только одна рука, но это было все же лучше, чем ничего.
Дэвис орудовал киркой, а остальные набросились на завал с голыми руками и начали расталкивать отколотые глыбы, швыряя их за спину. Было начало пятого, но вскоре время потеряло для меня всякий смысл. Осталось лишь ощущение пыли, тяжести камня, пота на теле, напряжения мышц. У меня участился пульс, кровь опять прилила к ране. Время шло, а я понятия не имел, насколько глубоко мы успели пробиться в толщу обломков. Будто автомат, я отбрасывал за спину камни, которые падали сверху к моим ногам. Отдыхали по очереди, иногда выпивали по глотку воды и подкреплялись захваченной с базы снедью. Казалось, с тех пор, как мы взялись расчищать завал, минуло несколько дней.
В каком-то полусне я вдруг уловил голос Логана:
— Тс-с! Тихо! Слушайте!
Но я, как ни старался, не мог расслышать ничего, кроме ударов крови в барабанные перепонки. Мои друзья вдруг оживились и в каком-то неистовом возбуждении вновь бросились яростно разгребать завал. Я опять начал механически отбрасывать камни, потом уловил глухой звон кирки по ту сторону обвала, а еще немного погодя Морин, помнится, сказала:
— Порядок, Уолтер, к нам уже идут.
Похоже, в тот миг я упал без чувств. Помню только, что очнулся и сразу же ощутил на лице прохладное ласковое дуновение ночного ветерка. С тех пор, как я в последний раз дышал свежим воздухом, прошло две недели. Я глубоко вдохнул сладкий аромат трав и росших на скалах цветов, открыл глаза. Высоко над головой в бархатной ночи плыли звезды и огромная луна.
Я снова смежил веки и погрузился в сон.
Рапорт капитана Мэрчанта, отправленный в военное министерство командующим гарнизоном города Тририн:
«В 22.10 я прибыл в Пендин с двумя ротами солдат. Инспектор Фуллер ожидал меня в гостинице вместе с офицером контрразведки.
Последний информировал меня о том, чтo шахта «Уил-Гарт», возможно, имеет какое-то отношение к подводным лодкам «У», поскольку трое горняков и с ними женщина-журналист не вернулись из шахты, в которую ушли днем ранее.
В шахту можно было проникнуть тремя путями, и я выделил для охраны каждого входа по взводу солдат. Четвертый взвод я отрядил вести наблюдение за возвышавшимися над шахтой скалами, возложив командование всеми этими взводами на лейтенанта Майрса. Каждое подразделение получило проводника из числа местных шахтеров.
Возглавив вторую роту, я прошел к самому новому стволу шахты, расчищенному спасательной командой. Здесь инспектор Фуллер сообщил мне, что по его приказу с шахты «Уил-Гивор» доставлен комплект горнопроходческого оборудования и внизу на расчистке завала уже работают посменно тридцать шахтеров.
После этого мы спустились в ствол по веревочной лестнице, прошли несколько галерей и приблизились к завалу. Было 23 часа 30 минут. В 2 часа 20 минут ночи с противоположной стороны завала послышались какие-то звуки. Проделав лаз, мы обнаружили в галерее женщину и двух горняков, вместе с которыми она спускалась в шахту. С ними были еще два человека — Крейг и Логан, исчезнувшие после недавней высадки на берег в окрестностях Кэджуита командира немецкой подводной лодки. Спасенные сообщили нам об автономной базе подлодок, оснащенной семью доками и помещениями для персонала численностью более шестисот человек. Группе удалось вырваться с базы в основном благодаря простому, но верному решению: устроить пожар возле разрушенного пласта известняка и таким образом наполнить пещеру углекислым газом. Пленники вывели из строя весь личный состав базы. Освободившись, они закупорили галерею завалом. В 5 часов 40 минут утра мы расчистили проход к базе. Газ успел улетучиться, и многие немцы уже пришли в сознание, однако смогли оказать лишь слабое сопротивление. В 6.50 утра база целиком была в наших руках. Мы потеряли двух человек убитыми (сержант Уэлтер и рядовой Гейтс). Потери противника в перестрелке с нами составили четыре убитых и шесть раненых. Кроме того, еще сорок шесть немецких военнослужащих погибли от удушья и иных причин. Многие серьезно пострадали в результате действия газа. Завал в главной галерее помешал оказавшим сопротивление немцам проникнуть в склады боеприпасов и взорвать базу. Все же одна из подводных лодок была уничтожена гранатами.
