Ознакомительная версия.
Осматриваясь вокруг, Зиганиди вдруг ухмыльнулся – некая идея, пришедшая ему в голову, показалась настолько интересной, что он от восторга прикусил губу. Несколько секунд ушло на прикидку и расчеты, а затем Коля поделился мыслью с напарником.
– Отлично, – поддержал его Саблин, – тебе бы в штабе операции рассчитывать. Цены бы не было.
– Да я уж как-нибудь здесь… на свежем воздухе, – хмыкнул Зиганиди, – для здоровья полезней.
Реализовывать идею Николая друзья-товарищи принялись вдвоем. Мысль заключалась в том, чтобы использовать контейнер, закрепленный тросами неподалеку от того места, где располагалась часть ливийцев. В случае удачного исхода этот ящичек мог лечь почти что в гущу противника.
Саблин не забывал о том, чтобы держать экипаж на расстоянии, а Николай, прищурившись, стал одну за одной всаживать пули в тросы, на которые была вся надежда. Некоторое время казалось, что задумка не сработает. Но вот после очередного попадания с устрашающим гудением лопнул первый трос. Сосредоточив огонь на втором, спустя несколько мгновений Николай добился результата. Словно огромная струна, рявкнул и тот. Контейнер, покачнувшись, кувыркнулся вниз с грохотом и шумом.
– Эх, – сокрушенно покачал головой Зиганиди, – эффекта неожиданности все же достичь не удалось. Только двух, похоже, и придавило. Но ничего, главное, держать противника в напряжении.
После такого коварства ливийцы вконец озверели, принявшись лупить по боевым пловцам с утроенной злобой.
– Надо Катерину выручать, – переводя дыхание, произнес Николай, – а то ведь она одна не сдюжит.
– Думаешь, я об этом забыл? – поморщился Саблин. – Но, как ни крути, у нас задание. И мы его должны выполнить. В первую очередь надо взять Пятакова, которого я видел в кают-компании, а тогда уж и Сабуровой поможем.
Зиганиди хотел было заметить, что помощь напарнице стоит на первом месте, но внутренне согласился: приказ есть приказ. Да и поднявший голову противник вынудил снова прижать палец к спусковому крючку.
Парочка ливийцев выскочила из-за надстройки настолько неожиданно и ретиво, что, казалось, остановить их будет трудненько. Но Николай в очередной раз доказал, что нет ничего невозможного. Один из наступавших залег, а второй не отделался так легко. Пуля вошла в плечо, и, нелепо кувыркнувшись, ливиец с криком полетел в воду. Ни Зиганиди, ни Саблин, понятно, не стали прослеживать его дальнейшую судьбу – опасности он уже не представлял.
Рухнув в море, раненый ливиец в какой-то горячке, несмотря на боль в плече, все же вскарабкался в стоявшую рядом штатную моторку. То ли у него от страха и ранения в голове помутилось, то ли еще что, но бедолага, оказавшись в плавсредстве, завел мотор, и лодка рванула от «Киренаики» в сторону берега. Задрав нос, подпрыгивая на волнах, она летела в направлении Занзибара, подальше от судна, где каждую секунду можно было оказаться в числе покойников. А на палубе продолжали трещать выстрелы. Они то сливались в сплошной шум, то на первый план выходила чья-то отдельная «партия» …
* * *
– Я тебя, тварь, на куски порежу! – взорвался Джамаль, которого несговорчивость Пятакова вкупе с контругрозами уже окончательно вывела из себя.
Но вдруг к стрекоту вернувшегося вертолета добавился звук длинной автоматной очереди, почти мгновенно переросшей в беспорядочную, а главное, насыщенную стрельбу.
– Что такое? – вскочил ливиец.
В каюту, не соблюдая никакой субординации, ворвалось пятеро человек из его охраны. От прежней «камерности» не осталось и следа.
– Шеф, у нас гости, – с порога заорал здоровяк с пышными усами, – на нашем вертолете прилетели! Мы локализовали их.
– Сколько?
– Трое.
– Ладно, будем после разбираться… – Лицо замминистра озарила ухмылка, не обещавшая ничего хорошего. – Начинаем действовать.
Отвлекшись на эти несколько секунд, он повернулся к Пятакову, но того уже не было в кресле.
– Где он?
Присутствующие стали озираться.
– Да был же здесь только что… странно.
– Куда он мог деться? Ищите его, – выкрикнул ливиец.
Но разорвавшаяся в этот момент за окном граната выбила двери, и поиски пропавшего дельца резко потеряли свою актуальность. Теперь нужно было думать о собственной безопасности.
* * *
Зиганиди бросил гранату и сразу же после взрыва ринулся вперед, справедливо считая, что драгоценное время терять не стоит. В таких случаях надо действовать без промедления, пользуясь созданным эффектом. И в самом деле – эффект получился хорошим, качественным. Впереди громыхнуло так, что несколько человек из лагеря врагов по этой причине расстались с жизнью. Прикрывая друг друга, напарники рванулись вперед.
Гибель товарищей деморализовала оставшихся ливийцев, и те ломанулись в кают-компанию, распространяя панику на пребывавших там. А разрыв еще одной гранаты переломил ситуацию, хоть и временно. Напарники ворвались в каюту. Топот ног свидетельствовал о том, что Джамаль с «товарищами» перегруппироваться не успел и посчитал за лучшее бежать на палубу. Здесь, правда, остался-таки один субъект, то ли не успевший бежать, то ли оставшийся в качестве прикрытия.
Ливиец, вздернув ствол, произвел выстрел по Зиганиди. К счастью, пуля лишь прошила рубашку Николая, не причинив никакого вреда. А следом за этим, буквально в следующее мгновение, ответный выстрел пришелся как раз по назначению. Свинцовый комочек, попав в область сердца, причинил ливийцу ущерб, несовместимый с жизнью. Сверкавшая оскаленными зубами физиономия резко потеряла живость, и отброшенный к стене работник замминистра уже съезжал на пол, потеряв интерес ко всему происходившему.
Громкие крики снаружи свидетельствовали о том, что паника у противника еще действует и немножко времени в запасе у боевых пловцов имеется. А то, что временем надо воспользоваться по максимуму, каждому из этой пары объяснять было ни к чему. Хруст под ногами Саблина заставил его присмотреться к тому, что лежит под ногами.
– Смотри, Коля, они даже брюлики захватить не успели! – прокомментировал он увиденное.
– Да уж, богатства-то привалило… Я даже во сне не мечтал о том, что буду ходить по бриллиантам, – ухмыльнулся Зиганиди. – Сбывается все, даже то, о чем и не думаешь.
Не забывая контролировать ситуацию, напарники пробежались по помещению в поисках гражданина Пятакова. Но его нигде не было.
– Я лично среди отступавших его не наблюдал, – вздохнул Боцман, – а ты?
– Аналогично, – пожал плечами Зиганиди.
– Я тоже его не вижу, – прозвучал из рации голос Сабуровой. – Среди отступивших его точно нет.
Рация, которой пользовались боевые пловцы, была не совсем обычной. Нагибин, старавшийся сделать все, чтобы его группа могла работать как можно результативнее, отличился и в этом смысле. Он снабдил подчиненных ультрасовременной разработкой, как выразился сам, «с пылу, с жару». Суперминиатюрная рация у каждого крепилась за ухом и постороннему глазу была незаметна. Во всяком случае, если специально не искать – не увидишь. Звуковые колебания передавались сразу на кость черепа, поэтому звук слышал только ее обладатель. Правда, и радиус действия у рации был невелик – пара миль. Но вот для действий на ограниченном пространстве она подходила как нельзя лучше.
– Ну, как ты там, Катерина? – не без волнения спрашивал Саблин. – Что жива, так в этом мы уже убедились, а обстановка?
– Пока держусь, – ответила Сабурова, – но хотелось бы изменить положение.
– Попробуем, – хрипло сказал Виталик, пока, правда, еще не очень представляя, как это осуществить.
Двигатель моторки ревел на максимальных оборотах. Лодка мчалась в направлении берега. Где-то там, позади, остались звуки боя. Там разрывали морской воздух очереди, там бахали одиночные выстрелы, и витала смерть. Ливиец, тяжело дыша, то и дело оглядывался назад. Понемногу доступная слуху картина стала меняться – пальба за кормой стала уже не слышна, и яхты не было видно, но в ушах все еще гремели звуки боя. Моторка неслась на предельной скорости, глухо шумела за бортом рассекаемая вода, а до берега было еще далековато.
Да, еще совсем недавно Хамид и вообразить себе не мог, что все может повернуться таким вот образом. Выросший в бедной семье, далеко в горах, он с юного возраста понимал, что жизнь не дала ему никакого подарка, и если он не желает прозябать в родном селении, пася овец, то надо самому вырывать у судьбы будущее. И он вырывал – когда ушел в армию, когда из кожи вон лез, чтобы обратить на себя внимание. И ему это удалось – обратил. А дальше – снова карабкался, полз по этой самой лестнице, ведущей к успеху. Попасть в охрану замминистра – это, между прочим, не хухры-мухры. Многие из тех, с кем он начинал, и в мыслях не держали такого. А он держал и делал все для этого. И тут такое… разве можно было предположить, что на самого Джамаля Азиза, на его яхту может быть совершено нападение?
Ознакомительная версия.
