Ду-дух-х!!!
Какие-то железки и рваные тряпки полетели в разные стороны из того места, где только что стреляло грозное оружие...
– Н-на!!! Н-на-а!!! С-сука!!! – проорал Слон.
Та-та-та-та-та-та-та!!!
...Бой продолжался уже минут двадцать, когда Андрей услышал голос командира «пожарников»:
– Сержант! Сержант! Слон, мать твою!!! Живой?!!
– Есть немного!!!
Та-та-та-та-та-та-та!!!
– Нас в горы «жмут»!!! Если совсем отсекут от реки – в горах все ляжем!!!
– Есть варианты?!!
Та-та-та-та-та!!!
– Надо прорываться вниз, к реке, и дальше на Заманкор!
– Не получится!!!
– Я уже двадцать минут, как «Крокодилов» вызвал! Еще минут пять, и они будут над нами! Причешут «лошариков», а мы прорвемся под шумок!
– Эти пять минут еще суметь прожить надо, старлей!
Та-та-та-та-та-та!!!
И в этот момент...
Это было вовремя... Более чем вовремя!!!
С левого фланга «духов», сверху, с кряжа, прямо в центр их «цепи», прилетели четыре огненные кометы и разорвались большими огненными шарами... И мощно ударил залп нескольких пулеметов... Залп из РПО «Рысь», усугубленный пулеметным огнем, да с фланга!.. Ни одно подразделение не выдержит такого, не говоря уже о вчерашних пастухах...
«Духи» дрогнули и, уподобившись «ростовым мишеням», ломанулись в кишлак... Стрелять в спину, оно, конечно, наверное, не очень благородно, только... Тут уж не до благородства!.. Отпусти их, этих «бородачей», и они-то уж, когда очухаются, ни за что не озадачатся такими «душевными муками», а будут «лохматить» пулями твою спину, пока не вспотеешь...
«Духи» неслись со всех ног к спасительным кяризам, а спецназовцы секли их из пулеметов...
А потом прилетела «двойка» «Ми-24» и немного «подрихтовала» кишлак Арзава НУРСами... Чтобы не особенно выпячивался над поверхностью близлежащих гор...
* * *
...Ноябрь 1988...
... – Ни хрена себе!!!
Филин был поражен этой историей. Наповал!.. А особенно тем, как спокойно рассказывал о ней Слон. Словно и не про себя вовсе!..
– Нормально...
– Так... А кто ж это был-то? Так вовремя...
– Действительно вовремя... – согласился сержант. – «Каскадеры»... Если бы не они, мы бы тогда «Крокодилов» точно не дождались! Смяли бы нас! Толпой бы смяли, количеством! А так...
– Вместе-то хоть выпили?
На этот вопрос ответом была улыбка:
– Ага... Выпьешь с ними!.. Они тогда даже не спустились к нам с гребня!.. Знаешь... Шли себе мимо мужики, увидели, как земляков в землю вбивают, жахнули по «бородатым» от души, помогли, да и пошли себе дальше... Только такая помощь дорогого стоит...
– Да уж... Надо думать...
«...е-мое! Слоняра!.. – Мысли бились в голове Филина, уподобившись птице в клетке. – Взял, и так просто, без эмоций, рассказал о том, как их убивали!.. Вроде как взяли мужики, собрались на шашлычок, а их дождик застал... Только, мать твою, дождик-то из пуль!.. И не дождик, а ливень!!! И как же нужно было им тогда вертеться в этой Арзаве, чтобы не лечь под тем ливнем навсегда?!! А он такой спокойный... А что же должно тогда случиться, чтобы его вывести из состояния равновесия? Всемирный потоп или вторая всемирная зима?!! Нет... Не пойму я никогда чувства этих мужиков, пока на себе не испытаю!.. Потому, что такое не то что представить невозможно, такое даже в самом страшном сне не приснится!..»
– В общем, выскочили мы тогда только благодаря «каскадерам», чего скрывать... А «духов» здорово пощипали!.. До середины сентября колонны по трассе ходили спокойно!..
– А закончилось чем?
– Закончилось?.. А чем закончилось?.. Вернулись со «спецурой» в полк из выхода, да и все...
– Так-то уж и все? – прищурился Филин.
Слон грустно улыбнулся:
– Гриша Иванков, «грушник» в смысле, написал рапорт о выходе... Он же там всем, в общем-то, командовал, а мы были всего лишь «приданным» подразделением...
– И шо?
– Гришка мой, снайпер, получил за тот выход «За отвагу», да и Пурген тоже... Шмель свою первую в Афгане – «За боевые заслуги», как командир пулеметной группы... Ну и еще несколько пацанов...
– А ты?
– Ну... Написал комполка представление на «Красную Звезду»...
– Это уже было третье на тебя?
– Угу... Третье...
– И шо? Опять «балалайка»?!! – Филин даже подпрыгнул на заднице.
– Я потом читал это представление через пару месяцев, когда оно в полк вернулось... «За недостаточностью подвигов»... Такая была резолюция...
– Вот же суки лампасные! Крысы тыловые!!!
– Да и фуй с ними, командир... Может, «подвигов» и в самом деле было недостаточно... Кто это измерить может?.. Какое на это есть мерило?..
– Мерило? – Лейтенант посмотрел куда-то вдаль. – Есть мерило, тезка!.. Совестью то мерило называется!..
– Совесть? – ухмыльнулся Андрей. – Чья совесть, командир? Чья?!!
– Генеральская! – сказал тогда уверенно Филин.
И услышал в ответ большую, глубокую, выстраданную на войне солдатскую мудрость, замешенную на боли и крови...
– Генеральская, говоришь... – Слон пристально посмотрел в глаза своего молоденького командира. – Вот что я тебе скажу, лейтенант... Запиши где-нибудь!.. А лучше запомни на всю жизнь!.. Вбей себе в мозг, до самого «не хочу»!.. Генеральская совесть, по отношению к тебе, это как чужой парашют...
* * *
8 марта 1989 г. Одесса.
Госпиталь
...В следующий раз «поговорить по душам» со Слоном Филину удалось только через несколько месяцев... Когда закончилось то его, самое первое, задание, после которого он всю зиму провел на госпитальной койке...
А потом был положенный после ранения отпуск...
Старший лейтенант уже и уже кавалер ордена Красной Звезды, Андрей Проценко приехал 2 марта домой, в родную Одессу.
А уже 4 марта в квартире Филина раздался телефонный звонок. Трубку сняла мать:
– Слушаю?!
– Добрый день, н-нах...
– Здравствуйте.
– Можно позвать к телефону Андрея, н-нах?
– Пожалуйста. – Мать пожала плечами и позвала Андрея: – Андрюша! Тут тебя к телефону просит матерящийся молодой человек.
– Слушаю! – проговорил в телефонную трубку недоумевающий Андрей.
– Я не матерящийся, н-нах, а нормально разговаривающий, н-нах, твой «замок», – пророкотал в трубке голос Медведя.
– Игорек! – заорал Андрей. – Ты где, Медведь?
– Ты это, н-нах, не ори, Филин. Я рядом, в двух, н-нах, шагах. Адрес мой не потерял еще, н-нах, что я тебе в Москве давал?
– Ты в Одессе?
– Нет! В Монте-Карло, н-нах!
Филин тут же метнулся к соседнему дому и приволок в свою квартиру прапорщика Игоря Барзова, Медведя... Потом они сидели, после обильного застолья и выпивки, на кухне и разговаривали громким шепотом – сна не было ни в одном глазу, как и хмеля, после двух-трех «скушанных» «Столичных».
– ...Игорек... А где вы нас нашли-то?
– Нашли мы вас ниже перевала, командир... Ты знаешь, Андрюха, сколько тебя Слон волок на себе? Без ног...
– ?
– Наверное, всю ночь и утро полз, не соображал уже ничего! Километра три, не меньше!
Ребята молча выпили по полстакана. А что же тут скажешь?
– Ну, а потом?
– Потом «вертушками» в Кабул. Слона сразу же в Ташкент на «тюльпане», а тебя на стол в Кабульском госпитале. Врачи не давали никакой гарантии... Сурово тебя шибануло...
...Уже и день начался, а Медведь и Филин все сидели и сидели на родительской кухне. Пили горькую и, полушепотом, пели песни...
– Слушай, Медведь. – Андрей вдруг вспомнил, что хотел спросить. – Ты-то как в Одессе оказался?
– А попутным ветром. Весну в Одессе пропустить? Да ни в жисть!
– Нет, серьезно.
– После праздничного ужина в отряде, ну, когда тебя обмывали, Батя собрал всю группу и объявил отпуск на 30 суток. Мне и Мулле по 45, ему понятно, а я ведь свои положенные, после госпиталя, так и не отгулял. Когда в отряд прибыл и узнал от Бати, где группа, да еще что ее повел салага зеленый, насел на него. Батя и разрешил, с условием, что в отпуск поеду после «работы»... Я уже думал, после всего, что Батя забыл, но он ничего не забывает... Вот я аэропланом и рванул в Одессу... – Посмотрев на Андрея, Медведь улыбнулся. – Ты это, командир, брови-то не хмурь как сыч и за «салагу» не обижайся. Ты наш командир, Филин, – доказал!
– Проехали!
– Ну, тогда наливай, братишка.
– Легко!
И вояки пили горькую... И пели...
...Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг, за него и держись!
Есть только миг, между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь...
... – Ты к Слону ходил?
– Нет, Игорек. – Андрей опустил глаза к полу. – Знаешь, никак не могу себе представить Андрюху инвалидом безногим... Страшно...
– Понимаю... – вздохнул Медведь. – Но идти-то все равно надо... Знаешь, командир, мне тоже страшно. Что делать будем?
– Вместе пойдем.
– Бля! От Суворов! А ведь прав... – засмеялся Игорь. – Пойдем вместе, пойдем. А когда?
Тут на кухню вошла мать Андрея:
– А вы, мальчики, сходите-ка к вашему товарищу на 8 Марта.
