– А как насчет тех, кто уходит от наказания? Вроде Ганна.
– Никто не уходит, Терри. Если бы я не верил, что это так, то не смог бы работать. Конечно, мы можем и не добраться до каждого, но я верю в круг. "Большое колесо". То, что уходит, вернется. Рано или поздно. Возможно, в отличие от тебя я не слишком часто вижу руку Божью, но я в это верю.
Босх поставил бутылку на перила. Она была пуста, и ему хотелось еще, однако он знал, что пора тормозить. Завтра в суде ему понадобится все серое вещество. Пришла мысль о сигарете и о закрытой пачке в кухонном шкафу. Нет, с этим покончено.
– Тогда то, что произошло с Ганном, подтверждает твою веру в теорию "большого колеса".
Босх долго не отвечал. Просто смотрел на долину света.
– Возможно, – сказал он наконец. – Наверное. – Он оторвал взгляд от долины и повернулся к ней спиной. Прислонился к перилам и снова посмотрел на Маккалеба. – Так что там с Ганном? Мне казалось, вчера я рассказал тебе все, что стоило рассказать. У тебя же есть досье, верно?
Маккалеб кивнул.
– Возможно, ты рассказал все, и досье у меня есть. Но мне было интересно, не всплывет ли что-нибудь еще. Ну, знаешь, наш разговор мог натолкнуть тебя на какие-то мысли.
Босх как-то странно хмыкнул и взялся за бутылку, потом вспомнил, что она пуста.
– Терри, приятель, у меня сейчас идет процесс. Я даю показания, разыскиваю пытавшегося сбежать свидетеля. Я хочу сказать, что перестал думать о твоем расследовании в тот же миг, как вышел из-за столика в "Купидоне". Чего же ты от меня ожидаешь?
– Ничего, Гарри. Я просто думал, что, возможно, стоит попробовать, вот и все. Я работаю над этим делом и стараюсь нарыть хоть что-нибудь. Вдруг, думаю... Ладно, не беспокойся.
– Ты странный тип, Маккалеб. Я теперь вспомнил, как ты смотрел на фотографии с места преступления. Хочешь еще пива?
– Почему бы нет?
Босх оттолкнулся от перил, взял свою бутылку, потом бутылку Маккалеба. Пива в ней оставалось еще по крайней мере на треть. Босх поставил ее обратно.
– Допивай пока.
Он пошел в дом и достал из холодильника еще две бутылки пива. На этот раз, когда он вернулся с кухни, Маккалеб стоял в гостиной. Он отдал хозяину пустую бутылку, и Босх не понял, допил ли гость ее или вылил в темноту. Он отнес пустую на кухню, а когда вернулся, Маккалеб стоял возле стереосистемы и изучал коробку с дисками.
– Что это тут? "Арт Пеппер играет с Ритмической группой"?
Босх подошел.
– Ага. Арт Пеппер и оркестранты Майлза. Рояль – Ред Гарланд, бас – Пол Чемберс, ударные – Филли Джо Джонс. Запись 19 января 1957 года. Здесь, в Лос-Анджелесе. Один день.
Считается, что пробка в мундштуке пепперовского сакса треснула. Он выступал с этими ребятами всего один раз. И выдал по максимуму. Один день, один концерт, один шедевр. Вот как это делается.
– Эти ребята играли в оркестре Майлза Дэвиса?
– Тогда.
Маккалеб кивнул. Босх наклонился, чтобы посмотреть на обложку диска в руках у Маккалеба.
– Н-да, здесь, в Лос-Анджелесе, – сказал он. – В детстве я не знал, кто мой отец. А у матери была масса записей этого типа. Она болталась в некоторых джаз-клубах, где он играл. Красив был, дьявол. В смысле, Арт. Создан для рекламы. Только посмотри на снимок. Я тогда выдумал целую историю, будто он и есть мой старик, а дома не бывает потому, что все время путешествует и записывается. И даже сам почти поверил. Потом – через много лет – я прочитал о нем книгу. Там сказано, что, когда делали эту фотографию, он был мертвецки пьян. Как только съемки закончились, его вырвало, и он снова завалился спать.
Маккалеб рассматривал фотографию на диске. Красивый мужчина прислонился к дереву, держа в правой руке саксофон.
– Что ж, он умел играть, – сказал Маккалеб.
– Ага, умел, – согласился Босх. – Гений с воткнутой в руку иголкой.
Босх подошел и увеличил громкость. Это была "Обыкновенная жизнь" – одна из главных композиций Пеппера.
– Ты веришь? – спросил Маккалеб.
– Во что? Что он был гением? Да – на саксе.
– Нет, я имею в виду, считаешь ли ты, что у каждого гения: музыканта, художника, даже детектива – есть некий пагубный порок вроде этого? Воткнутая в руку иголка.
– Я считаю, что у каждого – гений он или нет – есть некий пагубный порок.
Босх сделал громче. Маккалеб поставил пиво на одну из колонок. Босх тут же схватил бутылку и сунул ее Маккалебу в руки. Ладонью вытер влажный кружок на деревянной поверхности.
Маккалеб убавил громкость.
– Ну же, Гарри, скажи мне что-нибудь.
– О чем ты?
– Я проделал такой путь. Скажи мне что-нибудь о Ганне. Я знаю, тебе на него плевать – колесо повернулось, и он не ушел от возмездия. Но мне не нравится, как это выглядело. Тот тип – кто бы он ни был – еще здесь. И он не остановится. Я уверен.
Босх дернул плечами, словно ему и на это плевать.
– Ладно, вот, пожалуйста. Мелочь, но, возможно, стоит попробовать. Тогда ночью, когда он валялся в камере и я заглянул к нему, я поговорил и с ребятами, которые забрали его за вождение в нетрезвом виде. По их словам, они спросили его, где он надрался, и он ответил, что вышел из бара под названием "У Ната". Это на бульваре примерно в квартале от "Массо", на южной стороне.
– Ладно, найду, – сказал Маккалеб. В его голосе слышалось "ну и что?". – Какая связь?
– Понимаешь, именно "У Ната" он напился в тот вечер шесть лет назад, когда я в первый раз столкнулся с ним. Там же он подцепил и женщину – ту, которую убил.
– Так он был завсегдатаем.
– Похоже на то.
– Спасибо, Гарри. Я выясню. А почему ты не сказал об этом Джей Уинстон?
Босх пожал плечами:
– Наверное, не подумал, а она не спросила.
Маккалеб собрался было снова поставить пиво на колонку, но спохватился и отдал бутылку Босху.
– Я мог бы заехать туда сегодня же вечером.
– Не забудь.
– О чем не забыть?
– Когда сцапаешь типа, который сделал это, пожми ему руку от моего имени.
Маккалеб не ответил. Он оглядывался, словно только что вошел.
– Можно воспользоваться уборной?
– По коридору налево.
Маккалеб вышел, а Босх отнес бутылки на кухню и поставил в мусорное ведро к остальным. Открыл холодильник и увидел, что в упаковке из шести бутылок, купленной по дороге домой после охоты на Аннабел Кроу, осталась всего одна. Закрыл холодильник.
Вошел Маккалеб.
– Ну и сумасшедшая картинка висит у тебя в коридоре, – сказал он.
– Что? Ах да. Мне нравится.
– И что она должна означать?
– Понятия не имею. Наверное, что "большое колесо" продолжает вращаться. От возмездия не уйдет никто.
Маккалеб кивнул:
– Наверное.
– Собираешься отправиться в бар "У Ната"?
– Подумываю. Хочешь поехать?
Босх задумался, хотя знал, что это было бы глупо. Нужно просматривать материалы по убийству – готовиться к продолжению показаний следующим утром.
– Мне лучше поработать здесь. Подготовиться к завтрашнему.
– Ладно. Как, кстати, идет?
– Неплохо. Но пока мы играем в софтбол. Завтра мяч уйдет к Джону Ризну, и он быстро вбросит его обратно.
– Я буду смотреть новости.
Маккалеб подошел и протянул руку. Босх пожал ее.
– Будь осторожен.
– Ты тоже, Гарри. Спасибо за пиво.
– Не за что.
Он проводил Маккалеба к двери и смотрел, как тот залезает в черный "чероки", припаркованный на улице. Машина завелась и уехала, оставив Босха в освещенном дверном проеме.
Босх запер дверь и выключил свет в гостиной. Стереосистему выключать не стал. Она выключится автоматически в конце классической записи Арта Пеппера. Было рано, но Босх устал от дневного напряжения и воздействия алкоголя. И решил, что теперь ляжет спать и проснется пораньше, чтобы подготовиться к процессу. Пошел на кухню и достал из холодильника последнюю бутылку.
