Ознакомительная версия.
Что там сотворил Мовчун, было непонятно, но мотор машины взревел, и она почти сразу рванула задом к лесу. Пара секунд, и «уазик» скрылся за плотной стеной деревьев. Еще через несколько секунд под защитой редеющей завесы дыма вся группа собралась за деревьями у машины.
— Как там? — крикнул Борщевский.
— Зверь-машина, — ответил Мовчун с переднего сиденья. — Аккумулятор отличный, бензина две трети бака.
— Все в машину! — крикнул Стусло, кидая на переднее сиденье свой автомат и на ходу вытаскивая из кармана навигатор.
Примерно километр Мовчун вел машину на предельной скорости. В кабине все прыгали и валились друг на друга, остро ощущая народную мудрость, вылившуюся в просторечное название «уазиков» — «козлики». Леня пару раз ударился затылком о дуги, на которых был натянут брезент крыши машины, потом стал пригибаться ниже и держаться за переднюю спинку обеими руками. Помогало это плохо, но головой он уже не бился.
— Не надо вдоль реки ехать, — посоветовал он. — Там труднопроходимые места. Лучше на северо-восток или восток. Там мы, рано или поздно, выскочим на грейдер.
— И там нас будут ждать, — проворчал Борщевский. — Где рация? Нет рации! Значит, этот лесник носит ее в кармане, а не держит в машине.
— А если рации совсем нет? — снова стукнулся головой Леня и зашипел от боли.
— А если есть? — вставил свое резонное замечание Мовчун, бешено вращая руль.
— Стой! — заорал вдруг Борщевский и уперся обеими руками в приборную панель.
Мовчун нехотя остановился на самом краю большой осыпи и самодовольно покосился на командира. Обрыв уходил вниз почти отвесной стеной метров на пять, справа редкий осинник изобиловал мелким щебнем и редкими валунами, и, судя по звукам, он спускался к реке.
— Шумахер! — проворчал Борщевский и достал аппарат связи.
Сидевший за его спиной Ливанов громко и выразительно присвистнул. Леня заглянул через плечо командира и увидел, что корпус аппарата пробит пулей в том месте, где располагалась батарея питания.
— Хреново дело, — прокомментировал ситуацию Дмитрий. — Первый я об камень как следует трахнул, да и батарея у него села, у второго ее теперь совсем нет. Ребята, мы остались без связи.
— Так вы же говорили про вшитые под кожу микрочипы? — напомнил Леня.
— Ну, разговаривать-то по ним нельзя, — пожал плечами Мовчун. — Засечь нас шеф может и попытаться найти тоже может. Но это при соответствующих условиях.
— То есть?
— Электромагнитные поля, близость высоковольтных линий электропередачи, трансформаторных подстанций, некоторые виды излучений, в основном микроволновых, лучи радаров, сложный рельеф, изобилующий крупными формами и перепадами высот свыше двухсот метров, возможность использования аппаратуры поиска на расстоянии менее десяти километров… Продолжать?
— Не надо, — кивнул Леня. — То есть все эти ваши чипы…
— Погоды не делают, — оборвал спор Борщевский. — Это дополнительные средства, не боле того. К тому же он должен знать, что нам нужна срочная помощь. Ты сам сообщил, что теперь сроки эвакуации большой роли не играют, вот они и не торопятся.
— Очень сомневаюсь, что не торопятся, — возразил Леня. — Вы что, не понимаете важность этого препарата, того, что многие за границей, да и в нашей стране все бросят на то, чтобы завладеть этой технологией. Это же такие деньги, это же прорыв, это шаг в будущее, это бешеная прибыль! Да руководство центра уже сейчас такой шум подняло, там такой аврал сейчас. Шум небось до Москвы дошел.
— Ты уверен? — повернулся к Лене Борщевский. — А может, они, наоборот, не захотят шума? Ведь прокололись с охраной, сами создали ситуацию.
— Директор центра выпутается, — усмехнулся Леня. — Он племянник кого-то в руководстве Академии наук. Думаю, этого достаточно, чтобы поднять на уши все силовые структуры и не утонуть самому. Этот человек из той категории, которые не тонут. Какие бы скандалы ни случались, в каких бы грехах их ни обвиняли, а они все равно… Снимают, порицают, а они спустя какое-то время снова всплывают на этом же уровне, только в другом месте. Другого бы уже… — Он махнул рукой и замолчал, глядя на тайгу.
Мовчун, забрав у Борщевского аппарат, разобрал его и теперь стряхивал с коленей осколки корпуса и разбитой батареи.
— Если у нас есть минут двадцать, — задумчиво предложил он, — то можно попробовать.
— Что? — раздраженно спросил Борщевский. — Залезть на березу и помахать оттуда платочком?
— Кеша, ты забыл, что автомобильный аккумулятор выдает постоянный ток, — равнодушно отозвался Мовчун. — Нам просто нужно подредактировать параметры. Напряжение и силу тока. Ну-ка, Димон, дай второй аппарат.
— Есть идея? — вскинул брови Борщевский. — Ты у нас, конечно, бог в технике, но одно дело починить двигатель у… а тут…
— Спокойно, Маша, я Дубровский! — довольно пробасил Мовчун и вылез из кабины.
Лене очень хотелось посмотреть, что же придумал Николай, но Борщевский распорядился иначе.
— Артист, выдвигайся вон туда, метров на тридцать назад, и пригляди за сектором от сопки до противоположного склона распадка. Леон, возьми автомат и пройдись вперед. Сдается, что мы недалеко от реки. Прикинь там, что и как.
Леня кивнул, подхватил с сиденья «АКСУ», который попал им в руки от убитых бандитов, и отправился выполнять приказ. Шевельнувшийся где-то очень глубоко «червячок» тут же замолчал. Ты не член команды, это они придумали называть тебя Леоном, это… И тут же здравый смысл возразил, что они все-таки команда, что они делают одно общее дело, независимо от ведомственной принадлежности. И… И пусть будет Леон!
Обследовав берег и спуск к нему, Леня поспешно вернулся назад. Издалека он увидел поднятый капот машины и склонившихся над двигателем Мовчуна и Борщевского. Что-то там вспыхнуло, заискрило, но это никого не напугало и не взволновало. Две спины даже не шелохнулись. Потом Мовчун что-то проворчал насчет того, что нужно держать ровнее.
Пока Леня подходил к машине, он закончил кропотливую работу и отсоединил контакт от аккумулятора. Леня увидел в его руке нечто похожее на самодельный паяльник с очень тонким жалом и путаницу дополнительных проводов под капотом.
— Живем, — подмигнул Мовчун Лене. — Теперь хоть сигнал подать можем.
Он демонстративно взял в руки два проводка с оголенными концами, идущих из корпуса аппарата связи, и стал замыкать их. Леня сразу вспомнил хорошо знакомое: три коротких, три длинных, три коротких. Ти-ти-ти, та-та-та, ти-ти-ти — SOS!
— Что там? — сурово спросил Борщевский, напомнив Лене, что он вообще-то отправлялся выполнять приказ, а не по малой нужде.
— Ширина потока примерно метров семь, русло относительно чистое, дальше вниз по течению даже шире.
— Течение сильное?
— Как сказать, — пожал плечами Леня. — Против течения на веслах не выгребешь…
— А нам против и не надо.
— Как?
— Так. Пойдем вниз по течению. Это будет быстрее в любом случае, и этим маршрутом нас никто не ждет. Тем более что охотники наверняка сообщили полиции, что «бандиты» захватили «уазик» и уходят на восток.
— Может, лучше дождаться помощи от вашего руководства? Если Коля подал сигнал бедствия, если его там приняли…
— Если со сбитого вертолета не сообщили о нашем положении, — продолжил с насмешкой Мовчун, — если у тех, кто стоит за теми бандитами, нет своих людей в полиции, если они не слушают эфир на полицейской волне и волне МЧС. Если в тайге нет их поисковой группы. Если не будет второго вертолета, который ударит по нам не с одного ствола и чуть большим калибром.
— Ладно, понял, — сдался Леня. — До ближайшего поселка отсюда километров двести, наверное?
— Сто восемьдесят, — ответил Борщевский. — Сто восемьдесят по реке, потом на запад пешком еще двадцать.
— Или на автобусе, — многозначительно поднял палец Мовчун.
— Или на автобусе, — согласился Борщевский. — А теперь за работу. Мыкола, отгони машину ближе к воде да загони ее в заросли. И глянь там в багажнике домкрат, монтировки. Снимаем колеса.
— Зачем? — не понял Леня.
— А ты плыть собрался на своих двоих? — похлопал его по плечу Борщевский. — Или ты там лодку нашел? Я что-то такого доклада не слышал. Бери-ка топор и дуй на берег. Руби деревья толщиной сантиметров в двадцать — тридцать, а я предупрежу Артиста.
Через два часа четыре накачанные камеры из разбортированных колес «уазика» и пятая камера из «запаски» составили основу плота. Сверху уложили связанные жерди. Сложив в центре плота все имущество группы, каждый взял в руки по шесту, и плот оттолкнули от берега.
Леня в этих местах не бывал и не знал ни названия этой речушки, ни того, куда она течет. Слишком их в этих краях много: рек, речушек, притоков, приточков. Река приняла и закружила плот, но четверо сильных опытных мужчин справились со своим плавсредством. Из опасения пропороть камеры о камни держаться приходилось стремнины. Пару раз они удачно проскочили каменные пороги, а потом река немного успокоилась и понесла плот ровно.
Ознакомительная версия.
