Ознакомительная версия.
Противно, ей-богу, противно, продолжал думать Кудашев, глядя, как начальник колонии связывается с «семеркой» и Управлением.
Что теперь будет?
В зону прибудет проверка, первыми за причинные места будут брать Хозяина, конечно, и его заместителя по воспитательной работе, разумеется. Ох, как противно…
А в лес вылетит вертолет со спецназом на борту, и эти бравые ребята с собаками и замашками диких фраеров начнут изображать из себя следопытов Купера. «Чисто!» «Чисто!» «Веточка сломана, понюхаем…» «Он прошел здесь полтора часа назад, след от сапога еще пахнет ужасом».
О, к этому времени уже час как будут пахнуть ужасом форменные брюки Хозяина и его, замполита. Аллегория, конечно, беспредельничать люди из ГУИН не будут, однако и новостей хороших тоже не привезут. Не привезут, например, медаль «За отличие в охране общественного порядка», премии не привезут, письма благодарственного от министра юстиции. Много чего не будет в этих кожаных папках, набитых бланками для отбора объяснений. Этих бы лощеных комиссаров Красной решетки и Синего неба в клетку, сюда, на «дачу», чтобы поняли, какова жизнь вдали от женщин, ресторанов и кинотеатров.
Нет, прав был Банников, когда говорил Хозяину о том, что он здесь на срок, а вот администрация – пожизненно.
Вертолет, чуть покачивая боками, сел на плац «дачи» уже через пятьдесят минут. Наступали сумерки, поэтому все, на что были способны управленцы из седьмой красноярской колонии, это сообщить милиции, войскам и общественности о бегстве особо опасного преступника.
Первым из открытой двери «вертушки» спрыгнул невысокого роста коренастый малый – командир взвода, следом как горох посыпался десяток разномастных по габаритам молодцев. Вид они имели весьма залихватский, устрашающий, подчеркивающий их вполне серьезные намерения.
Следом за ними, дождавшись, пока на подножку двери пилот поставит крошечный трап, спустился генерал в полевой форме, но шитой фуражке с золотым околышем.
Это прилетела группа Неприятностей из Главного управления.
– Что ж ты, Кузьма Никодимыч, – начал с порога вертолета, придерживая улетающую в космос фуражку, генерал из Управления, – так не скоро тревогу забил?
– Здравия желаю, Игорь Леонидович, – отрапортовал полковник и, понимая, что пропустить заданный вопрос мимо своего внимания себе дороже, объяснил: – Хотел, понимаете, не тревожа вас. Понимая занятость. Своими силами.
– Своими силами? – продолжил генерал уже в кабинете начальника колонии. – Но их, по-видимому, оказалось недостаточно. Давай, рассказывай. На дворе ночь, поиск откладывается, благодаря твоим усилиям, до рассвета, а потому не торопись и начинай с начала.
И Кузьма Никодимыч начал.
– Понимаете, Игорь Леонидович, этот Литуновский… Это такая…
– Ты думаешь, что, направляясь сюда, я не заглянул в его личное дело на «семерке»? – Генерал говорил спокойно, отчего полковнику делалось не по себе. – Как он, окруженный конвоем, собаками и тайгой, сумел преодолеть два рубежа колючей проволоки и уйти, не вызвав в своем направлении ни единого выстрела? Пошли человечка за кофе. Я в вертолете забыл…
А замполит между тем, находясь в более выгодных, по сравнению с начальником, условиях, расположился на плацу рядом с командиром спецов.
Иностранный камуфляж, экипировка, невиданная ранее Кудашевым, замысловатое оружие, которое он видел всего один раз, в прошлом году, на учебных стрельбах в «семерке». Кажется, эти короткорылые пистолеты-пулеметы именуются «кедрами». Или «кипарисами»? Забыл майор, да и неважно это. Но вот эти ножи в ножнах, отсвечивающие оружейным изыском мастера, – верх совершенства.
– Странные у вас «перья», ребята, – заметил Кудашев, трогая ножны на груди одного из спецов. – А зачем эта прилада на рукоятке?
– НРС, – пренебрежительно поглядывая на «конвойника», предполагая, что его понимают, пробасил тот, у которого трогали.
Кудашев поджал губы бантиком и уважительно покачал головой:
– Энэрэс… У нас таких в бараке трое. Лечить нечем.
Не нужно через губу с майором базарить. Майор не пальцем деланный.
– Нож разведчика стреляющий, – пояснил самый догадливый из специального отряда при красноярском УИН.
«Вы бы еще ружьями для подводной охоты вооружились», – подумал замполит и направился к своим. Эта крутая братва раздражала его до мозга костей. Приехали на Литуновского… Вооруженные технической мыслию. С ножами стреляющими. Идите лучше на «шишкобой» посмотрите. Вот этот энэрэс всем энэрэсам энэрэс. Правда, его еще найти нужно. А то в последнее время, исподволь, начинает формироваться подозрение, что Летун убежал в тайгу, держа его под мышкой.
Хозяин, не жалея чернил, строчил докладные, генерал, не боясь гипертонии, пил кофе, а спецназ, сбившись в кучку под излучающим тепло вертолетом, ел цыплят в собственном соку и запивал горячим чаем из термосов. Ночевать в казарме было западло, не хватало еще вшей домой доставить, и на лежбище спецназа приходили полюбоваться буряты. Не отставали и зэки, разглядывающие бравых ребят сквозь щели стен.
– Хана, наверное, Летуну, – говорил Цыца, поставленный на «стремя».
– Я тебе сейчас язык-то отрежу, – без злобы обещал Зебра.
Пару раз за ночь генерал созванивался с Управлением, справлялся о результатах начавшихся поисков по линии МВД и, обескураженно покачивая головой, возвращал трубку на рычаги.
Начальник косился на него, видел унылый взгляд и снова возвращался к изучению личного дела Литуновского.
– Куда он мог направиться, – спрашивал проверяющий, – если чисто гипотетически предположить, что добрался до Назарова и уже выбрал поезд?
Ответа на этот вопрос личное дело заключенного не давало. Литуновский проживал: Старосибирск, улица Шостаковича… Родился: поселок Поярково, Свердловская область… Работал: Старосибирск, банк «Сибирский кредит»…
– А кем он в банке трудился? – оживился генерал.
Хозяин вздохнул.
– Начальником службы безопасности.
– М-да… Нам его не учить… – уверенно размещал фразу между двумя глотками кофе званый гость из Красноярска. – А до банка он где на хлеб зарабатывал?
Полковник уже в пятый раз переворачивал дело, но ничего разъясняющего по этой теме не обнаруживал ни ранее, ни сейчас.
– Да кого на суде интересовала его биография времен очаковских? – буркнул он. – Характеристика с последнего места работы, характеристика с места жительства, анкетные данные. Как судьбу убийцы троих людей на суде может изменить его послужной список? В банке он, если верить справке, три года безопасность в руках держал. Несколько человек из штата, двоих счетоводов и оператора умудрился в милицию сдать за мошенничества. Вот, пожалуйста… «За три года работы в должности директора службы безопасности зарекомендовал себя как грамотный, опытный специалист, разбирающийся как в банковской системе, так и в системе организации безопасности ее функционирования». Прелесть, а не характеристика.
– А образование у него, между прочим, «баумановское», – заметил генерал и направился к окну, где не успевала остывать кофеварка. – Ты бога благодари, Кузьма Никодимыч, что он «шишкобой» тут собрал, а не космоплан.
Генералу вдруг пришло что-то в голову, и он обернулся.
– Или, Кузьма Никодимович, ракету. Баллистическую. У человека «красный диплом», а ты ему в руки сам вкладываешь инструменты и материалы.
Полковник поскучнел. По всей видимости, у проверяющего появилась новая, доселе не существующая, концепция предъявления Хозяину претензии в Управлении. Зэк-де Левша, а начальник колонии ему материалы и орудия труда для творчества поставляет. Вот, поставил. Винт этой концепции рядом с административным зданием лежит, а то, что к винту крепилось, уехало в тайгу и до сих пор не найдено.
– Я главного не понимаю, – тихо проговорил генерал, вглядываясь через стекло в освещаемый фонарем вертолет. – Как выпускнику технического вуза в столь короткий срок удалось запудрить мозги корифеям конвойной службы. Вот вопрос так вопрос, да, Кузьма Никодимович? Каким бы хитрецом Литуновский ни был, он всего лишь жалкий инженеришка, у которого в голове чертежи да идеи уменьшения силы трения как главного показателя уменьшения коэффициента полезного действия.
«Дважды за столь короткий срок», – с горечью добавил про себя Хозяин, вычленив из речи генерала главное.
– Он знал, когда нужно собрать свою машинку, – продолжал гость, – понимал, при каких обстоятельствах необходимо предложить ее к осмотру. И чувствовал, о чем говорить, когда убеждал тебя в необходимости этой машины. Ты мне скажи, полковник, тебе зачем шишки нужны были? Голодаете?
Рассказывать проверяющему всю подноготную постройки агрегата было все равно что подписать своей карьере смертный приговор, и потому Хозяин лишь пожал плечами. Но чтобы не заострить внимание генерала на этой мутной теме, предложил альтернативный, но полярный по смыслу вариант развития событий:
Ознакомительная версия.
