Своим помощникам Лосовски выделил экземпляры полученных текстов. Они тоже должны были все знать. Хотя решения принимает всегда он сам, но никто не гарантировал группу от потери командира. Следовательно, любой боец должен заменить его, даже если учесть, что лейтенант Принстон официально считается заместителем командира группы. Но Принстон является заместителем больше по технической части. Он — человек с двумя университетскими дипломами, в знании технической стороны оборудования, которое они испытывают, может заткнуть за пояс самого профессора O’Хару, хорошего теоретика, но не практика.
Еще больше путаницы в голове капитана Лосовски возникло, когда из ЦРУ ему доставили специальный доклад разведки Грузии по обстановке в Дагестане. Этот доклад вообще сводил на нет всякое наличие в горной республике какой бы то ни было власти. Причем черным тоном отмечалась как федеральная, так и местная власть, и точно так же дагестанские повстанцы. А уж когда пошел разговор о представителях разных национальных групп Дагестана, Лосовски полностью прекратил чтение этого доклада, чтобы совсем не запутаться. Да, работать там будет сложно. Вся надежда на помощь Ахматхана Айтмырзаева.
Дни летели, делалось много, но предстояло сделать еще больше…
* * *
В госпитале мой костюм осматривал долговязый профессор, приехавший по звонку полковника. Он сплющенные пули извлекал из мягкой пластиковой обшивки, заменил поврежденную часть металлокерамической пластины. Был доволен тем, что меня пытались убить и не убили.
И все это происходило в присутствии моего преподавателя английского языка. Одновременно с английским Ирина Анатольевна начала обучать меня арабскому, который давался значительно труднее. Первоначальное мнение, что китайские препараты способствуют не только оздоровлению и восстановлению организма, но и лучшему усвоению языков, давало пробуксовку. Арабский у меня откровенно «не пошел». Наверное, мой собственный язык не так устроен.
Полковник Михайленков выглядел здоровым и энергичным. Даже более энергичным, чем электродвигатели моего костюма, который я снял уже в палате и надеялся, что до следующего утра не буду в него облачаться. Телу нужен естественный отдых. Заведующий отделением провел тщательное исследование моего бренного тела. И только головой покачивал, явно не одобряя быстрый процесс восстановления.
— Полноценное выздоровление может происходить только естественным путем. А все искусственные стимуляторы могут через какое-то время аукнуться рецидивом.
— Под рецидивом вы подразумеваете новое самодельное взрывное устройство? — попытался я более точно узнать свое будущее.
Он не ответил.
— Так что, вечером еще час будем заниматься арабским? — спросила Ирина Анатольевна.
— Если очень надо…
— Очень надо, Кот, — вступил в разговор полковник Михайленков. — Иначе ты не сможешь полноценно заменить Лосовски, и нам придется всю операцию перекраивать.
— А это вообще реальные сроки, товарищ полковник? — спросил я. — За несколько дней выучить новый для тебя язык…
— Постарайся, чтобы это стало реальностью, — не приказал, а попросил Михайленков.
— Рискну, — согласился я. — Только попрошу активно меня не беспокоить. И сообщать о том, что во взводе творится.
— Завтра утром сообщу, — пообещал Михайленков.
Меня почти освободили от разного рода медицинских издевательств. После ужина принял новую порцию китайских препаратов из сумочки погибшей медсестры. Потом час занимался с Ириной Анатольевной арабским языком, потом, проводив ее, еще до двух часов ночи занимался тем же, но уже с помощью планшетного компьютера.
Утром чувствовал себя настоящим туарегом [31], хотя не был уверен, что туареги говорят на арабском, а не на каком-то собственном языке. Да, где-то я слышал про берберские языки. Но, кажется, арабы когда-то подчинили себе туарегов. Наверное, свою культуру и язык тоже в их жизнь привнесли. Это для меня значения не имело. Покататься по пустыне на верблюде мне, тем не менее, хотелось, в экзокостюме или без него.
В ожидании новых занятий еще на несколько часов засел за уроки из Интернета. Хорошо, что они интерактивные и робот постоянно подправлял меня, если я ошибался. Но утром он уже стал подправлять меньше, чем накануне вечером. Это радовало. Появилась надежда, что не сорву предстоящую операцию.
Новый рабочий день начался с приятных известий. Позвонил полковник Михайленков и сообщил, что подполковник Велеречивый все же повел взвод на марш, но вынужден был в одиночестве возвращаться с трети дистанции. Тем не менее взвод под командованием старшего сержанта Серегина свою задачу выполнил и захватил в плен весь штаб «зеленых» вместе с наблюдателями. «Зеленым» не помогли ни «летающие ведра», ни всевидящие днем и ночью системы РСП.
Если день так удачно начался, можно было ждать, что он так же и продолжится. Он и продолжился удивлением Ирины Анатольевны моими успехами.
— Во сне учился, — сообщил я жуткую тайну шепотом.
Правда, полковник Михайленков настроение мне все же слегка подпортил, привел специалиста по татуировкам…
* * *
На ночной режим работы полностью группа перешла за три дня до вылета. Обычно и сам капитан Лосовски, и его бойцы быстро проходили акклиматизацию, тем более что климат Скалистых гор сродни климату Кавказа, но к перемене времени следует привыкать заранее. Трех суток для этого должно было хватить. Летели не напрямую, а сначала в Турцию на американскую военно-воздушную базу самолетом военно-транспортной авиации и оттуда уже на самолете попроще отправились в Грузию, где группу прямо на аэродроме встретил камуфлированной масти HMMWV [32], куда перегрузили все оборудование. Для группы места тоже хватило.
Рядом с водителем-грузином сидел стопроцентный американец со стопроцентной американской улыбкой, показывающей стопроцентно вставные идеальные зубы. Капитану Лосовски стоило большого труда не улыбнуться в ответ.
— Полковник Перескатис, — представился стопроцентный американец. — Меня попросил курировать вашу группу старший агент Кант.
Поездкой командовал, естественно, Перескатис. И маршрут выбирал, как и обещал Льюис Кант, тоже он. В город они не заезжали, хотя Лосовски много слышал о своеобразной красоте Тбилиси, сохранившего старинные замки, и хотел бы посмотреть. Но это можно сделать и на обратном пути… Боб Лосовски во время операции всегда был слегка суеверным и потому сразу одернул себя: зачем загадывать…
Грузинские дороги были настолько истерзаны временем и людьми, что Лосовски вспомнил про любимый «Сильверадо». Но и для HMMWV преград не существовало. Единственное, что могло помешать мощному броневику передвигаться, это высокогорье с его обычным кислородным голоданием. Когда преодолевали один за другим три перевала, чувствовалось, что двигатель задыхается и снижается его знаменитая тяга. Капитан Лосовски слышал о такой проблеме еще в Афганистане, где горы еще выше. Тем не менее машина перевалы преодолевала и ехала дальше на север. Но Грузия — далеко не Соединенные Штаты. Чтобы пересечь Грузию, даже не на самой быстроходной тяжелой машине, требовалось всего несколько часов.
— Скоро в чеченское село въедем, — предупредил полковник Перескатис. — Там попрошу всех быть сдержанными и аккуратными, не соваться куда не следует и самим не подставляться. Чеченцы народ ненадежный. Всегда могут что-то стащить, а обнаглеют или слабину почувствуют, попробуют просто отобрать. И чуть что, за оружие хватаются. С ними даже местные пограничники не связываются. Предпочитают решать дела миром.
— Нам с ними идти, сэр? — спросил Лосовски.
— Нет. Мы дождемся только группу сопровождения. Тоже чеченцы, но которых мы оплачиваем. Они нас и поведут.
— Они надежные?
— Не знаю. Пока не подводили. Знаю, что жадные. Всегда требуют в десять раз больше, чем получают в итоге. С ними нужно уметь торговаться. Они с другой стороны. Из России. Поведут, получается, домой…
— К месту встречи, сэр, — поправил Лосовски. — Нам нужно пройти к месту встречи. В Дагестан. Дальше мы от помощи вашей группы откажемся. Нас там собственная группа встретит.
— Я в курсе. Они доведут вас, куда требуется. Потом будут возвращаться, чтобы я с ними расплатился. Расплачиваться, во избежание неприятностей, я буду только после вашего сообщения об удачном завершении маршрута. Номер мой запомните. Связь здесь устойчивая. Оператор российский, обслуживает русские погранзаставы и местных жителей, в основном по ту сторону границы. Их вышка охватывает и грузинский район. Для местных жителей, живущих по эту сторону границы, это неудобно. Оплату приходится производить в России. Впрочем, к таким неудобствам они уже давно привыкли. Для многих пересечь границу то же самое, что для американца перед завтраком сходить в булочную.
