– Это течение в наших водах или канадских?
– Спираль пролегает в пределах нашей двухсотмильной зоны, затем пересекает полоску Британской Колумбии и снова оказывается в наших водах.
Президент сдвинул брови, пытаясь себе это представить.
– У вас есть карта? Мне кажется, нужно взглянуть на карту.
– Наверняка где-нибудь найдется.
Карта нашлась в комнате для совещаний. Большая настенная карта. Президент и руководитель его аппарата чуть не стукнулись головами чуть ниже Аляски.
– Теперь я понимаю, что вы имеете в виду, – горестно вздохнул Президент.
– Чтобы добраться до Аляскинского залива, нашим рыбакам приходится идти вдоль побережья Британской Колумбии, пока не попадут в воды Аляски. С введением транзитной пошлины они либо будут перехватываться, либо будут вынуждены обходить двухсотмильную зону Канады. Это большой крюк, и он сильно ударит их по карману. И еще: Аляскинские промыслы – наш последний богатый промысловый район. Он сейчас нам нужен больше, чем когда бы то ни было.
– Знаете, возможно, у Генерального секретаря ООН не такая уж плохая идея.
– С каких это пор? – скептически заметил шеф президентского аппарата.
– Извините.
Президент направился в спальню Линкольна, где снял трубку красного телефона, соединяющего с Харолдом В. Смитом в его офисе, который, как считал Президент, находится через улицу в здании казначейства.
– Смит, вы уже слышали речь канадского министра рыбного хозяйства?
– Как раз сейчас я читаю сообщение телеграфного агентства, – ответил тот.
– Ну и что вы думаете по этому поводу?
– Это может быть попытка «баш на баш». Лишняя фишка в торговле за выкуп захваченных нами сегодня канадских патрульных катеров.
– В вашем голосе я слышу не прозвучавшее «или».
– Или очередная фаза плана, еще до конца не развернутого.
– Вам не кажется, что все эти канадские министры рыбного хозяйства уж слишком часто и рьяно бросаются в бой?
– Предпоследний министр сменял свой портфель на кресло премьера провинции Ньюфаундленд. Может быть, у этого аналогичные амбиции.
– Может быть, он ответит на мой звонок?
– Стоит попробовать, – отозвался Смит. – Премьер-министр выступил с заявлением, в котором указал, что полностью доверяет своему министру рыбного хозяйства.
– Это звучит так, будто он отрубит этому парню хвост по самые уши, если дело обернется плохо для Канады.
– Я мог бы послать своих людей, чтобы они нанесли ему неофициальный визит.
– Постойте, я не хочу, чтобы его убивали!
– Они могут оказать на него давление без ликвидации.
– Хорошо бы кто-нибудь сделал это с Генеральным секретарем ООН. Перед тем как пальцем шевельнуть, он хочет получить с меня прошлые долги.
– Я дам своим людям инструкцию лететь в Оттаву.
И линия замолкла.
Президент снял пиджак с вешалки и надел его. Из всех опасностей, нависших на международном горизонте, – распад России, постоянно растущая воинственность Китая, – эта была самой неожиданной.
Хорошо хоть, никто не догадывается, что и он приложил к этому руку.
В своем офисе на тридцать восьмом этаже небоскреба ООН, выходившем окнами на Ист-Ривер, Генеральный секретарь ООН Анвар Анвар-Садат безотрывно сидел на телефоне.
В мире происходили странные вещи. Его призыв сократить двухсотмильные зоны вызвал резонанс в некоторых столицах.
Из Аргентины голос с жутким акцентом сообщил, что это первое за многие десятилетия здравое мнение по этому вопросу.
Из Южной Кореи доносились рукоплескания. Заинтересовались японцы. Еще бы им не заинтересоваться! Их флотилии рыщут в семи морях и часто наталкиваются на сопротивление и санкции.
Конечно, из других представительств посыпались мрачные угрозы. Россия всегда заявляла довольно сомнительные права на спорные воды, и сейчас Москва проявила раздражение. И Бирма, или как там ее сейчас называют, ведущая борьбу за свои права прибрежного рыболовства, тоже удовольствия не выразила.
Особенно расстроилась представитель США в ООН, если можно было судить по ее телефонному визгу.
В середине этого неослабного потока едких слов Анвар-Садат извинился, прекратил разговор и встал.
Он понял, что настал поворотный момент, и это было странно. Единственное, что он сделал, так это произнес речь. Даже не самую лучшую, хотя и сказанную с убеждением. С силой. Очевидно, поэтому она так и отозвалась.
Вскоре после первой волны телефонных звонков ему позвонил старший помощник и сообщил:
– Какая-то мисс Кэлли хочет с вами говорить.
Анвар резко вскинул голову:
– В самом деле?
– Да. Ее нет в списке, но голос у нее такой уверенный, и я сказал, что проверю, на месте ли вы.
– Буду говорить! – с энтузиазмом откликнулся Генеральный секретарь.
Усевшись в свое кресло, он два раза прокашлялся, поскольку у него уже горло устало от разговоров, и снял трубку.
– С вами говорит Генеральный секретарь Анвар Анвар-Садат, – нежно промурлыкал он.
– Спасибо, что ты соизволил поговорить со мной, мой Анвар, – прозвучал суховатый женский голос.
Он только судорожно глотнул воздух.
– Это вы?
– Да, это я.
– Я так долго ждал этой минуты.
– И другой минуты, которая уже близка.
– Вы в Нью-Йорке? – радостно спросил он.
– Нет. Но ты приедешь ко мне.
– Я с нетерпением ожидаю нашей первой встречи и должен сказать, что несказанно восхищаюсь вашим голосом.
– А я твоим.
– Он такой... как это сказать... вдохновляющий, – пролепетал Анвар.
– Я принимаю это как комплимент джентльмена, но свое мнение высказывать воздержусь.
Она была очаровательна. Голос ее – хрипловатое контральто – был сексуальным, но не развратным. Он не очень подходил к мысленному образу золотоволосой богини, но так было даже лучше. Очень... очень талантливый голос.
– Я очень взволнован реакцией на мою речь, – сказал он.
– Весь мир повернул к тебе свои уши, мой Анвар.
– Хотя мой долг заставляет меня остаться здесь, я приеду в ваш город, где бы он ни был.
– Оттава. Приезжай сегодня вечером.
– Мы будем веселиться, мы будем танцевать, мы будем наслаждаться обществом друг друга, – лепетал Анвар.
– И еще мы проведем совещание с канадским министром рыбного хозяйства, – вставила Госпожа Кали.
Лицо Анвар-Садата дернулось, будто его ужалила пчела.
– Это звучит не очень... романтично.
– У нас с тобой будет своя романтика, поверь мне, – пообещала она. – Но твои слова затронули струны. Слова канадского министра затронули такие же струны в его народе. Я думаю, вам нужно встретиться.
– Ради чего?
– Построить вашу двойную стратегию.
– У меня нет двойной стратегии.
– Нет. У тебя единая стратегия. Моя стратегия.
– А после этой встречи – чего мне стоит ждать?
– Что было бы тебе приятно, мой Анвар?
– Что-нибудь новое. Что-нибудь экстраординарное.
– Я владею многими искусствами. И духовными, и чувственными. Я сотворю такое, что будет достойно нашей первой встречи.
– Договорились.
– Автомобиль будет ждать тебя в аэропорту Оттавы. Пожалуйста, поспеши. Земной шар захлестывают события. Мы должны овладеть ситуацией, если хотим извлечь из нее пользу.
– До вечера, – мурлыкнул Анвар Анвар-Садат и поцеловал трубку, получив в награду такой же чмок с придыханием.
Неохотно положив трубку, он вскочил и позвал:
– Кристос! Закажи мне билет на самый ранний рейс до Оттавы.
Кристос вошел в комнату, заметил неподобающий выступ в верхней части отлично сшитых брюк Анвар-Садата и отвернулся, густо покраснев.
– Сию минуту, господин Генеральный секретарь! – ответил он и четко отсалютовал.
* * *
Министр рыбного хозяйства Канады Гилберт Хьюгтон выступал с очередной речью там, где река Фрэйзер впадала в пролив Джорджия среди ветвистых сосен Британской Колумбии. Сверкающие на солнце небоскребы Ванкувера создавали впечатляющий задний план.
Канадская радиовещательная корпорация была уже на месте. И иностранная пресса тоже, в том числе, конечно, и специальный корреспондент американской Эй-би-си. Их главный был канадцем. Хорошо иметь такого человека в Нью-Йорке, когда надо проталкивать канадскую точку зрения.
Свежие ветры Тихого океана холодными пальцами шевелили кудрявые волосы Хьюгтона. Раскрыв рот, он полной грудью вдохнул чистейший в мире воздух.
– Я приехал сюда, в нашу пятую провинцию, чтобы заявить резкий протест против пиратства и экологического разбоя!
Он достал из пакета дохлую рыбу. Она свесилась с его поднятой ладони.
– Это зеленый осетр. Храбрая, сильная и вкусная рыба. Здесь, в реке Фрэйзер, ее больше нет.
Он поднял другую рыбу, на этот раз белую.
– Если мы ничего не сделаем, ее брат, белый осетр, уйдет вслед за ней. Друзья мои, здесь, в Британской Колумбии, ожидается вымирание рыб, беспрецедентное в современной истории. Как вымерла севрюга, как истребляют китов, так исчезнут наши лососевые и осетровые рыбы. Этого нельзя допустить!
