Ознакомительная версия.
Понятное дело, что капитанская должность в российском подразделении элитного спецназа парашютистов – профессия не публичная. Даже наоборот. Это где-то сродни тому, что на экране телевизора показать разведчика и сообщить:
– Это – русский разведчик Иванов. Просим вас любить его и жаловать.
И как Олег Петрович ни отбивался, противостоять натиску вездесущих папарацци он не мог. Поэтому Коноваленко тихо и коротко выругался по-русски, закрыл глаза и поглубже надвинул на глаза белый капюшон маскировочного халата. Вопросы журналистов он игнорировал, на их приставания никак не отвечал, справедливо рассудив, что рано или поздно эта игра им надоест и они отстанут. Надо было только убедительно разыграть роль тяжелораненого.
Олег Петрович призвал на помощь все зачатки своего театрального мастерства. Он заскрипел зубами, застонал и свесил голову на грудь, как это делали в фильмах, явно давая понять, что он если не умер, то, во всяком случае, потерял сознание. И надолго…
– Тише… – Володя согнул руку в локте, поднял ладонь вверх, призывая к молчанию, и прислушался. – Сашка, ты ничего не слышишь? – шепотом, чтобы не нарушать тишины, спросил он у товарища. Тот тоже прислушался.
– Елки-палки, двигатели, – ответил Башка через несколько секунд. – И, похоже, снегоходы.
– Точно, – согласился с товарищем Локис и приказал: – Ну-ка, грузи этого в санки, а я поднимусь и посмотрю, уж не наши ли знакомцы пожаловали. – С этими словами Володя стал проворно взбираться на ближайшую обледенелую скалу.
Лезть было тяжело, но высоко подниматься и не пришлось. Уже на высоте каких-нибудь пятнадцати метров Локис и без помощи бинокля рассмотрел четыре темные точки, которые двигались по снегу, быстро покрывая отделяющее от спецназовцев пространство. А в бинокль можно было даже разглядеть недовольные и злые лица коммандос. Причем на двух снегоходах сидело по паре вояк. Значит, они сняли людей с поврежденных Локисом снегоходов и пустились вдогонку с серьезными намерениями. Итого – все те же шестеро, мысленно посчитал про себя Володя. Шли американцы по довольно свежему следу, так что минут за двадцать должны были управиться и настигнуть сбежавших русских. И, судя по зверским рожам американских морских пехотинцев, на сей раз Женевские конвенции они соблюдать не будут и пленных брать – тоже. Разве что захватят долгожданные трофеи в виде Виктора Викентьевича Еременко…
Локис быстро скатился по отвесному ледяному склону скалы вниз и коротко обрисовал создавшееся положение.
– Живо они с проходом управились, – отозвался Александр, – я-то думал, что у нас часа два в запасе.
– Наверное, где-то недалеко еще одна смычка была, – предположил Локис, – или успели в обход.
– Ну, и что будем делать? – озабоченно спросил Кондратьев. – На этой машине, – он ткнул носком ботинка в покалеченные аэросани, – нам далеко не уйти. Да и все равно по следу найдут. Значит, рано или поздно догонят. По скорости мы им не конкуренты. – Он немного помолчал, затем сбросил с плеча автомат и перевел предохранитель в боевое положение. – Ну, что, Медведь? Мы принимаем бой? – Кондратьев огляделся по сторонам. – А что, позиция более или менее нормальная. Все ж таки не ровное поле. Скалы. Есть хоть где укрыться. – Александр деловито присматривался к позиции. – Лед, конечно, не камень, но, как говорится – на безрыбье и рак – рыба… Сколько их, ты говоришь?
– Шестеро.
Теперь, когда задание было почти выполнено и осталось только вместе с пленником эвакуироваться домой, Володе очень не хотелось ввязываться в перестрелку, исход которой был весьма и весьма туманен. Спецназ хорош не столько выучкой, сколько неожиданными и молниеносными действиями – появились неизвестно откуда, сделали свое дело и растворились опять же непонятно куда. Ищи ветра в поле. Это – спецназ.
А сейчас никакого фактора неожиданности не было. Коммандос знали, кого искали, где, чем вооружены наши ребята и сколько их. Тут, как говорится, не до жиру… Поэтому боевого азарта сослуживца он не разделял.
– Шестеро – не семеро, – продолжал балагурить Кондратьев. – Двоих первыми очередями срежем, – уверенно пообещал он, – останется четыре. Четверо против двоих – это же не пятеро…
– Куда выводит этот маршрут? – Локис ткнул под нос Виктора Викентьевича карту, которую мультимиллионер нашел вместе со снегоходом.
– Я не знаю, – испуганно пожал тот плечами. – Это не моя. Я вместе с машиной ее нашел и ехал по этому маршруту.
– Зачем? – зло сощурился Локис.
– Местности я не знаю, – торопливо пояснил Еременко, – а тут хоть какой-то маршрут есть. Не в море же он упирается. Зачем тогда его рисовать? Наверное, какой-нибудь рыболовецкий поселок.
– Вот что мы сделаем. – Локис отозвал товарища в сторону и разложил карту. – Снегоход этот – по всему видать – америкосов. Уж не знаю, специально они его оставили для нашего клиента, или еще по какой причине бросили. Это неважно. А важно то, что маршрут этот, – Володя указал на прочерченную линию, – скорее всего, упирается в их базу. Вот к ней ты и погонишь.
– Зачем? – удивился Кондратьев. – Это то же самое, что сразу выйти к коммандос и поднять лапки кверху, – резонно заметил Александр. – И потом – если мы заведем нашу тарахтелку, то нас и по следам не надо будет вычислять, хватит и грохота.
– Сейчас объясню зачем, – терпеливо ответил Володя и приказал пленнику: – Эй, ты, чаморо болотное! Раздевайся! Оденешься потеплее! – С этими словами он выбросил из аэросаней подбитую мехом куртку. – А то еще простудишься ненароком. Отвечай за тебя, паскуду! Так вот, – он снова глянул на товарища, – я сейчас надену рванину этого Еременко, возьму его снегоход и поеду в противоположную сторону так, чтобы американцы меня засекли. Им нужны не мы, а Еременко. Они наверняка знают, что у него есть снегоход. Не лапти, следы читать умеют. Тем более что это их машина, – Володя говорил быстро, экономя драгоценное время. – Они не знают, что этот гаврик уже у нас. – Он кивнул на мультимиллионера. – Значит, должны принять меня за него и двинуть за мной. Что нам и нужно.
– Поймают… – с сомнением покачал головой Александр, представляя дальнейшую судьбу плененного товарища. – И потом, что это нам даст?
– Хрена с два, – возразил Локис, – это не наши аэросани. Машина такая же, как у них. А насчет вождения – это еще бабка надвое сказала. Короче, – продолжал он, – ты под шумок заводишь нашу тарахтелку – ее не будет слышно – и двигаешь поближе к натовской базе, вот сюда. – Он покрыл пальцем изрядный кусок карты.
– А к базе-то зачем? – непонимающе пожал плечами Кондратьев. – Что эти уроды, – он ткнул большим пальцем в сторону коммандос, – что там, на базе, – хрен редьки не слаще.
– Не скажи, – возразил Локис. – Если я в условленное время не приду, значит, уже не приду. А эти «зольдатен», – он кивнул головой в сторону приближающихся морских пехотинцев, – разделавшись со мной, рано или поздно придут и за тобой. Поэтому ты не жди, а дуй на базу, если поблизости не будет другого жилья.
– Да на кой ляд?! – возмутился Александр.
– Объясняю, только быстро. Вникай, потому что повторять мне некогда, – сказал Володя, напяливая на себя одежду Еременко. – Во-первых, там тебя увидит целая куча народа, и грохнуть тебя незаметно наверняка не получится. Во-вторых, вряд ли у них есть такой приказ: убивать всех русских. Даже эти морпехи стреляли по машинам, а не по нам. Это сейчас, когда мы им хвост прижали, может начаться небольшая война. И то потому, что здесь, кроме нас и них, никого нет. А на базе совсем другой расклад. И в-третьих, уж где-где, а на своей базе им и в голову не придет тебя искать. Они даже не будут интересоваться: «А не приезжал ли случайно на натовскую базу российский спецназовец?» Ты только добейся, чтобы тебе предоставили связь. На крайняк, попроси у кого-нибудь мобильник. Солдаты – они и в Африке солдаты. Мамке позвонить дадут. Тебе нужно будет сделать только один звонок. Все. Задача ясна?
– Ясна, – с тяжелым сердцем ответил Кондратьев. – Не самое удачное предложение…
– Другого нет, – отрубил Володя, – да и времени искать другие варианты – нету. – Локис закончил переодеваться, уселся на снегоход Виктора Викентьевича и глянул на пленника, который внимательно прислушивался к их разговору. – Мой тебе совет – заткни ты ему пасть, – порекомендовал Володя, – тот еще гусь.
– Не волнуйся, – откликнулся Александр, – от меня не сбежит. Да и куда здесь сбегать?
– Я не о том беспокоюсь. – Володя пристально посмотрел на друга. – Меня заботит другое.
– Что?
– Ладно, – ушел от ответа Володя. – Ты вот что, ты не дай ему себя охмурить.
– Что ты еще там себе придумал? – насторожился Кондратьев, но его сослуживец уже не слушал. Мотор зычно зарокотал, и Володя, выжав газ до упора, рванул на встречу с американскими морскими пехотинцами…
Ознакомительная версия.
