Седой нашел тумблер освещения салона и включил свет, чтоб осмотреться на водительском месте, и с удивлением отметил, что на БТРе установлена автоматическая коробка передач. Около каждого тумблера или клавиши была укреплена металлическая табличка с указанием действия, для которого предназначен тот или иной включатель. И эта предусмотрительность порадовала...
В башне было тесновато, но тоже все функционально и продумано. Он решил не трогать автоматический подаватель пушки, а установил короб с патронами на ПКТ[9] и подвесил короб для стреляных гильз. И только потом вызвал по рации Батона.
– Саня, сдерни масксетку со входа, я выезжаю.
Откинув крышку «реснички»[10], Седой отключил ручной тормоз, врубил коробку и плавно нажал педаль газа. Машина легко тронулась с места.
Выехав на дорогу, он нашел место, откуда она просматривалась до леса, и остановил БТР. Включив «ручник», выпрыгнул на дорогу, подняв облачко пыли.
– Батон, вызови пост с дороги, пусть подтягиваются сюда! – сказал он радисту и подозвал Сардельку. – Сары, ты знаком с вооружением БТРа?
– Конечно, командир! – Сары широко улыбнулся. – И с пушкой могу обращаться. У нас же на заставе были БМП-2, а там такая же пушка. И пулемет такой же. Вот подаватель на пушке не очень хороший – клинит, бывает, и приходится снаряд рукой досылать. Тут сноровка нужна, а то можно без руки остаться...
– Ну, раз ты у нас такой подготовленный, лезь в башню и садись на место наводчика. Пацаны придут с дороги, будете меняться. Открывай огонь на малейшее движение со стороны леса. Охранники сказали, «духи» сюда на машине приезжают, так что цель у тебя будет крупная – не промажешь! Да, Сары, что самое главное при стрельбе из БТРа?
– А-а, – протянул Сарделька. – Вопрос «на засыпку»? Отвечаю: чтобы двигатель работал. Оружие-то с электроприводами. Правильно?
– Так точно, боец! Ладно, работай. Смотри, вся группа сейчас будет от твоей бдительности зависеть!
– Есть, командир! – Сары лихо кинул руку к виску и легко вскочил на броню.
Скоро подошли Кум и Качок, осуществлявшие наблюдение за дорогой.
Увидев на дороге «девяностый», оба раскрыли рты от удивления. Седой не дал им времени на вопросы...
– Кум, мы с Батоном уходим к основной группе. Вы остаетесь здесь. Отсюда дорога просматривается до леса, наблюдайте. Если покажется машина с «духами», уничтожить! Только смотрите, чтоб не ушел ни один, иначе сюда припрется сотня. Попробуй, отбейся потом… Нам тут гости не нужны! Пушкой не воевать, могут услышать с базы. Да, еще: мы задерживаемся минимум на сутки. Будьте готовы.
– Командир, – подал голос Батон. – Там же у нас еще двое пленных...
– Они привязаны к ящикам со снарядами. Пусть сидят пока. Потом решим, что с ними делать. Все! Кум, осмотритесь здесь и найдите места для наблюдения. Сарделька в башне. Меняйтесь периодически.
– Все ясно, командир, – ответил Кум. – Снайпера посадим повыше, а с Сарделькой будем меняться. Задержка из-за БТРа?
– Из-за него, подлого... Пока не установят, как он сюда попал, придется беречь его. Обещали дать результат быстро, но я знаю, что его может не быть и через неделю.
– И что тогда? Нам здесь неделю сидеть? – Кум спросил, зная ответ. Просто хотел убедиться.
Седой внимательно посмотрел в «наивные» глаза пулеметчика:
– Андрюха, ты чего дурацкие вопросы задаешь? Если завтра не будет решения командования по «железяке», взорвем к бениной маме и уйдем. Удачи, пацаны!
– К черту! – в один голос ответили Кум и Качок. – И вам удачи, командир!
– И вам – к черту! – ответил Седой и зашагал в сторону базы. Батон подтянул ремни рации и отправился вслед за ним.
* * *
До обрыва над базой Седой с Батоном дошли быстро. Оглядев близкий гребень, коиандир не заметил никаких признаков присутствия человека...
– Дрюня, мы на месте. Маякни! – вызвал он по рации Паршакова.
Метрах в тридцати от них на мгновение показалась и исчезла рука в камуфляже.
Седой упал на камни рядом с Дрюней и Экстримом.
– Ну, что у вас, докладывайте, – сказал он разведчикам.
Мишка достал из внутреннего кармана разгрузки листок бумаги и разровнял его на камне.
– Вот, я здесь набросал схему. Смотрите: над базой нависает карниз, как лоб над лицом человека. Вот я отметил закладки – всего шесть штук. Если заложить в эти места по два ящика тротила и рвануть одновременно, карниз обрушится, вызвав лавину. Когда вся эта масса камней обрушится на базу, она просто похоронит ее, и нам не придется воевать!
Седой некоторое время внимательно разглядывал схему, морща лоб...
– План, конечно, хорош, – наконец, сказал он. – Но вложи его во временные рамки, что получишь? Это одно... Второе, сколько людей нужно для того, чтобы осуществить закладки? Только саперов понадобится шесть человек! Так? А ведь кто-то еще должен будет спускать вам тротил, кто-то – страховать вас на подвесных системах, кто-то – прикрывать вас от огня с базы в случае обнаружения… Да, и сам факт обнаружения на стене работающих саперов будет означать конец операции, ибо «духи» просто свалят с базы. Через минное поле уйдут, понеся потери... И весь план пойдет коту под хвост.
Сапер обиженно насупился – его лишали возможности произвести такой грандиозный подрыв...
– Но рациональное зерно здесь есть, в твоем плане. Нужно просто его додумать, – Седой ободряюще улыбнулся. – Если ты, конечно, позволишь внести в него коррективы...
– Командир, – Мишка просиял. – Да я... Конечно, вносите! Кстати, минное поле управляемое. «Духи» могут в любое время обесточить схему минных постановок, и хоть в футбол на нем играй!
– Вот как? – Седой вновь наморщил лоб. – Это хорошая новость. А выносные посты? Где у них наружные посты? С какой периодичностью меняются?
Прапорщик Паршаков молча подвинул ему журнал наблюдения, где были подробно расписаны все выявленные передвижения и посты «духов».
Седой углубился в изучение записей, нанося полученные данные на схему Мишки. Закончив работу с планом-схемой, он повернулся к Паршакову.
– Где у нас авианаводчик?
– Вызвать? – спросил Дрюня.
– Вызвать я и сам могу, – ответил Седой. – Поменьше лезьте в эфир. У «духов» здесь может быть сканер.
– Миха знает его место, мы вместе расставляли посты.
– Давай, Михаил, пулей туда-обратно. Тащи сюда Мухина.
Минут через двадцать Экстрим возвратился вместе с летчиком.
– Виталий, вот план, – Седой, как всегда, избегал предисловий. – Вот точки, куда нужно нанести ракетно-бомбовые удары. Цель – обрушить вот этот каменный лоб на крышу базы.
– Высота и глубина этого «лба»? – Виталий сразу же начал вникать в тему.
– Миха?
– Высота около тридцати метров, – тут же ответил Экстрим. – Ну, и нависает он метра на полтора. Может, чуть больше.
– Нашими легкими НУРСами[11] эту глыбу не обрушить, – сказал Мухин. – Мощи не хватит. Вертолеты здесь не сработают. Вызовут легкий камнепад, который существенного вреда не причинит... Вот если запросить «сушки»[12]...
– А если ударить под крышу? Под самый козырек? – спросил Седой.
– Нет! – твердо ответил Виталий. – База строилась капитально. Я думаю, здесь работал профессиональный военный инженер, поскольку перед входом возведены отбойные стены из фундаментных блоков, расположенные в шахматном порядке. Все пуски НУРСов разобьются об эти «отбойники». Бомбовый удар также будет отсечен ими. Идея с карнизом хорошая, но я здесь не советчик. Нужно говорить с авиабазой по поводу «сушек». Возможно, их ракеты «возьмут» карниз... А навести их на удар я смогу, с этим проблем не будет.
– Ясно… – Седой ушел в себя. Разведчики сидели молча, ожидая его решения.
– Миха, давай сюда Кефира с его снаряжением. Скажи, что мне нужно все посмотреть самому, – наконец сказал Седой и начал снимать с себя рюкзак и разгрузку. – Быстро!
Сапер исчез в проходе между двумя каменными глыбами.
– Виталий, значит, ты полностью отвергаешь возможность нанесения удара «вертушками»? – спросил командир, чтобы поставить в этом вопросе точку.
– Так точно! – ответил Мухин. – Сооружение возведено по всем правилам строительства фортификационных сооружений. Этот орешек вертолетному вооружению не по зубам.
– И чем же его можно взять?
– Ну, вариантов много... – ответил Мухин. – Можно применить бомбы БЕТАБ-500. Бетонобойные. Можно КАБ-1500Л[13] с лазерным наведением или тяжелые НУРСы С-24... Но это все – удел «сушек», их уровень. На вертолетах такого вооружения нет. Еще хотел бы тебе сказать... Здесь, видишь, постоянные дожди, туманы, низкая облачность. На нашем языке это называется СМУ – сложные метеоусловия. Мы же общаемся с летчиками на авиабазе... Так вот, экипажи на «сушках» неподготовленные. При программном налете 110–150 учебных часов, у них налет 10–15. А подготовленных экипажей, насколько я знаю, всего три. А здесь нужна ювелирная работа, начиная от выполнения боевого захода и кончая непосредственно бомбометанием...
