Ознакомительная версия.
Двигатель машины ревел, как разбуженный медведь. Гнаться на «ЗИСе» за «Победой» было занятием бесполезным. Вероятно, бензобак машины заправляли бензином, который изготавливался кустарным способом.
— Ты посмотри, а? — изумлялся он, глядя на Жулина. — Это когда же они начали бодягой машины заправлять? В пятидесятых — пожалуйста, в двухтысячном — пожалуйста! Ты понимаешь, с какого времени у них здесь нефть воруют?
В будке трещала радиостанция.
— Солейкин, Солейкин, почему не докладываете?..
Жулин прошел в будку и накинул наушники себе на голову:
— Внимание! Срочно прибыть на этот пост! Здесь произошло боестолкновение. Есть убитый…
— Кто говорит?!
— Прапорщик Жулин.
— Какой прапорщик?
— Обыкновенный прапорщик! — рявкнул Жулин. — Вы что, о прапорщиках никогда не слышали?
— Олег! — крикнул Стольников, слушавший этот разговор. — Прапорщики появились в СССР в семьдесят втором году! Окстись, пока тебя безумным не посчитали!
«Мы будем через двадцать минут!» — раздалось опять где-то вне эфира.
— Значит, через двадцать минут нас здесь не будет, — решил Стольников. — Мамаев, заводи «ЗИС»! Думал на лимузине покататься, а этот хуже телеги!
— Они движок загадили, командир! А тачка-то прикольная!
— Конечно, прикольная! — отозвался Ключников. — Здесь вообще все прикольно! Может, на пару месяцев махнем в Кисловодск, оттянемся?
— Сейчас тебя оттянут по полной программе, — пообещал майор. — В машину! Ждан не мог далеко укатить!
Мамаев тронул автомобиль, и майор бросил последний взгляд на застывшую в неменяющейся позе фигуру милиционера. «Его брать с собой — хлопот не оберешься, — подумал он. — Вопросами замучает».
Транспортом группа обзавелась случайно. Но задолго до того, как выйти к селению, где ночевал начальник райотдела Цой-Педе, Стольникову и его бойцам пришлось пережить ощущения, похожие на те, что пережил Ждан.
Пройдя через комнату с сосудами в подземелье, они увидели лаз, ведущий в лес. Выйдя из него и продолжив путь, разведчики обнаружили странную картину. Их взору предстала завалившаяся палатка и глубокая воронка, какая образуется после попадания снаряда крупного калибра артиллерийского орудия.
Вскоре были найдены документы туристов, их личные вещи. Но самой удивительной находкой оказалось обожженное по краям удостоверение полковника Ждана. Еще не понимая, где они находятся, Стольников решил, что Ждан напоролся в лесу на лагерь боевиков, бежавших из тюрьмы «Мираж». Уцелел ли он — было неясно. Среди трупов его тело обнаружено не было. Но никто не гарантировал, что он не пленен и не уведен в неизвестном направлении.
Осматривая вещи, бойцы замечали странные факты. Куртки, обувь, брюки — эти вещи принадлежали другой эпохе. Попалась на глаза и газета, передовицу которой прочел Ждан.
— Пятьдесят девятый год, — хмыкнул майор. — Неплохо бумага сохранилась.
Двое наручных часов тоже выглядели странно. Такие выпускались около пятидесяти лет назад, но были новехоньки, словно только что из магазина.
— Ерунда какая-то происходит, командир, — озабоченно бормотал Жулин, ходя за Стольниковым по территории разрушенного бивака как на привязи. — Я не вижу ни одного предмета из нашего времени.
— Наверное, это не беглые зеки из «Миража», — предположил Ключников, — а старожилы из крепости. Те, кто отказался переселяться в Южный Стан. Новый поселок не обосновали — опасно, поэтому бродят как цыгане.
— Это версия выглядела бы правдоподобно, когда бы не сохранность найденных вещей, — возразил Стольников. — Старожилы могли натаскать предметов из Обычной Чечни в Другую. Но эти вещи старились бы вместе с ними.
К майору подошел Лоскутов:
— Саша, посмотри.
В руку майора лег советский паспорт.
— На имя какого-то Дорошенко.
— Где взял?
— На трупе.
Они отправились к телу туриста. Развернув паспорт и вытянув руку, Стольников посмотрел на лицо трупа. Фото совпадало по возрасту.
— И что это может значить? — выдавил он.
— Это может означать одно: что мы в пятьдесят каком-то году. Если верить газете — в пятьдесят девятом. Я понимаю, как глупо это звучит, но факты говорят сами за себя…
— Кто-нибудь ел консервы из крабов? — спросил Айдаров, рассматривая в руке банку. — Я впервые вижу такие консервы. Особенно консервы ордена Ленина консервного завода в городе Владивостоке. Кто-нибудь мне объяснит, что здесь произошло и происходит?
Стольников велел прочесать лес в радиусе ста метров. Результатом поиска явились: покореженная взрывом автоматическая винтовка «М16», несколько консервных банок, документы и батарея от телефона космической связи.
— Батарея — единственный предмет, который старше всех других лет на пятьдесят, — заключил Стольников. — Ну, еще винтовка может быть тех же лет, но очень уж она похожа на оружие «грузинов» из арсенала НИИ.
— И что будем делать?
— Мы будем идти дальше. Ждан здесь был. Значит, нужно поторопиться.
Наскоро перекусив найденными продуктами, группа стала спускаться с высоты. Они пересекли грунтовую дорогу, прошли по тому месту, где несколькими часами раньше сидел и размышлял у дороги Ждан, и продолжили спуск. Через полчаса, отойдя от трассы на три километра, Стольников вывел разведчиков на небольшое село. Странным было то, что у одного из домов стоял длинный лимузин «ЗИС-110».
— Если бы у нас была машина, мы могли бы выехать на трассу, — многозначительно произнес Мамаев. — Ждан вряд ли пойдет лесом. С его формами самый лучший способ удалиться от неприятностей — езда.
Приказав расположиться на опушке леса, Стольников велел Жулину оставить оружие и следовать за ним.
Они вошли в дом, где тучный кавказец вонзал зубы в баранью ногу.
— Вы кто, товарищи?
— Мы из милиции, — спокойно ответил майор.
— Это я из милиции, — возразил тучный чеченец. — Начальник райотдела Цой-Педе. Вы кто такие?
Стольников сказал, что они из московской милиции, и тут случилось то, чего он обоснованно опасался. Начальник сунул руку в карман и попросил документы. В это время в комнату вошла старушка в черном платке и поставила перед кавказцем стакан молока.
Стольникову пришлось изменить план.
— Документы в машине, на улице.
— Ну, пойдем, посмотрим, — согласился чеченец, разглядывая разведчиков. Стольников выглядел хотя и странно для пятьдесят девятого года, но все-таки это была привычная взгляду одежда. Большие подозрения вызывал в чеченце, бывшем разведчике Великой Отечественной, Жулин. Пятнистая форма, в какую обычно рядят диверсантов, высокие ботинки на шнуровке. Все очень было похоже на маскировочный костюм военнослужащего НАТО. Хотя милиционер и не понимал, зачем НАТО понадобилось забрасывать в советский тыл своего солдата в форме, которая мгновенно вызывает подозрение, гостям чеченец уже не доверял.
И правильно делал, поскольку первое, что сделал прапорщик, когда все трое вышли из дома, — развернулся, перехватил погруженную в карман руку чеченца, подсек его и уложил на крыльцо.
— Послушайте, мы понимаем, что все выглядит странно и нелепо, — заговорил Стольников, вынимая сигареты. — Тем не менее вам придется нам поверить. Скажите, пожалуйста, какой на дворе год?
Чеченец выкатил круглые от ужаса глаза и посмотрел на майора снизу вверх:
— Вы кто такие? Враги?
— Нет, — решительно возразил Стольников. — Как бы странно все это ни звучало сейчас и учитывая обстоятельства, в которых вы находитесь… Мы — друзья. Так какой нынче год?
— Вы что, идиоты? — вскипел чеченец. — Пятьдесят девятый, разумеется! Перепились, сволочи!.. Да я вас!..
— Ну что ты нас, что? — поморщился Жулин. — Короче, где ключи от тачки?
— Какой тачки?
— От машины!
— В кармане.
Стольников сунул руку ему в карман брюк и вместе с ключами выудил оттуда «наган».
— В общем, так. Ты не обижайся, но некоторое время тебе придется посидеть с козами. — И Стольников кивнул прапорщику.
Тот довел хозяина дома до загона, ввел внутрь и усадил рядом с яслями. Срезал веревку, привязанную к перегородке между отделениями, и привязал чеченца к яслям.
— Я вас расстреляю к чертовой матери!.. Вы что, не понимаете, с кем имеете дело?
— Понимаем. Поэтому не вырубаем. Просто закроем тебе рот, — по-отечески нежно возразил Жулин и затолкал в рот милиционеру кусок найденной в загоне тряпки. От той же веревки отрезал небольшой кусок и перевязал пленнику рот. — Ты посиди, дорогой.
— Ствол — вот он. — И Стольников, показав чеченцу «наган», уложил его в куриное гнездо. Вынул оттуда сырое яйцо, пробил о гвоздь дырочку и с удовольствием высосал. — Мы… советские люди. Мы — хорошие парни. Просто тебе нужно немного потерпеть. Иначе долго объяснять придется, старина. Пока.
Ознакомительная версия.
