Глава 2. «Он в другой раз закинул невод …»
Разведывательную операцию стараются так вписать в коловращение житейских будней, что даже профессионалу сходу разобраться где нарисованный очаг папы Карла, а где текущая рутина, ещё тот квест. Недаром даже натасканные в спецшколах нелегалы порой месяцами не замечают слежку наружного наблюдения. Против системной работы контрразведки переть, что против ветра сморкаться. Результат известен.
Дом был, как дом. Типовая многоэтажка с претензией на элитность. Претензия материализовалась в стальном заборе, автоматическом шлагбауме и домофоне.
— «Студент» в низком старте, «Немец» на точке, «Бродяга» шухерит, — горохом посыпалось в наушнике, — Александр, дослушав доклады, повернулся, по-домашнему скрипнув дерматином лавки:
— Ну, оберст, звони импортному куратору. Только я тебя умоляю, без штучек-дрючек. И, упасите тебя Бог, провоцировать нас на высшую меру социальной защиты. Сам понимаешь, группа по сути на нелегальном. С обузой чикаться не резон. Правила игры знаешь, не дитё.
Сухо лязгнул замок и дверь на лестничную площадку девятого этажа отворилась. Место общего пользования по освещенности вполне соответствовало стандартам первого этапа ГОЭЛРО. Общеизвестно, человек не способен тягаться в темноте с кошаками, ну а, таскать на голове ПНВ ещё не вошло в моду. И, белой вороной прикидываться агенту военной разведки в стране пребывания — чистый авангард. На консервативность оперативников Defense Intelligence Agency или РУМО, они и рассчитывали. Тем более Стив в Незалежной абсолютно легально. Працует мелким клером в штатовском фонде с заковыристым названием.
Американец, по-старушечьи прищурясь, поелозил взглядом в полумраке. Бывший рейнджер US AF отлично помнил кисловатый привкус опасности. Он даже принюхался. По ноздрям ударил обычный набор амбре собачей мочи, десятилетней пыли и химической дряни, что местная уборщица использует при мытье полов. Патентованный янки коротко вздохнул, стараясь не запустить в легкие лишнюю дозу зловоний, и перешагнул порог. Закрыв двери на обычного вида замок, полез в карман куртки за брелком сигнализации.
— Лять, лять, сука! — этажами выше взвизгнул фальцет непонятного происхождения. Стив невольно поднял глаза и, мысленно обозвав соседку с верхнего этажа старой склочницей, сделал два шага по направлению к дверям лифта.
— Fuck! — вырвалось само. Подошвы любимых Caterpillar неведомой силой притянуло к полу и сдвигаться даже на дюйм они явно не собирались. Происшедшее было настолько непостижимо, что он оторопел. Фальцет явно приближался, перечисляя не только интимные органы мужчин и женщин, но и характер их отношений. В иной ситуации, Стив наверняка бы попытался расширить запас русских ругательств, но сейчас… Американец включил встроенный фонарь смартфона и посветил под ноги. Керамическая плитка подозрительно блестела, словно покрытая лаком. Матерясь не хуже сержанта в учебном центре, он присел на корточки и, решив применить органолептический метод, прикоснулся к неведомому лаку:
— Fuck you! Shit!
— Shit? — над головой раздался фальцет. Стив поднял голову, пытаясь освободить палец. Безуспешно.
— Не, не дерьмо, — авторитетно заявил Чупа-Чупс, продолжая возвышаться над янки телеграфным столбом и перейдя на обычный голос. — Эпоксидный клей. Двухкомпонентный. Резко-то кривулю не дергай. Выскочит из сустава. Бывший рейнджер, рванулся, вложив все силы.
— Ну, вот, — не скрывая насмешки, продолжил Морозов. — Говорил же. Теперь ещё и жопой прилип. Если судить по вашим сраным фильмам, она-то у вас важнее всего остального.
Стив, понимаю всю глубину нелепости и безвыходности, крутил головой, не забывая браниться на двух языках.
— Давай клешню. Помогу братской чувырле, — Чупа-Чупс протянул правую руку. — Не бзди, солдат ребенка не обидит.
Американец, кисло поморщившись, сунул свободную руку в карман куртки. В полумраке зашипела гадюка и в лицо ударила струя газа. Он мотнул головой, пытаясь увернуться, и тут же получил ребром ладони по шеи. Андрей, стараясь не дышать, схватил офицера РУМО за шиворот, уподобив нашкодившему щенку. Спустя минуту, убедившись, что тот спит младенцем, лейтенант трижды постучал по микро-микрофону, прикрепленному на воротнике ветровки.
Кайда в очередной раз пересек комнату по диагонали, наблюдая за американцем. Того, не мудрствуя, усадили на стул точно под люстрой. Чтобы не путался под ногами и был постоянно на виду.
— Первый раз вижу, чтобы за казенный счет забугорные ребята жили с детдомовской скромностью. Хвалю.
— Вряд ли, — из ванной донесся голос Хоттабыча. — Видать легенда под нищеброда состряпана. Сиротские мебеля, покоцанный толчок да ржавая ванна. Часом не на подаяния живешь, убогий?
— Грешно смеяться над больным человеком, — фыркнул Андрей, выглянув из кухни. — Командир, беглый шмонец ничего не дал. Впрочем, не удивляет. Эвон, какого архаровца заарканили.
— Ладно, парни. Сворачиваем лавочку, — капитан встал сбоку от американца. — И, дайте ему одежонку. Не в трусах же его до машине тащить. Хотя …
— Командир, — Морозов зашел в комнату с едва початой бутылкой виски в руках. — За пьянь в триселях никто из соседей впрягаться не станет. И, в ментовку звонить вряд ли кинется.
— Да, и голого мужика разглядеть проблематично, — Арсенин чем-то погремев в ванной, возник на пороге. — Какие тут приметы? Родинка на ягодице с голубиное яйцо. Вот ежели там ноги нет или яйца до колен, тогда запомнят.
— А, в шпиены определить — натурально белая горячка, — плотоядно осклабился Кайда. — Вливай пойло в злодея.
— Командир, тут походу к нам цельная дивизия шимится, — не встревоженно, скорее удивленно, сообщил динамик уоки-токи голосом Хоттабыча. — В штыковую пойдем или ТЯО шибанём?
— Счас разберемся, что там за дивизия такая, — Кайда вернул рацию на прием и, бросив взгляд на часы, направился в угол цеха. Там имелась винтовая лестница, что вела на крышу. Конструкция хоть и выглядела ровесницей броневичка Ильича из смутного 1917, но по факту оказалась прочной. Он быстро взбежал по ступеням с насечками и очутился на крыше здания. Скорее по привычке, чем надобности глянул на все четыре. Панорама забытой-заброшенной промзоны восхищению не вызывала. Да и Бог с ними. Своих забот полон рот. НП выбрали на крыше вентиляционной шахты, что известным предметом торчало в гордом одиночестве. Туда-то он и направился.
— Где несметные орды? — ухватившись за торчащую арматуру, он подтянулся на руках и, закинув правую ногу, рывком оказался на крыши.
— Вона, прет гравицапа, — Арсенин, сняв с головы ПНВ, передал капитану.
— Это наши, — ухмыльнулся Александр
