Ознакомительная версия.
— Здесь то, что вам передали из Центра. – И добавил: – Касаемо дополнительной информации. Таковая появилась, вернее, ее сумел получить господин следователь. Он и доложит то, что узнал.
Амал открыл свой кейс и достал лист бумаги. Закрыв «дипломат» и поставив его на ковер, объяснил:
— Мне стал известен состав конвоя, который будет осуществлять доставку Карнаухова из тюрьмы Шаргаур в Кайраун на казнь, назначенную на 5 утра 30-го числа сего года.
Он протянул лист майору, тот принял его, бегло взглянув на схему и прочитав несколько строк пояснительной записки. Ознакомившись с данными, проговорил:
— Итак. Полиция планирует использовать два спецавтомобиля, предназначенных для перевозки преступников. Наш клиент будет располагаться во второй машине.
Амал тут же добавил:
— Это еще не факт. Место нахождения при этапировании на казнь Карнаухова определит начальник конвоя.
Андрей кивнул головой:
— Спецмашины будут сопровождать два легковых полицейских автомобиля. Это по технике. Теперь по личному составу конвоя. В каждом «воронке», извините, господин Халиф, так у нас в России называют транспорт, перевозящий осужденных или арестованных, в каждом «воронке» по два гвардейца внутри бронированной будки, в отдельном отсеке сразу за кабиной. В кабинах также двое. По одному водителю и старшему машины. В полицейских «Фордах» по три человека. Итого в конвое, раз, два… четырнадцать человек. Вооружение – американские винтовки «М-16» у охраны в будках и пистолеты-пулеметы «кольт» с пистолетами у остальных. Неплохой набор для одного арестанта.
Следователь уточнил:
— Спецмашины бронированы.
Андрей спросил:
— Что собой представляет броня?
— Дополнительные листы металла, которыми обшиты будки и кабины.
— Стекла машин?
— Они тоже бронированы.
Сургин взглянул на брата Талала:
— Как я понял, техника бронирована от пуль стрелкового оружия стандартного калибра.
Араб вновь уточнил:
— Броня отсеков охраны и преступников способна выдержать обстрел и из крупнокалиберного оружия.
— Ясно.
Сургин перевел взгляд на Карасева:
— Это вся информация?
— И скорее всего другой уже не будет.
— Понятно.
Задал вопрос Карасев:
— Вы рассматривали варианты проведения акции?
Андрей ответил:
— Естественно.
— И какие сделали выводы?
Сургин неожиданно для Павлова заявил:
— Операцию планируем провести в районе рощи, что расположена в пятнадцати километрах от Кайрауна. Там единственное удобное место для проведения акции. Мы сумеем разобраться с конвоем, но для этого нам необходимо иметь два гранатомета «Муха», магазинный гранатомет с осколочными зарядами, пулемет «РПК» и автомат «АКМ» калибра 7,62. Это из вооружения. Из техники – быстроходный бронированный джип, который следует заранее укрыть в роще. И если полицейские силы эмира смогут оперативно поднять в воздух вертолеты, то потребуются и переносные зенитно-ракетные комплексы, пары штук, думаю, будет достаточно.
У Амала округлились глаза:
— Вы собираетесь сбивать вертолеты?
Андрей улыбнулся:
— Конечно, если они будут нас преследовать!
Следователь покачал головой:
— Да! Судя по плану, вы устроите такую бойню, по сравнению с которой подрыв Усамбиева будет выглядеть детской шалостью. Но… оружие и техника – это проблема вашей разведки.
Карасев также задумчиво и озабоченно взглянул на Сургина:
— Других вариантов вы не рассматривали?
Андрей ответил:
— Других вариантов успешно провести акцию у нас нет.
— Вы хоть представляете, какие последствия вызовет ваша акция?
— Представляю. Но другого выхода у нас нет. Если у вас больше нет к нам вопросов, давайте расстанемся. Оружие должно быть складировано в джип любой марки, который следует припарковать в Кайрауне на улице Ибн-эль-Джазит, недалеко от Дома павлина, утром 29 июня. При изменении обстановки связь через Москву. Лично больше не встречаемся. Так есть у вас, полковник, вопросы?
Карасев ответил:
— Нет.
Андрей повернулся к Амалу:
— А у вас, господин следователь?
— Нет-нет, какие вопросы? И вообще, господа, я оказал ту помощь, которую мог оказать, сделал все, что мог сделать, поэтому отхожу в сторону. В деле с освобождением Карнаухова я не должен быть замешан. В целях дальнейшего плодотворного сотрудничества с российской разведкой.
Сургин поднялся. Встал и Павлов.
Майор сухо произнес:
— До свидания, господа!
Убедившись, что и Халиф и его брат с представителем разведки покинули усадьбу, Павлов поднялся в гостиную, тут же обратившись к Сургину:
— Я что-то не пойму, Андрей, что все это значит?
Андрей поднялся из кресла, закурил:
— Это значит, Славик, что я страхуюсь. От возможной утечки информации. Если не от Карасева, то от следователя. Не заметил, как тот перепугался, узнав о масштабности планируемой операции? Этот испуг может сыграть негативную роль. Мы не знаем Амала и доверять ему не можем.
— Значит, мы не будем штурмовать конвой у рощи?
— Нет.
Павлов взглянул на друга:
— Тогда как проведем акцию?
Андрей подошел к Павлову, положил ему руку на плечо:
— Извини, Слава, но об этом ты узнаешь позже, когда я приму окончательное решение. Сейчас идем спать, и так почти утро, а вот завтра тебе с Талалом предстоит посетить Кайраун и взять напрокат быстроходную машину. Оформить прокат, понятно, на свой чешский паспорт. До вечера пасешься в столице Кунира. Погуляй по городу, посмотри достопримечательности, сходи в хаммам-арабскую баню, в общем, почувствуй себя туристом. Вернешься в Эль-Саид ночью. Машину оставишь у местного отеля. Здесь стоянки бесплатные, неохраняемые, так как охранять не от кого. Наши угонщики сюда еще не добрались. Вероятно, из-за того, что угонять иномарки некуда. В дом возвращаешься пешком, и лучше незаметно. Предупреждаю, меня может не быть. Не волнуйся. Появлюсь позже. Вот тогда я и раскрою тебе свое видение операции «Узник»!
24 июня. Эль-Саид
Сургин в этот день поднялся рано. Павлова будить не стал, принял душ, выпил чашку кофе и поднялся в гостиную. Положив на столик спутниковый телефон, на несколько минут задумался. Затем, приняв решение, резко взял трубку и набрал номер. Ответили ему не сразу. Но ответили, что было важно.
— Ризоев слушает!
Андрей воскликнул:
— Ага! Сам господин Ризоев! Как дела, Висхан? Как чувствуешь себя после того, как отправил на тот свет своего босса Усамбиева?
В трубке молчание и прерывистое дыхание. Наконец Ризоев выдавил из себя:
— Кто ты?
— Ну, Висхан, расслабься! Чего ты вдруг так встревожился? Или узнал нечто неожиданное? Но я всего лишь задал тебе простой вопрос.
Ризоев повторил, сумев взять себя в руки. И голос его звучал уже злобно-угрожающе:
— Кто ты?
Сургин ответил:
— Я тот, кто принимал активное участие в разгроме банды, которую вы с Гулаевым громко именуете «Халифатом». Точнее, именовали, так как на данный момент террористической организации больше не существует. Также я тот, кто лично пленил некого Старика, или твоего дружка Вахида Мулдашева. Я офицер одной из российских спецслужб.
— Так вот откуда у тебя мой секретный номер!
— Ты догадлив.
— Что тебе надо?
Андрей выдержал паузу перед тем, как произнести:
— Должен предупредить, что звоню не из России, Висхан. Я рядом с тобой, в Эль-Саиде. И как думаешь, для чего бы офицеру российского спецназа находиться здесь?
Ризоев молчал.
Ответил сам Сургин:
— Правильно. Я здесь потому, что спецслужба имеет очень серьезный интерес к твоей персоне. Тебя это не пугает?
Ризоев повторил:
— Что тебе надо?
— Мне нужен сущий пустяк, всего лишь встреча с тобой тет-а-тет. Чтобы тихо, мирно обсудить кое-что. Заодно передать привет от бывшего подельника, ну и еще кое от кого из Грозного. Так как, Висхан, насчет моего предложения? Сразу оговорюсь, тебе эта встреча не нанесет никакого вреда. Разве что морально подавит, да и то это спорное утверждение. Физически же ты не пострадаешь. При условии, естественно, что выполнишь те требования, которые я изложу, получив согласие на встречу. Жду ответа.
— Что за требования?
— Не спеши, Висхан. Для начала я должен узнать, согласен ли ты на встречу?
— Хорошо. Я встречусь с тобой. Назови время и место.
Андрей ответил:
— Сегодня в 0 часов на побережье в километре севернее Скрита, там, где заканчиваются развалины древних оборонительных сооружений берберов. Условия…
Ризоев прервал Сургина:
— Минуту! В столь поздний час я, не привлекая внимания, не смогу покинуть Беррат! Назначь другое время!
Сургин согласился:
— О'кей! Встретимся днем, в 15.00 на том же месте. Условие – ты должен быть у моря один.
— Но я не могу выехать из дома один! Как минимум с водителем!
Ознакомительная версия.
