– Это библиотека, – пожал плечами Юра. – Тут должен быть вагон бумаги.
Мы быстро отыскали бумагу, и Лиза со Стёпой сели составлять текст пьесы в двух актах. Пьеса называлась «Папа, мне сделали больно!!!». Все прочие получили указания и разбежались по задачам.
Андрей Фёдорович инспектировал технику в патио, Иван собирал трофеи, Нинель приставили к женщинам и детям, руководить и приглядывать, прочие «партизаны» принялись таскать из бомбоубежища ящики с пайками, а мы с Юрой стали потрошить коробки и проводить естественный отбор. В общем-то в пайке все съедобное и качественное, но Стёпа распорядился однозначно: «тушёнка и сахар», причём «как можно быстрее!».
То есть мы высыпали из ящика коробки с пайками, выковыривали из коробок тушёнку и сахар, компактно укладывали в освободившийся ящик, а всё прочее бросали прямо на пол. Сердце кровью обливалось: Господи, это ж сколько добра оставляем…
Да, и под занавес: «барсы» мужска полу встали за пулемёты.
А теперь складываем всё это вместе и делаем вывод: мы здесь не остаёмся, на нас в любой момент могут напасть, и теперь уже не только «курки», и после отыгрыша спектакля и встречи высокого гостя надо будет резво отсюда убираться.
И я почти уверен, что столь неожиданная смена планов вызвана обнаружением в этом вертепе жён и детей командного состава батальона, охраняющего «Чёрный Сентябрь».
Через несколько минут Стёпа с Лизой закончили сочинять пьесу, выволокли связанного Алтына к радиостанции и заставили его несколько раз прочитать вслух «роль». Текст был нехитрый, легко запоминающийся, так что в этом плане проблем не было. Мне, однако, показалось, что проблемы будут с достоверностью.
– Во втором акте с ним будет общаться «стилет»?
– Верно.
– Он его выкупит «на раз». Вы же знаете, что это за твари. А тут при любой мотивации звучать будет недостоверно. Боль трудно сыграть, особенно перед «стилетом».
– Ну, не вопрос, – кивнула Лиза. – Сделаем достоверно. Тащите сюда его семью и пригласите Нину.
– Не надо! – взмолился Алтын. – Не трогайте их! Я сделаю всё, что хотите!
– Да успокойся, семью трогать не будем, – обнадёжила Лиза. – Ты только веди себя правильно, и никто не пострадает.
* * *
Через пару минут в гардеробе, возле радиостанции, продолжавшей безуспешно вызывать «букиниста», собралась небольшая труппа для постановки пьесы-экспромта: Лиза, Стёпа, Алтын, его семья и Нинель.
Мы с Юрой продолжали потрошить пайки и с интересом поглядывали в сторону гардероба, ожидая, когда же наконец брякнет третий звонок и подымут занавес.
Лиза о чём-то пошепталась с Нинелью.
Нинель помрачнела, но решительно кивнула и вытащила из своей санитарной сумки упаковку стерильных салфеток.
– Ты готов? – спросила Лиза.
Алтын молча кивнул и с тревогой посмотрел на стоявших неподалёку жену и сына.
Понимаю, чувство странное и нехорошее. Хуже нет, когда твоя семья в руках врагов и ты ничего не можешь сделать, чтобы её защитить.
– Хорошо. Руки.
Стёпа разрезал ножом ремень, стягивающий запястья нашего пленника. Алтын растёр затекшие запястья и невольно покосился на оружие Стёпы. Стёпа бесцеремонно ткнул пальцем в набухший желвак на скуле пленника.
– Не косись. Ты в текст смотри, а то беда будет.
Алтын поморщился, осторожно потрогал желвак и протянул руку за листком с «ролью».
– Я подержу, мне нетрудно. – Стёпа нехорошо усмехнулся и кивнул Лизе.
– «Букинист» – «Центру»! «Букинист» – «Центру»! «Букинист», ответь… – продолжала монотонно бубнить радиостанция.
– Готов? – ещё раз уточнила Лиза.
Алтын с недоумением посмотрел на неё и кивнул. В его взгляде явно читалось: «Вот глупая баба… Сказано же было – готов!»
Лиза выдернула из поясной кобуры пистолет, приставила к правому плечу Алтына и выстрелила.
– А-а-а-ааа! – истошно заорал Алтын, хватаясь за простреленное плечо. – Оаа-ааа!!!
Жена Алтына тоже заголосила, сжала кулачки и бросилась на Лизу. Мальчуган заплакал и закричал: «Дадо!!! Дадо!!!»
Нинель рванула упаковку, отняла ладонь Алтына от раны, приложила кипу салфеток и вернула ладонь на место.
– Держи крепче. Ну-ка сядь ровно, я с той стороны прижму…
Лиза безжалостно отшвырнула жену Алтына – та отлетела и ударилась о стойку гардероба, – приставила пистолет к голове плачущего ребёнка и предупредила:
– Если ты будешь неубедителен, я убью твоего сына. Начали!
Нехорошая получилась сцена, мне не понравилось. Как-то… Как-то, наверное, можно это было сделать по-другому.
* * *
Дальше всё было шумно и нервно.
Вытаращив глаза, как будто его кто-то накачивал изнутри огромным насосом, Алтын пялился в текст, удерживаемый железной рукой Стёпы, и с пеной на губах орал в микрофон, жалуясь кому-то на жестокую Судьбу и странное поведение Хозяев. По его словам выходило, что Хозяева без объявления войны напали на библиотеку: приехали на вездеходе и с ходу открыли огонь, уложив больше половины людей Алтына и ранив его самого. Разговор велся на русском, на том конце эфирного контура кто-то отвечал хриплым басом, обещал, что сейчас же всё бросит и немедля примчится с «пацанами» на разборки.
Едва отзвучал сеанс связи с гипермаркетом, на Алтына тотчас же вышли Хозяева.
– Алтын, приём! Это куратор Виктор! – Это был другой голос, не тот, что до этого непрерывно вызывал «букиниста» на связь. – Что у вас там стряслось? Это правда – то, что ты сейчас рассказал отцу?
– Ты что, издеваешься?! – лающим голосом взрыднул Алтын. – Ты ещё спрашиваешь?! Это ваши были, мамой клянусь!
– Нет-нет, это не наши! Послушай меня, Алтын…
Тут куратор Виктор быстро и немногословно объяснил Алтыну, что это враги, что они вытворяют такие штуки уже не в первый раз и что Хозяева прекрасно знают, кто это сделал. Они непременно поймают негодяев и жестоко накажут. Они уже работают над этим! А сейчас нужно успокоиться, собраться с мыслями и не делать глупостей. Затем он живо поинтересовался, как там поживают «гости», не пострадали ли они при налёте.
– А что с ними будет? – всплакнул Алтын. – Они в подвале, под охраной, всё нормально с ними! А вот со мной – не всё! И с моими людьми тоже…
– Алтын, надо поговорить лично, ты слышишь? Я сейчас к тебе приеду, предупреди, чтобы твои палить не начали. Я поставлю транспорт подальше, зайду один, без оружия. Алтын, это очень важно, ты слышишь?
– Хорошо, приезжай. Только смотри там, осторожнее – мои очень злые!
– Ладно, давай, я скоро буду…
* * *
Нинель наскоро обколола Алтына и перевязала рану.
Мы тем временем рассчитались.
Боевой расчёт провели очень быстро и даже с некоторым легкомыслием. На тщательную проработку деталей не был времени.
Стёпа на лету спрогнозировал диспозицию и порядок действий «куратора». Говорил уверенно, как о старом друге, повадки которого изучил вдоль и поперёк, так что никто даже не усомнился и не нашёл что возразить.
На основе этого прогноза, не подтверждённого никакими аргументами, все получили задачи и разбежались по назначенным позициям.
«Партизаны» приволокли со второго этажа прожектора, установили так, чтобы они освещали прилегающий к библиотеке с запада (со стороны патио) фрагмент площади. Затем поднялись наверх и заняли позиции у окон, выходящих на патио.
Стёпа и «барсы» мужска полу остались в патио изображать «курков».
Мы с Юрой изготовились в уже привычном местечке, рядом с ВШ.
Андрей Фёдорович с Нинелью остались приглядывать за пленными и бывшими заложниками, получив приказ немедленно убить Алтына, если он сделает хоть одно резкое движение.
Лиза в гордом одиночестве засела на третьем этаже нашего «исходного рубежа», в полупустом доме, неловко укрывшемся от библиотеки за сожжённым кафе.
Наша главная задача сейчас: уничтожить «стилетов». Всё прочее вторично.
Стёпа сказал, что скорее всего «куратор» будет один, с эскортом наёмников. Но на всякий случай надо быть в готовности встретить парочку серых господ. И если действительно будет парочка, это заметно осложнит нам жизнь.
В любом случае все усилия в первую очередь концентрируем на «стилетах», а с пристяжью разберемся потом, это не проблема.
– Да, и вот ещё что. Прошу пощадить вездеход. – Это в первую очередь касалось «партизан». – Пехоту, которая укроется за вездеходом, возьмёт Лиза. Если надо, Саша с Юрой ей помогут. А все остальные – даже не пробуйте стрелять в ту сторону. Ваша зона ответственности – вот этот световой пятак перед двором. Все ваши пули должны лечь именно сюда и никуда более. Вопросы?
Вопросов не было.
В завершение, очевидно, в формате дружеского напутствия для поднятия боевого духа Стёпа предупредил, что начинать будем только по его команде и он лично пристрелит любого, кто пальнёт раньше.
* * *
Минут через десять со стороны центра подъехал вездеход и встал примерно так, как предсказал Стёпа: в полусотне метров от патио, носом к нам. От нас до него было что-то около трёх десятков метров.
