«А ведь действительно хорошо!» – с изумлением осознал Ватсон, в который раз восхищаясь умом своего знаменитого друга.
* * *
Краснов бросил на Тихомирова удивленный взгляд. С чего это вдруг он взялся рассказывать анекдоты? Да еще и столь сомнительного содержания? Это на него совершенно не похоже. Хотя... В десятый или сотый раз за вчерашний и сегодняшний день стоит себя спросить: «А что ты, Краснов, собственно, знаешь об этом человеке?..»
Получается, что и не так уж много он знает. И лишь то, что на поверхности. То, что открыл для него в прежние времена сам Юрий Александрович Тихомиров, лучший друг его покойных родителей, человек, принявший деятельное участие и в судьбе самого Сергея.
Думая обо всех этих вещах, Краснов не забывал отслеживать реакцию молодых людей. Он сейчас стоял чуть сбоку и позади Тихомирова. А потому хорошо видел их всех, этих «бриллиантовых мажоров», детей своих баснословно богатых родителей.
Полянский определенно был взбешен. Он сидел красный, как рак, опустив глаза, и что-то цедил сквозь зубы. Коган то ли рассмеялся, то ли закашлялся. Лариса Алексахина закрыла лицо руками. Мельников побледнел, на его лице застыла натянутая улыбка. Смуглый красавец мрачно кривил губы, глядя куда-то поверх голов сидящей напротив него парочки...
– А почему никто не смеется? – Тихомиров изобразил удивление. – Или анекдот несмешной, или я плохой рассказчик...
– Заткнитесь... вы! Вы! Мусор! – фальцетом выкрикнул Полянский. – Грубые животные! Да пошли вы!
Парень попытался вскочить на ноги, но Краснов усадил его обратно.
– Вас ведь проинструктировали, молодые люди, – сказал он угрюмо. – Полянский, еще одна такая выходка, и вас пристегнут наручниками к стулу!
– Это уже переходит все границы, – проговорил Мельников. – Когда мы выйдем отсюда...
– Вы могли бы не пережить эту ночь, гражданин Мельников, – сказал Краснов, глядя на него. – Для вас, вижу, это новость?
– Вы на что-то такое уже намекали. – Мельников, в свою очередь, бросил на «следака» встревоженный взгляд. – Учтите, я на ваши разводки не куплюсь! Я вообще больше не скажу вам ни одного слова. Друзья, предлагаю игнорировать все вопросы! Пока не предъявят обвинение, пока не дадут позвонить...
– ...и не обеспечат присутствие адвокатов, – добавил Полянский.
– Кстати, да, и адвокатов, – кивнул Мельников. – Вот так вот, «Шерлок Холмс»! –
Дмитрий зло и даже с открытым вызовом смотрел на Краснова. – Катитесь вы со своими анекдотами и дедуктивными методами... Мы вам больше ни слова не скажем! Лично я – точно не скажу.
– Дмитрий Михайлович, у вас в крови найдены следы клофелина, – глядя ему в глаза, сказал Краснов. – Вы могли умереть. К вашему счастью, помощь пришла своевременно...
– Что?! – Мельников, лицо которого побелело на глазах, медленно привстал. – Что вы сказали? В моей крови найдено... что?
– Сядьте, пожалуйста, на место. Вот так... Найдены следы препарата клофелин. Наш медик сразу же по прибытии на объект, еще ранним утром, взял у вас пробу крови. Примерно час назад сделан экспресс-анализ.
– Ужас! – Алексахина схватила Мельникова за руку. – Это яд такой, да?
– Нет, это не яд, – сказал Краснов. – Клофелин – медицинский препарат. В таблетках, в ампулах, неважно. Применяется при лечении гипертонии. Но в сочетании с алкоголем дает «сногсшибательный» эффект. У человека, употребившего алкоголь, в особенности крепкие напитки, при одновременном приеме клофелина резко падает давление. Человек теряет сознание... Преступники, которых называют «клофелинщиками», знают об этом свойстве препарата: подмешивают его жертве, обчищают... Случалось, что жертвы «клофелинщиков» теряли память. Некоторые затем месяцами лечились от амнезии, пытаясь вернуться к норме. Зафиксированы и случаи с летальными исходами.
– Вот же суки, – пробормотал Мельников. – Уроды!..
– Открою еще одну следственную тайну, – сказал Краснов. – В крови девушки – ее зовут Диана – тоже, среди прочего, найдены следы клофелинового препарата!
Мельников с ненавистью посмотрел на сидящего напротив него парня.
– Это ты придумал, my friend? Вот, значит, как ты на самом деле ко мне относишься, милый мой дружочек Игорек?!
– Почему сразу я?! – взвизгнул Полянский. – Я... я не думал, что так получится! И ты... ты сам, кстати, во многом виноват! На кой хрен собрал всю эту публику? И зачем тебе жениться на этой корове... у тебя есть друзья!
– Вот же скотина! – пробормотала Алексахина. – Гей долбанутый!
– Эй! – подал голос Абышев. – Вы чи-иво раскричались! Ви-идете сибя, как женщины!
– А тебе бы помолчать, Русланчик! – выкрикнул Лара Алексахина. – Это ведь ты упросил Бориса взять на день рождения Димы эту шлюху!
– Маалчи, женщина! Что ты знаи-ишь о своем дружке? Ма-алчать, дура!!!
– Ты мне рот не затыкай, урод черножопый! – процедила Алексахина. – Я все о нем знаю! Мне Димочка сам все рассказал... И пообещал, что завяжет с этими вот... С этими некоторыми своими привычками и наклонностями!
Коган вдруг поднялся со своего места. Вытер дрожащей рукой потное лицо... Посмотрев на подошедшего к нему «следака», сказал:
– Я пересяду... можно?
– Не хотите сидеть вместе с этими двумя? – Произнеся эту двусмысленную реплику, Краснов, соглашаясь, кивнул. – Добро, гражданин Коган, можете сесть по другую сторону стола.
– А я?! – взвился Полянский. – Я лично никого не убивал!
– А кто убивал? Кто застрелил Вадима Хохлова? Человека, которого именно вы, Полянский, привезли в «Усадьбу Майендорф»! И которого вы попросили преподнести «презент» своему лучшему другу Дмитрию Мельникову... Речь о журналах с проплаченными вами статьями.
– Идиот, – процедил Мельников, глядя на своего давнего приятеля. – Шантажисты хреновы! Замутили такое... что все мы теперь в дерьме оказались! Еще и меня чуть на тот свет не отправили...
– Повторю свой вопрос. – Краснов, взяв на вооружение известную методу психологического давления, которой мастерски пользовался один из самых известных в прошлом обитателей Кремля, стал прохаживаться за спинами сидящих за столом людей. – Кто убил Вадима Хохлова? Второй вопрос. Кто подмешал юбиляру в напиток клофелин?
– Тот, кто был тамадой, – процедила Алексахина, с ненавистью глядя на Абышева. – Кто же еще? Он тут всем верховодил за столом... «Калигулу» он первым заставил выпить из рога...
– Зама-алчи, дурра!
– Сам заткнись, урод! Здесь тебе не вонючий кишлак, чтобы командовать!.. Так вот, «Калигуле» он налил сразу почти пол-литра! Бренди или водка... что-то крепкое. И заставил выпить до дна за здоровье именинника!
– Этот момент я еще помню, – задумчиво сказал Мельников. – Руслан, ты ведь и актрис спаивал. Я еще спросил: «Ну, куда ты гонишь?» А ты ответил: «Когда шампанское им снесет башню, я с ними в джакузи буду зажигать...»
– Вранье, – процедил Абышев. – Вы к тому времени накокаинились! Я вас ни-и заставлял кокс нюхать, да! И ни-и нада на миня всех сабак вешать, да!!
– Третий, но не последний вопрос, – вновь вступил в разговор Краснов. – Кто сделал инъекцию героина девушке по имени Диана?
В малом банкетном зале повисла зловещая тишина.
– Готов поверить, что не все из присутствующих причастны к совершенным минувшей ночью преступлениям, – сказал Краснов. – Но среди вас в данный момент находится преступник. Даю всем вам час на размышление. Если хотите, чтобы вас оформили как соучастников, – ваше дело. За Уралом кому-нибудь уже доводилось бывать? Нет? Ничего, там тоже люди живут. Места суровые, но красивые. И рукавицы вас научат шить. Дело нехитрое, особенно для людей с высшим образованием...
Краснов прекратил наконец прохаживаться за спинами молодых людей. Юрий Александрович тоже поднялся и направился к двери. Когда старший коллега вышел в коридор, Сергей жестом попросил двух сотрудников ФСО проследовать в каминный зал. В ушных раковинах фэсэошников – наушники от аудиоплееров. В них звучит музыка. Это удобно – сотрудники все видят, но ничего не слышат (из того, что не предназначено для их ушей). Один сел на стул у одного торца стола, второй – у другого. Практически одновременно выложили на стол перед собой по паре пластиковых наручников...
– И последнее, что хотелось бы сказать, прежде чем я оставлю вас наедине, – проговорил Краснов. – Тому из вас, кто совершил преступление, тоже дается шанс на послабление закона. Через час, когда вернусь сюда, жду «признательного».
Тихомиров ожидал его во внутреннем дворе. Краснов закурил. Сделав глубокую затяжку, хмуро сказал:
– Не пойму толком, вы мне мешаете или же помогаете?
– Ни то ни другое. Я уже говорил, Сергей, что моя задача на сегодня – наблюдать, ходить за тобой тенью.
– Какая-то вы странная тень, – покосился на собеседника Краснов. – То дифирамбы поете начинающему следователю, называя его «супер-пупер-сыщиком». То анекдот сомнительного содержания травите, от которого у некоторых из молодых людей едва не случился удар.
