— Ты чего кривишься? — обиделся Володя. — Перед тобой не хрен с бугра, а уважаемый гражданин уважаемого государства. Неси еще коньяку, ну! Живо! Ах, бабла тебе? Сейчас будет бабло. На, эфенди, или как там тебя… Считайте, янычары!
С этими словами он выгреб из кармана все деньги и вывалил их на стол: рубли, лиры, мелкие долларовые купюры вперемешку с евро. Сперва казалось, что их очень много, но, когда официант собрал и рассортировал разноцветные бумажки, Володя заподозрил неладное.
Так и случилось.
— Еще шестьдесят лир, — объявил турок.
Володя опять полез в карманы и протянул банковские карточки, разложенные веером. Выбрав две, официант удалился к стойке и вернулся, качая головой.
— Нет, — сказал он. — Кэш. Шестьдесят лир.
«Нельзя пасовать перед ними, — понял Володя. — Нахрапом берут. Забрали все деньги и опять требуют. Если уступлю, скажут: давай еще».
— Я заплатил, — заявил он, вставая. — Вы жулики!
— Жулики? — Турки непонимающе переглянулись.
— Аферисты, — пояснил Володя. — Тырить мани-мани!
Считая вопрос исчерпанным, он хотел обойти официантов, но один из них встал на его пути, а второй как бы невзначай толкнул Володю грудью. Отступив, тот задел стол, на котором что-то звякнуло и загремело. После этого все, кто находился поблизости, повернулись на шум.
— Ноу проблем, — улыбнулся Володя, поднимая руки на манер конферансье.
После этого он предпринял вторую попытку покинуть бар, но официанты его не пропустили. Тот, что толкался, пригрозил вызвать полицию.
«Полиция нам ни к чему, — сказал себе Володя. — Задержат, начнут докапываться. Если опоздаю на рейс, то новый билет купить не за что. Пора сматываться».
Ловко развернувшись на каблуках, он устремился к другому выходу, когда был схвачен за запястье.
— Отвяжись, — прошипел Володя и крутанул рукой так, что официант потерял равновесие, сел на стул и опрокинулся вместе с ним на спину.
Что-то разбилось. Кто-то закричал:
— Полис, полис!
Перед глазами Володи все покачивалось и расплывалось.
«Перебрал, — с досадой подумал он. — Не надо было смешивать. И вообще, какого черта я в этот бар поперся?»
Володя с ненавистью уставился на официанта, вцепившегося в него обеими руками.
— Отстань, морда турецкая! Дебил, мля!
Похоже, официант его понял, потому что изменился в лице, сверкнул глазами и попытался повалить Володю, который, отчаянно сопротивляясь, вдруг увидел трех полицейских, бегущих к бару с той стороны, куда он прорывался.
Официант, не ослабляя хватки, что-то закричал по-турецки. Володя с неожиданной для себя самого сноровкой смазал ему по подбородку и бросился наутек. Он уже не контролировал себя. Здравый смысл подсказывал оставаться на месте — и будь что будет, но затуманенный алкоголем мозг ничего не слышал и не соображал, а подчинялся лишь примитивным древним инстинктам: нападают — бей, гонятся — убегай!
Скользя на зеркальном полу, Володя выскочил из бара и увидел еще одну троицу полицейских, приближающихся с другой стороны. Слева тянулась стена, справа — невысокий барьер, перепрыгнуть через который не составляло ни малейшего труда. Так Володя и поступил.
«Блин! — ужаснулся он. — Я же был наверху…»
По хмельной запарке он совсем забыл, что бар находится на галерее, протянувшейся над залом аэропорта. Падая с пятнадцатиметровой высоты, Володя почувствовал, как его неумолимо разворачивает вниз головой, и увидел стремительно приближающийся пол из серого мрамора в черную и белую крапинку. Через какие-то доли секунды к ним добавились крапинки красные, усеявшие не только плиты, но и одежду тех, кому было суждено оказаться рядом.
Когда Володя испустил последний вздох, глядя вверх невидящими, стекленеющими глазами, объявили посадку на его рейс. Но он уже никуда не летел. Его последний полет завершился.
Володя скончался еще до того, как полицейские вызвали «скорую помощь».
Глава 20
Фахдави сидел на переднем пассажирском сиденье желтого «ситроена», хрустя леденцами, которые всегда помогали ему успокоиться и взять себя в руки. Но сегодня конфеты не помогали. Нападение на полицейский участок почти наверняка влекло за собой оцепление города и прочесывание квартала.
— Все же я не пойму, зачем она нам понадобилась, эта шлюха, — сказал он.
Умар, который вел машину, недовольно покосился на него:
— Так надо.
— Бахару не следовало с ней связываться, — продолжал Фахдави. — Из-за нее он погиб.
— Я знаю, — отрезал Умар, дергая длинной рыжей бородой.
— Если так, то следовало ли вытаскивать ее из полиции?
— А ты пошевели мозгами. Они ведь у тебя не стеклянные, а?
Фахдави, который терпеть не мог шуточек по поводу своего стеклянного глаза, недовольно засопел, но нарываться на неприятности не стал. Теперь, когда Бахар вознесся на небеса, чтобы поразвлечься там с гуриями, командование их маленьким отрядом перешло к Умару. Не то чтобы Фахдави его боялся, нет: несмотря на свой невысокий рост, он был силен как бык и всегда выходил победителем в потасовках один на один. Однако в их организации поддерживалась железная дисциплина, поэтому разумнее было попридержать язык.
— Что мы с ней будем делать? — подал голос Халид с заднего сиденья.
Фахдави обернулся, чтобы посмотреть на него здоровым глазом. Халид, обнимая Риту за шею, гладил ее по колену. Сдвинув ноги, она молчала, закусив губу.
— Допросим для начала, — ответил Умар, благоволивший к самому юному бойцу их отряда. — Я думаю, это она заманила Бахара в западню. Наш человек в полиции сказал, что она даже не пыталась бежать. Почему? Да потому что знала, что ей ничего не будет. — Сам ответив на свой вопрос, Умар облизал с губ слюну. — И это еще не все.
— Что еще? — полюбопытствовал Халид, убедившись, что ему не удастся просунуть ладонь между стиснутыми коленями пленницы.
— Бахар был храбрым и мужественным воином. Но из-за этой шлюхи он просто помешался. А что, если он рассказал ей, что мы замышляем? Корабль скоро войдет в порт. Нельзя допустить, чтобы нам помешали.
— Кто он, наш осведомитель? — полюбопытствовал Фахдави, у которого закончились леденцы.
— Тебе это знать не обязательно, — отрезал Умар. — Могу сказать только, что за информацию он гребет деньги лопатой. Сказал, где содержат Риту, и получил тысячу долларов.
— Хотел бы я так… — мечтательно произнес Халид.
— Да? Такие люди долго не живут. Завтра утром я его уберу. Слишком много знает. Вот и пусть забирает информацию с собой в могилу. — Проведя языком по уголкам губ, Умар закончил: — От девки мы тоже избавимся. Когда побеседуем с ней по душам.
— Дашь мне ее? — оживился Халид. — Хотя бы на пару минут.
— Двух минут будет мало, — решил Фахдави. — Каждому по пять. Я ее порву.
Рита, улавливавшая отдельные слова, поняла, что ей грозит.
— Убейте меня, — просто попросила она. — Не мучайте! Я вам ничего плохого не сделала.
— Что она говорит? — спросил Умар.
— Хочет, чтобы мы ее убили, — перевел Халид.
— Убьем, пусть не беспокоится.
— Далеко мы ее везем? — заерзал Фахдави нетерпеливо.
Умар помолчал, пережидая, пока его перестанут слепить фары встречного грузовика, потом ответил:
— К морю. Туда, где наша лодка.
— Но это же еще долго ехать! — огорчился Халид. — Давай допросим ее где-нибудь здесь. Потом доберемся до моря и опять допросим.
— Заткнись! — велел Умар. — Думай о деле, которое нам предстоит. Билет никто не забыл?
— Мой здесь. — Фахдави похлопал себя по карману.
— Мой тоже, — откликнулся Халид. — А как пароход называется, я забыл.
— Не болтай! — прикрикнул Умар. — Эта сучка только притворяется, что не знает языка. Поняла ведь, что ее ждет.
— Ага, вот оно что, — глубокомысленно изрек Фахдави. — А я думаю, как мы ее допрашивать будем? А ты умный, Умар.
Новый командир никак не отреагировал на лесть. Он был сосредоточен. Не только на управлении машиной. На великой цели «Исламского государства». Он гордился тем, что благодаря ему очень скоро она станет чуточку ближе.
