Сказалась хозяйственная натура. Не хотелось, чтобы кто-то сел на его место и по инерции начал выигрывать. Как игрок, Али хорошо знал приметы. Выигрышное место долго еще может оказываться выигрышным и после его ухода.
– А я хочу именно на этом сыграть! – вдруг выступил здоровенный, метра под два ростом, волосатый и бородатый мужик лет пятидесяти. – Почему тебе можно выигрывать, а другим нельзя!
– Завтра приходи, – примирительно сказал Али. Он не хотел скандалов в своем заведении, хотя вполне мог бы попросить охрану выбросить этого здоровяка. Какой ты ни будь здоровый, когда пистолетом в пузо ткнут, когда парой дубинок по башке треснут, про свое здоровье забудешь сразу.
– А я сегодня хочу что-нибудь проиграть.
– Завтра все, что есть, проиграешь, поверь мне... Такие упрямые всегда проигрывают.
– А наверху во сколько открывают?
– Вечером... Приходи ближе к ночи. Я сам с тобой сыграю.
– А ты кто? – наивно спросил волосатый, и борода его воинственно задралась.
– Я хозяин этого заведения.
– Тогда я это заведение у тебя сегодня ночью выиграю.
– Даже так? – усмехнулся Али. – Сильно крутой, что ли?
– Не обижаюсь.
– Залетный? Откуда?
Если крутой, то наверняка залетный. Ни один местный самый крутой не стал бы себя так вести.
– С Урала.
– Как тебя зовут?
– Виктор. Виктор Гагарин. Виктор Юрьевич...
– Не сын, случайно, Юрия Алексеевича?
– Совершенно случайно – однофамилец...
– Ну, приходи... Только без гранатомета... Мне игроки нравятся...
Он поднялся к себе, посмеиваясь. Если этот парень из Екатеринбурга, то там крутых много. Они сначала стреляют, потом разбираться начинают. Беспредельщики. Но этот вроде по возрасту уже вышел из таких стрелков. Должен с умом дружить. И глаза умные, как у собаки. Ладно, пусть приходит. Все равно внизу охрана стоит. С оружием в игровой зал не пускают. С оружием здесь только Али ходит и его люди.
Али сел в мягкое кресло и закрыл глаза. Выигрыш поднял настроение и придал уверенность в собственных силах. И даже разговор с этим здоровяком настроение не испортил. Даже наоборот, чем-то позабавил, развеял подавленность, вызванную встречей с Русланом.
Скоро приехал Султан. Али встал при его приближении. В глазах настороженность. Азер не очень верит в доброту Али и понимает, что чечену можно без проблем найти другого покупателя. Зачем тогда предлагает товар на реализацию? Да еще по такой цене? Здесь может быть какая-то хитрость.
Хитрость разрешилась быстро.
– Раствор героина, зараженный СПИДом. Расфасовка в бутылки из-под водки. Надо будет переливать во что-то. Потому и цена такая.
Султан почесал многократно сломанный нос.
– Ох и возни...
– Зато эффект хороший. Если у человека находят СПИД, он по тройной дозе принимает. Забыться хочет. Пока не откинется...
– Это я знаю. Но был бы в ампулах...
– Нет в ампулах. В ампулах знаешь, почем идет?
– Сто десять... Так в последний раз было.
– Не видишь разницы? Или ты сам собираешься его расфасовывать?
– У меня сейчас с той большой партией заботы хватает. На целый месяц... Сбрось пятерку. Тогда я цыганам сбагрю. Пусть они разливают.
Али подумал, якобы считая. Он готов был сбросить десять тысяч еще раньше. Но если разговор пошел только о пятерке, то следует поломаться.
– Четыре я сбросить могу. Тогда только штуку себе оставляю. Остальное уедет домой. Я услугу одному человеку делаю. И только поэтому...
– Понял. Договорились.
У Али зазвонил «сотовик».
– Я слушаю.
– Это Руслан. Ты сейчас один?
– Нет. Через пару минут освобожусь.
– Через пару минут мы будем.
– Значит, так... если я сбрасываю, ты отдаешь цыганам, тогда разговора о реализации быть не может. Они в состоянии заплатить сразу.
– Их сильно прижали. Но, я думаю, заплатят. Говоришь, тридцать три?
– Тридцать бутылок водки. Это ровно тридцать три килограмма. Очень дешево.
– Хорошо. Когда можешь доставить?
– Сегодня машина приходит в Рязань. Я вышлю свою машину загодя. К середине ночи будет здесь. Зови своих цыган, пусть у меня отсюда забирают. И пусть с деньгами будут. Сам будешь тоже?
– Конечно.
– У меня тут сегодня игра наметилась. Не желаешь ночью присоединиться?
– С кем?
– Какой-то мужик крутой с Урала приехал.
– Сыграем. И цыган позову. Роман игру любит.
– Он в розыске.
– Его никто в лицо не знает.
– Ладно. До вечера. Ко мне сейчас должны прийти.
Султан ушел. Только дверь за ним закрылась, как без звука стала открываться дверь в холодильную камеру. Вошли улыбающийся Руслан, зевающий после бессонной ночи Галиахмет и обычно мрачный, но неизменно спокойный и презрительный Муса.
– Удачно? – спросил Али.
– Какие у тебя парни хорошие! – воскликнул Салдуев. – Артисты! У меня таких нет. И работают чисто. Не придерешься. Я специально смотрел. Ни у одного лицо не дрогнуло, когда мимо нас менты проходили.
– Они к работе привычные, – спокойно сказал Али. – У нас здесь жизнь такая... Не на природе отдыхаем. В духоте сидим...
Это было уже хвастливым укором, но Руслан стерпел.
– Как другой вопрос решается?
Али посмотрел на своих помощников. Те сразу вышли в ту же дверь, в которую только что вышел Султан.
– Дисциплина...
– Без этого нельзя. Значит, так. Когда прибывает машина?
– Уже должна прибыть.
– Давай реквизиты, давай доверенность, я отправляю Мусу в Рязань. Сегодня ночью он уже вернется.
– У меня никаких документов, как сам понимаешь, нет. Я отправлю с Мусой своего человека.
– Как скажешь...
Руслан взял со стола «сотовик» Али и набрал номер.
– Шамиль? Это Руслан. Приходи сюда. Сейчас поедешь с Мусой за водкой. Куда-куда... В Рязань!
Он положил трубку.
– Сейчас он поднимется... Но с ним следует быть внимательным. Парень «колется» и может не вовремя задуреть. Пусть Муса присматривает.
Али очень хотелось спросить, куда ведет ход, которого он не знает, но он не решился. И это снова оскорбило его.
– У тебя есть с собой приличный костюм?
– Зачем он мне?
– Здесь вечером будет солидная игра. Не желаешь принять в ней участие?
– Я не игрок... Не прощаю, если меня обыгрывают...
Али не удалось расставить ловушку и унизить Руслана.
Дверь опять открылась бесшумно. Вошел человек Руслана. Остался стоять у стены. Выдрессирован лагерной дисциплиной, сразу отметил Али. Но в руках папка. Должно быть, с документами. И не скажешь по внешности, что за этим парнем нужен глаз.
Али открыл дверь и крикнул:
– Муса!
Муса стоял всего в нескольких шагах от двери, вошел почти сразу.
– Отправляйся с Шамилем в Рязань. Привезешь три ящика водки. Бутылки ни под каким видом не открывать. Там – смерть. Доставишь сюда.
– Какую машину взять?
– «БМВ». Это прилично и не броско, – и добавил уже тихо, чтобы Шамиль не слышал: – Присматривай за ним. Парень «колется».
Муса с Шамилем вышли.
– Ты уже договорился насчет цены...
– Мои постоянные покупатели отказались, – сразу соврал Али. – Не хотят возиться, к тому же СПИД сожрет их постоянных клиентов.
– Они дураки, – удивленно сказал Руслан. – Такие деньги можно сделать...
– Сегодня у меня будут цыгане. Они не брезгуют ничем. Думаю, они возьмут. Хотя обычно я с цыганами не работаю. Боюсь только, что захотят взять на реализацию.
– Да пусть хоть так... – согласился Салдуев под приподнятое настроение.
Из-за дневной жары, из-за прогретого асфальта хочется глотнуть свежего воздуха. Но опустить стекло в дверце машины невозможно. Выхлопные газы других машин тотчас заполнят салон и превратят его в бухенвальдскую газовую камеру.
– Я попросил бы вас ехать быстрее, – Станислав Сергеевич тронул водителя «Волги» за плечо.
– Сейчас время такое... – посетовал пожилой водитель. – Не проехать по Москве. Я вот, помню, работал в Штатах, в нашем консульстве в Сан-Франциско, так там вообще проще было пешком ходить, да и то лишь по улицам, что поверху, по холмам проходят. В Москве еще ничего... И газов там куда как больше. Когда с моря не дует, все газы в долине скапливаются...
– Надо было на моем «БМВ» ехать, – обреченно сказал Андрей, ни к кому вроде бы не обращаясь.
Андрей хороший психолог. Любой водитель, кроме откровенного новичка, обижается, когда его считают не способным к необходимой езде. Пожилой водитель тоже проявил характер, добавлял, где можно, скорость до предела, несколько раз совершал обгоны по встречной полосе движения. Таким образом, центр они проехали гораздо быстрее, чем рассчитывали первоначально. А уж дальше ехать было проще, на небольших улочках сильного движения никогда не бывает.
Они нашли без труда нужный им квартал, улицу, нашли дом. Подъезд оказался снабженным домофоном. Костромин набрал номер квартиры и нажал кнопку вызова. Ответил сам генерал:
– Кто там?
– Это Костромин, товарищ генерал.
– Открываю. Заходите. Шестой этаж.
