последним, когда все уже собрались. По-хозяйски подвинул стул.
— Знакомьтесь — представил его Фриц — это Новак. Он с того берега.
Бандиты с интересом рассматривали его.
— Пива мне кто-нибудь принесет? — громко сказал Новак.
…
— Герр Новак любезно ответил согласием на наше приглашение посидеть, поговорить, да?
…
— А ты кто вообще такой? — спросил один из бандитов.
— Он из Флота Ее Величества, — ответил главарь. — Крутой мужик.
— А у него что, языка нет?
Новак посмотрел на бандита как на пустое место.
— Ты прибыл к нам издалека, — сказал главарь. — и, судя по твоим действиям, решил остаться. Это хорошо. Если ты будешь работать один, то рано или поздно напорешь косяков. И тебя сдадут полиции просто потому, что ты чужой и всем мешаешь. А если ты будешь работать с нами, тут совсем другой вопрос.
— А с нами — это с кем?
Новак осмотрелся.
— С ними, что ли?
— Немного повежливей. У нас тут тоже — не все гражданские. Вон, Мачей — он бывший парашютист.
— А потом что?
— Парашют не раскрылся — сказал Мачей.
— Дерьмо.
— Эй, парень, выбирай выражения, да? Ты все-таки здесь новенький, да? И мы про тебя ничего не знаем.
— Уже знаем, — сказал главарь, — касса твоя работа? Так не делается, из-за одного страдают все. Полиция сейчас на ушах стоит…
Помяни волка, что называется — на улице взвыли сирены, кто-то ломанулся на выход — но в дверях уже были полицейские с короткими автоматами.
— Полиция, приготовить документы!
— Новенький вчера был с нами, — процедил главарь, — всем понятно?
Западный Берлин, ФРГ. Аэропорт Темпельгофф. 30 июля 1982 года
Следующий раз — он встретился со своим куратором в аэропорту Темпельгофф, куда прилетел рейсом из Кельна. Там он отсиживался в Миндене на базе армейской авиации БАОР.
Бригадир — встретил его в зале. Жестом показал — следуй за мной.
На улице их поджидал новенький Опель Омега. Они сели — и машина с изрядной скоростью рванула по направлению к городу…
— Как все прошло? — поинтересовался полковник. — Давай, говори, не стесняйся.
— Хорошего мало, сэр.
— И что же тебе не понравилось больше всего?
— Грабить сберкассу. Это безумие какое-то.
— Ты сходил на эти деньги в бордель?
— Нет, сэр.
— Зря. А куда дел деньги?
— Отдал командиру базы.
— Все?
— Все, сэр.
Бригадир захохотал.
— Представляю себе лицо Пита — он и оприходовать-то их не сможет. Деньги от ограбления банка. Наверное, ты оплатил пару вылазок в бары для всей базы.
— Мне плевать.
— Эй, эй! Не раскисай!
Машина мчалась по городу. Эта модель была необычной — в ней был установлен гоночный мотор Лотус и потому скромный Опель, не напрягаясь, делал на автобане Мерсы и БМВ.
— Посмотри в бардачке…
Лейтенант полез в бардачок, там был пакет. Немецкий паспорт на имя гражданина ФРГ Гюнтера Шойбле, деньги, водительские права. Фотография была его.
— Что это значит, сэр?
— Значит то, что мы едем к тебе. Там поговорим.
…
Гюнтер Шойбле жил совсем недалеко от Потсдаммерплатц в старинном многоэтажном доме на третьем этаже. В холодильнике было полно еды и выпивки, на стене — картина. Мало кто опознал бы в этом милом натюрморте репродукцию с одной из картин написанных Адольфом Гитлером. А если бы и опознал… закон не может запретить натюрморты.
— Смотри внимательно — бригадир был как всегда краток и точен. Пару дней погуляешь по городу. Засветись в ресторанах, посети бордель — это кстати приказ. Посмотри, что в ящичке стола.
Лейтенант открыл ящик стола, там были документы и еще деньги. Документы были на тур в Чехословакию, проданы чешским государственным туристическим агентством Čedok.
— Через два дня — отправишься в Чехословакию вместе с группой германских туристов. Полетите через аэропорт Шенефельд в ГДР. Присматривайся ко всему — как до него добраться, что в самом аэропорту. В Праге тебя поселят в отеле Амбассадор. Тоже присматривайся. Походи по улицам. Потом вернешься. Отсними на фотоаппарат места по списку. Но если полиция пристанет — отдавай аппарат.
Бригадир встал.
— Удачи.
— Подождите, сэр.
…
— Вы так и не сказали, для чего все это?
— Я же сказал — ты изменишь мир, лейтенант. А пока — просто наслаждайся.
…
Два дня — лейтенант честно гулял по Берлину, вспоминал немецкий, вспоминал ритм Европы, ее звуки, запахи, песни. Сидел в кафе, покупал в магазинах, посетил и бордель — приказ есть приказ. Он многое вспомнил… как они с матерью часто ездили в Берлин, в Рим, в Париж…
ГДР — Чехословакия. 02 августа 1982 года
Проникнуть в Восточный Берлин было проще чем кажется.
Просто в нужное время он вышел на Подсдаммерплатц с вещами — и присоединился к группе людей, которые по очереди садились в Икарус с эмблемой компании Интерфлюг. Вместо гида в автобусе был пограничник, он проверял паспорта.
Лейтенант постарался придать себе независимый и спокойный вид.
— Герр Шойбле?
— Да, это я.
— Цель вашего визита в ГДР?
— Я следую проездом. Купил тур в Прагу.
— Полетите Интерфлюгом?
— Именно. Это дешевле.
ГДР как и все восточноевропейские страны нуждались в твердой валюте, а немцы есть немцы по любую сторону границы.
Пограничник поставил штамп.
— Проходите.
Лейтенант протиснулся мимо него в Икарус…
СССР, Москва. 11 января 1989 года
Из самого сердца тьмы…
Начальник московской станции ЦРУ Майкл Кляйн вывел эти слова на чистом листе бумаги и положил его на стол. Попытался сосредоточиться на написанном.
Из самого сердца тьмы…
Если он возьмется писать мемуары, то они будут названы именно так — из самого сердца тьмы.
После того, как в СССР произошел переворот, и к власти пришли хардлайнеры или сталинисты — США разделили американское посольство на два. В Москве и в Ленинграде остались только те сотрудники, присутствие которых было совершенно необходимо. А все остальные — были переведены в посольство США в Хельсинки, и для них был построен еще один корпус. Например, оперативники остались в Москве, потому что они могли выполнять работу только тут — а аналитики уехали в Хельсинки.
Сам Кляйн считал это несусветной глупостью. Потому что выездом больше половины американцев — Лэнгли только облегчило работу контрразведке КГБ, ведь там никого не уволили, и теперь на каждого оперативника они могли выделять куда больше ресурсов. А тот факт, что теперь они должны были посылать материалы на обработку в соседнюю страну и ждать оттуда ответов — только усугубляло ситуацию. Но в Лэнгли видимо думали иначе.
Сейчас — станция ЦРУ
