Ознакомительная версия.
Уверенный, что кричать и звать на помощь летчик не станет, да и вряд ли кто его здесь услышит в такое время, он направился ловить такси.
Шах впервые оказался в апартаментах Табанжи. Пройдя в сопровождении двух охранников на второй этаж шикарного особняка, он перешагнул порог услужливо открытой одним из угрюмого вида парней двери, за которой находился просторный кабинет.
Турок сидел за старинным массивным столом с установленным на нем компьютером и дорогим письменным прибором.
Вдоль одной из стен стояли диван и два кресла. За спиной турка огромный, под самый потолок, забитый книгами шкаф. Правая стена представляла собой сплошное окно. Слева от входа телевизор.
– Привез? – поднимаясь навстречу, спросил турок.
– Да, – кивнул Шах и вынул из кармана пиджака ежедневник.
– Пойдем вниз, – Табанжи подошел к нему и легонько подтолкнул его за локоть.
Они спустились по лестнице, которой только что воспользовался Шах, и, пройдя в дальний конец гостиной, оказались в небольшой комнатке. Круглый стол, лампы дневного света, установленные на стенах вертикально, и ни одного окна.
– Показывай! – потребовал Табанжи.
Чеченец немного растерялся. Поведение босса говорило о том, что он не в духе.
«Интересно, – подумал Хажбек, – почему этот шакал так странно себя ведет? И потом, эта комната».
– В остальных помещениях окна, – словно отвечая на его вопрос, пояснил турок. – Их нет только в ванных и туалетах. Но не будем же мы там обсуждать свои вопросы?
– Но окна можно задернуть шторами, – удивился чеченец.
Некоторое время Табанжи смотрел на него, словно на несмышленого ребенка, затем, устало вздохнув, сел за стол:
– Сейчас шторы не спасают от прослушивания разговоров. Достаточно навести на оконное стекло специальное устройство, и все тайное станет явным.
– Я где-то слышал об этом, – стушевался Шах и открыл ежедневник.
На первой странице была схема расположения самолетов и вертолетов.
– Что это? – ткнул Табанжи пальцем в условное обозначение самолета, обведенное красным кружком.
– Этот «Ан-2» неисправен, – ответил Шах. – Здесь внизу есть соответствующие пояснения.
– Понятно, – турок стал внимательно изучать план прилегающей местности. – Куда ведет эта дорога? – неожиданно спросил он.
– Какая? – Шах развернул схему к себе. – Если север у нас там, – забормотал он, – значит… – Он поднял взгляд на турка. – Точно сказать не могу, нужна карта, но, по всей видимости…
– К бывшей военной базе, где идет сборка, – договорил за него турок, глядя прямо в глаза.
Шах растерялся. Изготовление бомб полным ходом шло совершенно в другом месте…
– Завтра же проверить, – распорядился Табанжи. – Ориентировочно выступим в ночь с субботы на воскресенье.
– Как?! – в голосе Шаха послышались нотки недоумения. До назначенного времени было всего шесть суток. – Мы не успеем подготовиться! Очень медленно продвигаются дела с поставкой пластида. Его привозят по нескольку десятков килограммов. Того, что пришел с вашим оборудованием, не хватило.
– Тогда я тебя прикажу сбросить, вместе с твоим охранником, на один из объектов, – прошипел Табанжи. – Я дал вам почти пятьдесят тысяч к тем, что у вас были. Вы могли на эти деньги уже собственный завод по производству взрывчатки построить!
– Машина идет, – упавшим голосом заговорил Шах. – Но приходится объезжать милицейские посты. Кроме того, в дороге была поломка…
– Меня это меньше всего интересует, – уже более миролюбивым тоном проговорил Табанжи. – Давай, показывай, что он тут еще нацарапал?
– Охрана только на проходной. Два человека. Видеокамер наружного наблюдения четыре. Но они не покрывают и трети летного поля. Лишь склад с горючим, диспетчерский пункт…
– Хорошо, – отмахнулся Табанжи. – Я сам разберусь во всем. – Он пролистал с десяток страниц, исписанных мелким, убористым почерком. – Надеюсь, информатор, который работал над этим вопросом, уже ушел в мир вечных?
Больше всего Шах боялся именно этого вопроса. Втянув голову в плечи, он отрицательно покачал головой.
– Почему?! – взревел Табанжи.
– Его невесте удалось бежать…
– Разве можно с такими людьми, как ты, решать подобные вопросы? – сквозь зубы процедил турок. – Ты понимаешь или нет, что я – бывший сотрудник департамента военной разведки Турции? Даже мое появление в этой стране в качестве туриста настораживает ФСБ! Иди!
Погруженный в самые мрачные мысли, Шах спустя несколько минут уселся на заднее сиденье своей машины.
– Хажбек, – с тревогой в голосе заговорил Ризван. Услужливо открыв боссу дверцу, он устроился впереди. – Только что звонил какой-то Дукваха Калоев… Говорит, есть серьезный разговор, который нельзя отложить до утра.
– Дукваха, – повторил почти шепотом Шах, словно силясь вспомнить, кто это. Однако, находясь под впечатлением происшедшего разговора, еще туго соображал. Наконец в памяти всплыл крепкого телосложения чеченец, приехавший из Москвы. – Чего он хочет?
– Не знаю, – пожал плечами охранник. – Но говорит, очень важная информация.
– Он объяснил, где его найти?
– Да. На повороте к комбинату.
– Хорошо, поехали.
Калоев подошел к машине, едва она успела остановиться.
Наклонившись, он заглянул в окошко со стороны Ризвана. Тот опустил стекло:
– Что тебе надо?
– Поговорить с Назымом.
– Не много ли чести для простого рабочего?
– Погоди, – Шах тронул Ризвана за плечо. – Садись в машину.
– Нет, – Калоев категорически замотал головой. – Только с вами.
– Нам выйти? – спросил Бауди.
– Лучше я сам прогуляюсь, – возразил Шах. – Подождите здесь.
– Погоди, Хажбек, – Ризван резво выскочил из машины и огляделся.
До города около километра. Столько же до комбината. Вокруг лес.
Выбранное для встречи место насторожило охранника. Было уже совсем темно. На небе высыпали звезды. С двух шагов ничего нельзя было разглядеть.
– Бауди, – Ризван стал бесцеремонно проверять Калоева на предмет наличия оружия, – на всякий случай не глуши двигатель.
Тем временем Шах, заинтригованный происходящим, вышел наружу. Всунув руки в карманы брюк, он огляделся. Было тихо.
– Говори, – дождавшись, когда Ризван закончит досмотр, разрешил Хажбек.
Они отошли от машины. Шах незаметно вынул из кармана руку и заложил ее за спину. Почувствовав тыльной стороной ладони рифленую рукоять пистолета, немного успокоился.
– Сегодня после работы Доку Шамиев предложил прогуляться по городу. – Вахид с опаской посмотрел в сторону «девятки» и продолжил: – Мы отошли недалеко от дома, где нам определено жить. Неожиданно он сказал мне непонятные вещи…
Чеченец замялся.
– Ну, быстрее! – поторопил его Шах.
– В общем, говорит, его сюда привезли по принуждению… Угрожали… На самом деле он летчик. Сказал, будто вы хотите его и еще нескольких человек заставить угнать самолеты и с них сбросить бомбы.
– Дальше! Что было дальше?! – почти взревел Шах.
На крик выскочил Ризван.
– Назад, все нормально! – вне себя от ярости крикнул ему террорист.
– Он достал пистолет и сказал, что уходит, а я должен вам передать, что если с его семьей что-то произойдет, то он пойдет в милицию и расскажет о ваших планах.
Шаху от этих слов стало плохо. Он представил, что будет с ним, если Табанжи узнает о случившемся. Летчиков и так не хватает. Другой вопрос, если бы он убил его как предателя, а сейчас?
– Я отобрал пистолет и избил его, – громом среди ясного неба раздались слова чеченца. – Сейчас он связанный между гаражами.
– А почему ты так поступил? – вне себя от радости, почти прокричал Шах, увлекая Вахида в машину.
– Я чеченец и всегда на стороне тех, кто воюет с врагами моей родины…
* * *
– Итак, что мы имеем, – дослушав магнитофонную запись разговора Табанжи с Шахом, сказал Родимов голосом с характерной хрипотцой только что разбуженного человека и, не вставая с дивана, потуже затянул пояс домашнего халата. – Дата и организаторы теракта установлены. Адреса проживания большинства боевиков известны.
– Знаем, где производят бомбы, – напомнил Антон.
Генерал насмешливо посмотрел на него. Белки глаз покрывала мелкая сеточка тонких кровеносных сосудов. Признак недосыпания. Вот и сейчас Антон приперся в третьем часу ночи, едва шеф решил отдохнуть и уже погрузился, даже, можно сказать, сорвался в пропасть сновидений.
– Я пока сам с собой разговариваю, – Родимов бросил взгляд на часы, – а твой доклад хорошо помню.
Антон потупил взгляд. Генерал не любил, когда кто-то ставил под сомнение возможности его памяти. Несмотря на возраст, он не страдал склерозом. Организм этого человека был поистине уникален. Время, служба в спецназе смогли попортить только его внешнюю оболочку. Он по-прежнему практически ни в чем не уступал своим офицерам. Может, на пару минут больше затрачивал на полосу препятствий и слегка притупилось зрение, только и всего.
Ознакомительная версия.
