Это были речи настоящего террориста, я это понял сразу, но кивнул в знак согласия. В моем положении вступать с ним, вооруженным до зубов, в споры было равно только самоубийству.
Он рассказал, что много лет назад закончил физико-математический факультет МГУ, десять лет жил и работал в Советском Союзе, поэтому так хорошо знает русский. Он любит Россию, любит русских людей и поэтому помог мне выжить в той бойне на шоссе. Он сообщил, что все мои друзья погибли, но одной машине все же удалось уцелеть и она благополучно добралась до границы с Сирией. Ее отогнал чудом оставшийся в живых боец моего подразделения.
Абу обещал меня отпустить и выполнил свое обещание. Азизу разрешил взять с собой в Россию, но я не захотел. Он по своим каналам подготовил мне легенду, что я, раненный, пролежал в захолустном госпитале Ирака три месяца и потом вернулся на Родину. Я приехал в российскую миссию в Сирии и разыскал того самого резидента, кому должен был передать архив.
Абу сказал мне номера своих телефонов и предложил встретиться в Москве. У него в России был нефтяной бизнес, но смена политического режима в Ираке и переход нефтяных месторождений под юрисдикцию американских компаний больно ударили по его доходам. Он не знал, как жить дальше, что делать, и просил у меня совета. Но я не знал, чем ему помочь. Обещал ему встретиться и обсудить все его проблемы.
Кстати сказать, он откуда-то узнал, что я сотрудник ГРУ и выполнял в Ираке миссию по эвакуации посольского архива. Видимо, у него были тесные связи с послом и его сотрудниками.
Через три месяца нетягостного плена я пришел в Главное разведывательное управление в кабинет генерала Петрова и поздоровался с ним как с родным отцом. Он обнял меня, усадил за стол, налил в рюмки коньяку, и мы выпили за мое возвращение.
Я написал донесение на его имя и в нем подробно рассказал обо всех своих злоключениях, происшедших со мной в Ираке. Отдал ему видеокассету с записью признания Эдуарда в измене Родине. В своем рассказе я, естественно, не говорил про Абу, Азизу и три месяца выздоровления в белой комнате.
Петров подробнейшим образом проверил все факты, касающегося моего ранения, и остался доволен итогами. Абу, как и обещал, подтасовал факты, и проверявшие меня разведчики ничего не заподозрили.
Когда подозрения были сняты, мне поручили разработать операцию «Кукан». Вот тогда у меня и возникла идея продать купленную ракету Абу. Я связался с ним сначала по телефону, а потом мы встретились в пригороде Москвы и договорились, что он мне заплатит за нее десять миллионов долларов. Он заверил меня, что перепродаст ее кому-то на Ближнем Востоке, но она ни в коем случае не будет использована против России и стран СНГ.
Но в операцию «Кукан» были втянуты большие силы, и мне пришлось действовать в команде таких же, как и я, разведчиков. Двое были сотрудниками Службы внешней разведки, а один из ФСБ. Таким образом, все друг на друга стучали и все участники операции были под постоянным контролем.
Мне пришлось по очереди ликвидировать всех троих, чтобы наконец освободиться из-под опеки конторы. Я заранее подготовил запасные явки для своей семьи и за день до ликвидации увез из квартиры жену и ребенка. Я знал, что Петров первым делом проверит мою квартиру, и не ошибся. Он был очень удивлен, когда получил сообщение от агентов об исчезновении моей семьи.
Как только я перевез ракету в ангар, то сразу сообщил об этой Абу. Сегодня он должен приехать сюда и забрать ее. – Рокер встал, взял у своего бойца телефон и посмотрел на часы. Ник взглянул на свои и отметил, что было без трех минут десять.
– В десять? – спросил Сергей.
– Да, – ответил Рокер.
– Хочешь, я куплю у тебя ракету за сто миллионов долларов, только не продавай ее террористам.
Громов остановил на Михайлове взгляд, усмехнулся и сказал:
– Нет, тебя я заберу с собой, и ты мне расскажешь, где хранишь похищенные у Корнилова деньги. – Рокер взял у одного из своих людей «дипломат», открыл его и достал точно такой же шприц, который показывал ему Сергей. – Содиум маматол – развязыватель любых языков – имеется не только у тебя, но и у меня. Так где же деньги? Может, добровольно скажешь? А будет совсем хорошо, если сразу отдашь их.
– На эти деньги я помогаю бедным россиянам, инвалидам, беспризорным и больным детям – тем, кого государство и сбесившиеся от роскоши олигархи бросили на произвол судьбы. Русскому народу я помогаю, понял, предатель. Ведь Корнилов их обманул, у них украл деньги. А ты, здоровенный битюг, сам себе заработаешь. А ракету продай мне, потому что твой Абу – террорист, а им доверять нельзя.
Рокер задумался, походил некоторое время, подумал, но вскоре ответил:
– Он спас мне жизнь, я любил его родственницу Азизу и не могу нарушить своего слова. Это дело офицерской чести.
Услышав о чести, Ник побагровел, хотел вскочить, но сидящий рядом с ним на ящике Морс схватил его за руку и не дал этого сделать.
– Не надо, спокойней. Не время еще.
Сергей выдохнул и постепенно остыл.
Раздался телефонный писк, и Рокер поднес трубку к уху.
– Да, – ответил он, послушал немного. А потом улыбнулся и добавил: – Вас встретят. – Он кивнул бойцу, и тот пошел к выходу. Рокер сунул трубку в карман и направился следом.
Воспользовавшись передышкой, Михайлов, Морс и полковник осмотрелись. Они находились в самом центре склада, а перед ними под брезентом покоилась та самая ракета «11-Д» – «Двина», принесшая им столько забот и хлопот. Даже под толстой тканью проглядывались очертания крыльев, острого носа и сопла.
Дверь в воротах отворилась, и в ангар вошли трое. Все – в стильных черных костюмах, белоснежных рубахах с черными модными галстуками – не террористы, а бизнесмены.
В центре шел высокий статный араб с окладистой черной вьющейся бородой. По его вальяжной походке, величественным движениям рук было понятно, что он и есть Абу. Орлиный нос, волевой подбородок, черные, как взмах крыла, брови, аккуратная борода и пухлые розовые губы создавали облик красивого, спокойного, самоуверенного мужчины.
Главарь подошел к Рокеру, они обнялись крепкими рукопожатиями, с улыбками похлопали друг друга по плечам, перекинулись парой слов и двинулись в центр помещения. Ник следил за приближением террористов и оценивал их возможности.
У Абу оружия при себе не было, но у его провожатых полы пиджаков оттопыривались укороченными автоматами Калашникова. В руках были увесистые черные «дипломаты».
– Вот она, красавица, – проговорил Рокер и подвел Абу к ракете. – Снимите чехол, – приказал он, и двое парней скинули его.
Взорам всех присутствующих предстала легендарная «Двина», сбившая самолет-шпион полковника американской разведки Пауэрса в далеком шестидесятом году. Подобной же моделью подбили американский самолет-невидимку «Стелс», бомбивший крылатыми ракетами военные базы во время войны в Югославии.
– Отлично, – с восхищением произнес Абу, подошел к ней и погладил ее блестящую обшивку. – Она исправна?
– Да, в отличном состоянии, – подтвердил Рокер. – Только пришлось выковырять из нее маячок, по которому контрразведчики могли бы определить ее местонахождение, подсоединить транспортируемую отдельно боеголовку да закачать в баки топливо. После этого я ее проверил – она в полной боевой готовности, хоть сейчас запускай.
– Какая боеголовка? – спросил террорист.
– Стандартная – тротиловая, сто килограммов.
– Прекрасно, – кивнул главарь, потом поднес к губам рацию и что-то сказал на арабском.
Ник не расслышал фразу полностью, но из того, что смог уловить, понял: Абу просит кого-то заехать на склад на грузовике. Сергей знал арабский и без труда перевел слова.
Люди Громова отворили ворота, и в прохладный ангар волной вкатился горячий воздух улицы. В помещение въехал крытый брезентом «КамАЗ» и встал возле ракеты. Из кузова вылезли десять арабов в строительных робах, опустили борт и стали выгружать какие-то металлические конструкции.
Сергей внимательно следил за их работой и пытался понять, что происходит. Он посматривал то на них, то на Рокера, но по его выражению лица понял, что тот тоже не знает, что за возню затеял Абу. На Ника, Морса и Семенова никто внимания не обращал.
– Что ты хочешь делать? – наконец спросил Громов у главаря.
– Скоро узнаешь, – усмехнулся тот и отдал приказ на арабском.
Террористы освободили кузов грузовика, водитель сел за руль, завел двигатель и выехал на улицу. Остальные затворили ворота, и внутри снова стало полутемно, прохладно и немного сыро.
– Ты не будешь забирать ракету? – удивился Рокер.
– Не спеши, друг мой, с выводами, – вновь уклонился от ответа Абу. – Нужна информация, чтобы анализировать, а у тебя ее нет. На Востоке говорят: «Путнику, долго путешествующему в пустыне, может привидеться оазис там, где его нет, но он может не заметить его там, где он есть». Давай займемся нашими делами. – Абу махнул человеку в костюме, и тот принес «дипломат», положил его на ящик, открыл крышку, и все увидели портативный компьютер.
