Ознакомительная версия.
– Ой, как здорово! – ликующе восхитилась Зоя, едва не хлопнув в ладоши.
– Своей подружке можешь задать такой вопрос, – чувствуя себя гением рядом с наивной дурочкой, позволительно сказал Егор.
– Обязательно задам!
Он даже знал, как это будет выглядеть. Она спросит у подружки, сколько та сможет съесть булочек на пустой желудок. Если та назовет такое же число «три», как и она, Зоя объяснит ей, что после первой булочки желудок не будет пустым. Ну а если та назовет другое число, Зоя обидится и ничего не сможет рассказать, потому что иное число не позволит ей слово в слово повторить диалог… Блондинки, они же глупые. Но на то они и блондинки.
– Подожди немного.
Официанта он перехватил на пути к своему столику.
– Я закажу рыбу фугу, – сунув ему пятисотенную купюру, сказал Егор. – А ты примешь заказ…
– Но у нас очередь на такой заказ.
– Знаю, поэтому и говорю. Примешь заказ и принесешь что-нибудь похожее. Хочу девушке сделать приятное…
Официант принял заказ, и уже через полчаса на столе дымилось блюдо из рыбы неизвестного происхождения.
– Знаменитая рыба фугу – кладезь удивительных ощущений.
Зоя глупенько улыбнулась и принялась за блюдо. Разумеется, ее куриные мозги не позволили ей заметить подмену.
– Ну, как? – спросил он в предвкушении ошеломляющей новости.
– Вкусно.
– А ты знаешь, что это рыба фугу?
– Да, ты говорил.
– А знаешь, что она ядовитая?
– Да, конечно. В этой рыбе содержится очень токсичный тетродотоксин, – как о чем-то будничном, сказала она. – Вернее, не во всей рыбе, а в печени, глазах, коже… Но это если неправильно ее приготовить.
– А ты уверена, что ее приготовили правильно?
– Как можно неправильно приготовить фугу, если это обычная камбала? Тебя обманули, Егор, это обычная камбала.
Егор потрясенно смотрел на Зою. Вот тебе и блондинка.
– Однажды я ела фугу, – весело и безмятежно продолжала она. – Это блюдо готовил японский повар, настоящий профессионал. Высший пилотаж – это когда в рыбе остается чуть-чуть яда. Ощущения – лучше не вспоминать. Сначала отнимаются ноги, потом руки, челюсть. Двигать можно только глазами. Потом заново оживаешь…
– А можно и не ожить.
– Ну, конечно, тетродотоксин – очень страшный яд, он раз в двадцать сильней знаменитого яда кураре. Но есть еще более сильные яды.
– Какие например? – ошеломленный ее познаниями, спросил Егор.
– Тот же тарихотоксин, из эмбрионов калифорнийского тритона. То же самое, что тетродотоксин, но чуточку сильней. А есть и еще более сильные яды. Сакситоксин, например. Его содержат динофлатели, образующие морской планктон…
– Дары моря?
– Да. Они совсем не так безобидны, как нам кажется. Вот, например, из морских полипов добывают еще более сильный яд – палитоксин.
– И что будет, если он попадет в организм человека?
– Спазм коронарных сосудов и верная смерть. Никакая медицина не поможет…
– То есть это будет смерть от сердечного приступа.
– Можно сказать, что так.
– Смерть по естественным причинам.
– Ну, это как сказать. Палитоксин не разрушается в организме, качественная экспертиза легко его обнаружит. Какие уж тут естественные причины?
Зоя говорила о серьезных и страшных вещах, но продолжала глупенько улыбаться. Но глупцом чувствовал себя Егор. И завороженно смотрел в рот девушке.
– Но есть же яды, перед которыми экспертиза бессильна.
– Есть, конечно… Есть еще вещества, которые уничтожают ферменты крови. Кровь густеет, образуются тромбы, в общем, инфаркт в чистом виде… Яд кураре, например, вызывает паралич мускулатуры – человек не может дышать, сердце не может биться. Курарин быстро разлагается, и судмедэкспертиза бессильна…
– И ты это знаешь? – вздернулся Егор.
Наконец-то до него дошло, что перед ним в ангельском обличье сидит демонический киллер. Он вспомнил, что совсем недавно выходил в туалет и Зоя какое-то время оставалась одна. А они пили вино, в которое можно было подсыпать порошок.
– НИИХУЯ.
– Что?! – смертельно побледнел Егор.
Зоя издевалась над ним. Значит, она уже выполнила свое задание.
– Научно-исследовательский институт химических удобрений и ядохимикатов. Я там работала. Перед тем как в аспирантуру поступить…
– Куда?
– В аспирантуру. Я ее уже закончила, досрочно. Кандидатскую защитила и поступила в докторантуру. А что здесь такого? – искренне удивилась Зоя.
– Да нет, ничего такого. Обычное дело…
Вот тебе и блондинка. Из докторантуры. С кандидатской степенью… Одно хорошо, что не киллер.
В понедельник в шесть утра Тома сидела в машине на обочине Рублевского шоссе. Наблюдала за выездом из элитного поселка, ждала Олега Лазарева. Она понимала, что дома к нему не подобраться, поэтому ей нужно было знать, где он работает. Может, она сможет найти к нему лазейку через офис…
Сначала она увидела знакомый джип с охраной, за ним показалась новенькая черная «БМВ» седьмой серии. Обычные номера, никаких мигалок и «крякалок». И на встречную полосу эскорт не рвался. Спокойно машины ехали, медленно, в общей очереди. Тома так же спокойно держалась в отдалении.
На Кольцевой машины свернули в северную сторону, дальше повернули направо на Ленинградское шоссе. Джип с охраной пошел дальше, а «БМВ» свернула влево и в конце концов остановилась возле высотного дома стандартной для Москвы постройки. Двор не охранялся, поэтому Тома спокойно остановила свой «Шевроле» недалеко от преследуемой машины.
В «БМВ», как она на это рассчитывала, находился Олег. И он не просто ехал, а управлял машиной. Похоже, он был один. Во всяком случае, кроме него, из автомобиля никто не вышел.
В строгом костюме при галстуке, наглаженный и зализанный, бодрым шагом он направился к подъезду. Быстро набрал номер на клавиатуре, порывистым движением открыл дверь. Тома дождалась, когда дверь закроется, и устремилась за ним. Но ее остановил кодовый замок. Впрочем, заминка была недолгой. Какой-то забывчивый сосед чем-то острым нацарапал серию цифр, с помощью которой она открыла дверь.
Она слышала, как закрылись двери лифта, и бегом, со всех ног, побежала вверх по лестнице.
Лифт остановился на седьмом этаже, так что бег по восходящей хоть и вымотал ее, но не успел выкачать все силы. Она успела заметить, как закрывается дверь в квартиру. Нетрудно было догадаться, что это сделал Олег. А раз так, то его можно будет подкараулить на выходе. Оружие в машине, сходить за ним несложно…
Тома повернула назад и вздрогнула от неожиданности, увидев перед собой парня с пистолетом в руке. Ствол был направлен точно на нее.
– Спокойно! Руки вперед! Лицом к стене!
Тома повиновалась. Парень обыскал ее, обшарил и забрал сумку. Ничего не обнаружив, повел пленницу в квартиру, где ждал ее Олег. Как оказалось, он действительно ее ждал.
– Какая встреча! – наигранно обрадовался он, приглашая занять место в низком кожаном кресле.
Квартира небольшая, но отделана и обставлена с изыском. Евростиль, дорогая мебель, в углу гостиной мини-бар. Несложно было догадаться, что эта тайная обитель была предназначена для интимных встреч на стороне. Олег всегда был кобелем.
– Не вижу повода для радости, – угнетенно вздохнула Тома.
– Ну, как же, птичку в клетку загнал, чем не радость?
– Птичку. В клетку… Может быть.
– А я знал, что ты начнешь на меня охоту. Тебя еще позавчера, у ресторана, вычислили. А сюда ты как на поводке пришла…
– Очень рада за тебя.
– Ну вот, а говоришь, повода нет… Оружие где?
– Какое оружие?
– Только не говори, что ты искала меня, чтобы броситься мне на шею… Удавку бы мне на шею бросила, а сама – нет… Или да?
– Удавку – да.
– Ну, вот видишь…
– Кто про меня сказал, Егор?
– Ну а кто ж еще?
– Иуда.
– И Каин в одном лице, – с ядовитой насмешкой добавил Олег. – Каин убил родного брата, а этот собирается убить родную сестру.
– То есть меня.
– Совершенно верно.
– И он тебе это сказал?
– Скажем так, намекнул…
– И ты принял заказ.
– Ты мне поверишь, если я скажу, что нет?
– Не поверю… Я знаю, чем ты занимаешься в этой жизни. Ты как был убийцей, так им и остался…
– Убийца – это на всю жизнь! – высек Олег так жестко, что Тома вздрогнула. – Ты понимаешь, что я имею в виду.
– Это было очень давно. И я раскаиваюсь, – жалко пробормотала она.
– Но ведь было. И тех, кого ты убила, не воскресить… Чем ты лучше меня?
– Ничем.
– Ну и зачем тогда искать соринку в моем глазу?
– У тебя там не соринка, у тебя там бревно.
– Такое же, как у тебя…
– Не спорю…
– Раскаиваешься, говоришь, в своих грехах?… А я, между прочим, срок мотал по своим грехам. Пять лет как с куста…
– Видно, не все грехи предъявили.
– А это не важно. Главное, что я чист перед законом. В отличие от некоторых…
Ознакомительная версия.
