В алтаре Андрей был, конечно, не в первый раз, но, стоя здесь, он в который раз удивлялся примитивному мышлению протестантов, граничащему с глупостью, которые утверждают, что православные молятся на доски или на стены. Это такая одноклеточная чушь, что. Вот, например, этот подземный храм. Можно было бы просто вырыть яму, залазить туда всем вместе, закрывать глазки и молиться. И что бы было? Теоретически такая молитва возможна, но практически на нее способны лишь совершенные подвижники, достигшие бесстрастия и умеющие совершать умное делание, то есть правильную молитву, исходящую из самого сердца. А где летают наши мысли во время молитвы? Потому для нас, обычных прихожан, есть такой термин, как благоукрашение храма, то есть нам, маловерам и немощным в молитве, необходимы и веками создаются образы Тех, к кому мы обращаемся в молитве. Это не основные, а вспомоществующие атрибуты веры, и, видя в храме образы, перед которыми молились поколения прихожан, мы невольно настраиваемся на серьезный благоговейный лад. А, впрочем, и правда, зачем протестантам иконы? По их утверждениям, они уже все спаслись. «Ты веришь в Христа?» «Ну» «Всё, ты спасся, и все твои грехи прошлые, настоящие и будущие прощены!» Во какая шара! В результате сегодня более двадцати процентов американцев на полном серьезе считают себя святыми. Ну да Бог им судья.
Андрей поймал себя на мысли, что он не о том сейчас думает. А тут как раз начали сходиться прихожане.
Пятеро человек, двое мужчин и три женщины, заняли места на правом клиросе (место для чтецов и певчих на правом конце солеи), Андрей приготовил и разжег кадило. Началась первая часть всенощной службы под названием великая вечерня.
Отверзлись Царские врата и старый отец Арсений начал каждение алтаря.
После того, как диакон Андрей Марченков воскликнул «Востаните! Господи, благослови-и-и!» и перекрестился орарем[34], дальнейшее происходило как во сне.
В молитвословиях и священнодействиях прославлялся Творец за промышление Его о мире и человеке, вспоминалось о блаженном пребывании прародителей в раю, об их грехопадении, обетовании о Спасителе мира и вере в Него ветхозаветного человека. Прихожане благодарили Бога за Его благодеяния, каялись в грехах и испрашивали у Него благословения на остаток дня и ночь.
После того, как закрылись Царские врата, старый батюшка отец Арсений, наблюдавший за диаконом на протяжении всей службы, увидел, как того слегка повело один раз, второй. Вместе с молодым священником он усадил Андрея в алтаре на стул у Горнего места.
У Андрея кружилась голова.
- Экий ты слабенький, отец диакон. Посиди немножко, отойди. Небось, недавно-то служишь, а?
- Второй раз, - честно признался Андрей.
- Вот те на, а службу знаешь крепко. Ученый?
- Богословский факультет Православного университета.
- А-а, теория. Что ж, теорию ты знаешь, теперь познавай практику. А ты, тёзка мой дорогой, хоть и молод, но справился хорошо, - последние слова похвалы адресовались отцу Арсению-младшему. - А не ты ли тот батюшка, которого похитили из столичного прихода поселенцев?
- Я, отец Арсений.
- Господи, что ж тебе пришлось вынести-то!
- Ничего, благодаря Господу и нашему отцу диакону Андрею я здесь.
Андрей, отдыхая, постепенно приходил в себя перед утреней. А в храме шла исповедь. Принимали батюшка Арсений-старший и батюшка Арсений-младший. К старшему стояла очередь из детей и мужчин среднего возраста, а к младшему тянулись старики и женщины. Но исповедовались все. Княжну Юсупову подвели к молодому батюшке, и тот, накрыв голову прихожанки епитрахилью и наклонившись к ней, выслушивал исповедь. Потом он скажет, что никогда в своей недолгой практике не слышал такой чистой и искренней исповеди, да и услышит ли потом еще от кого-нибудь?
Началась утреня. В подземной церкви погасли все лампы и свечи, кроме свечи на аналое - там чтец торжественным голосом читал шестопсалмие - молитвословие, состоящее из шести псалмов (3, 37, 62, 87, 102 и 142). Вся обстановка в храме не только напоминала о той ночи, когда пастухи услышали весть от ангела о родившемся Спасителе (звучало Евангелие от Луки, глава 2. стихи 9-14), но и располагало к молитве, к самоуглубленному и внимательному слушанию чтения.
Закончилась всенощная служба 1-м часом[35] - чтением псалмов, тропарей, кондаков и молитв. Первый час (по древнему исчислению времени, соответствует нашим 7-му, 8-му и 9-му часам утра) посвящен воспоминанию того, что в этот час Господь был веден от Каиафы к Пилату, был оболган врагами и осужден.
Служба закончилась, но люди не спешили расходиться. Все хотели получить благословение как от всеми любимого старца отца Арсения, так и от молодого батюшки, сразу приглянувшегося всем без исключения. А еще хотели пожать руку диакону Андрею, который, по слухам, и есть тот самый отчаянный смельчак, который уложил половину вооруженной охраны колонии, а также спас из бандитского плена отца Арсения-младшего.
Говорили обо всем и говорили бы еще всю ночь, но старая княжна решительно прекратила эту спонтанную душевную встречу, резонно мотивируя тем, что гостям нужно отдохнуть, а уже далеко за полночь.
Петр Иванович Головин подсуетился и откуда-то с помощником притащил в свою комнату второй топчан со свежим бельем. Сам же он, категорически отвергнув протесты отцов священнослужителей, ушел ночевать в другую комнату.
Когда отец Арсений и Андрей Марченков, наконец, улеглись в первые за последнее время более или менее нормальные кровати, между ними произошел такой диалог.
- Андрей, я нахожусь под впечатлением. Я такой веры, такого благоговейного и богобоязненного отношения к таинствам, такой искренности и чистоты не видел. Я бы с удовольствием остался служить у этих прихожан. Вы как думаете?
- Я думаю, отец Арсений, что вы правы. Я тоже с таким сталкиваюсь впервые. И где? Здесь, в глухой тайге! Княгиня, живые истории, живые легенды, живая вера! Да, вы правы. Но не нужно забывать о тех бесах, которые рыщут за забором. Давайте-ка сначала выберемся отсюда, а потом посмотрим.
- Согласен. Сослужим литургию с отцом Арсением, и тогда... Кстати, как он вам?
- Я еще в лесу был поражен исходящей от него благодатью и спокойствием. Думаю, что вы встретились не случайно.
- Может быть, может быть. Но смогу ли я быть достойным такого светлого и опытного батюшки?
- А почему нет? Всё ведь в руках Божьих. Но на Бога надейся, а сам что?
- Не плошай.
- У меня, кстати, появилась одна мысль. Не знаю, вправе ли я так думать.
- А что такое?
- Да дело в том, что ваш московский приход почти всем своим составом желает вернуться в Москву. Вот я и подумал, что, может быть, эти люди переселятся в Новый Фавор, ведь избы с собой все равно никто забирать не будет.
- Точно! Это просто замечательно!
- Ладно, давайте спать. Завтра утром литургия, а потом неизвестно что. Обсудим всё потом. Спокойной ночи!
- Ангела-хранителя!
- И вам Ангела-хранителя!
Но они, уснув безмятежным сном, не знали, что глубокой ночью через щель железной двери на сторону секретной тюрьмы ЦРУ прямо под ноги проходящему мимо чернокожему часовому тихонько упала записка. Она немедленно была доставлена к разбуженному по этому случаю Саймону Блюмкину. В ней говорилось: «Сегодня православный священник отец Арсений и диакон Андрей, которых вы нам вчера передали, служат литургию в подземной церкви под первым бараком вместе со старым отцом Арсением».
Сон сразу слетел с ЦРУшника. Он рванул трубку интеркома и вызвал троих своих заместителей: офицера морских пехотинцев, начальника отряда наемников и рыбоглазого шефа безопасности бывшей секты скопцов. Около компьютерного монитора сидел дежурный сержант и наблюдал за показаниями камер видеонаблюдения. Никаких движений и ничего подозрительного.
- Джентльмены, это как понимать!? Какая подземная церковь?? Это что получается: у нас под носом лагерь с подземными коммуникациями, а мы до сих пор ничего не знали??
- Мистер Блюмкин, я предлагаю зачистку.
Саймон посмотрел на произнесшего это предложение рыбоглазого шефа службы безопасности скопцов и заорал:
- Зачистку, да? Зачистку, я вас спрашиваю?!? Вы сначала ответите за зачистку колонии заключенных и общины скопцов, а потом будете нести свой бред! Идиот, вы хоть понимаете, что мы находимся не на острове далеко в океане! Мы и так подняли слишком большой шум, а вы предлагаете «зачистку»!!
- Но этой колонии не существует!
- Де-юре не существует, де-ю-ре! А де-факто о ней знают те, кому надо об этом знать, и поверьте, что это не два-три человека. Нам сдали в аренду эту базу именно с теми людьми за забором, и если мы их зачистим, то нас самих зачистят. Годы работы - всё напрасно! И всё из-за этого проклятого «московского туриста», который не только чуть не поубивал здесь всех, но к тому же оказался православным диаконом! Кошмар какой-то! Хорошо, что хоть лабораторию удалось сохранить.
