Когда Глеб увидел, что произошло, у него хватило времени только на то, чтобы выскочить из кабины.
Падение на сухой шершавый песок мягким не получилось. Расцарапав себе в кровь коленки, Слепой тут же приник к земле. А через секунду послышался грохот железа и раздался взрыв — один, а потом и второй.
Оглушенный и слегка контуженный, Слепой перевернулся на спину и заворожено наблюдал за тем, как по звездному небу ветер гонит горящие куски ткани. Потом они улетели, и снова наступила тишина летнего деревенского вечера. Даже кузнечики возобновили свой концерт по заявкам.
— Ну что, опять сбежал из больницы? — Потапчук встал из-за стола, чтобы поприветствовать героя вчерашнего дня.
Он хотел встретиться с Глебом еще вчера вечером, сразу после окончания бойни на хуторе. Но Слепого вдруг замели в больничку — врач, который его осматривал, настоял на госпитализации и полном покое.
Мобильный телефон Глеба сгорел в деревянном доме, и для того чтобы выйти на связь с цивилизацией, ему пришлось протопать пешком пару километров к ближайшей деревне. Надо было видеть лицо мужика, в двери которого среди ночи постучал грязный и окровавленный тип в оборванном рубище!
Мужик, как и положено, схватился за вилы. Но тут Глеба наконец-то нашла резервная группа, и инцидент был исчерпан мирным путем.
Следующую ночь ему все-таки пришлось провести в больнице. Красивая медсестричка вколола хорошую дозу успокоительного, и сон Сиверова был крепок и безмятежен.
Он так не высыпался уже целый месяц. И с удовольствием провалялся бы в койке еще недельку-другую, внемля наставлениям врача. Да не тут-то было! Личный водитель Потапчука уже наутро доставил его к шефу. Хорошо хоть, завтраком накормили.
— Да, а ты молодец, хвалю! — начал разговор генерал, обычным жестом указывая Глебу на его стул.
— По-моему, хвалиться тут нечем, — парировал Слепой. — Я опять оставил только гору трупов — и никаких зацепок.
— Вот поэтому и хвалю, — спокойно ответил Потапчук. — Ты не оставил ни одного лишнего трупа. Зато избавил человечество от нескольких лишних людей. И оно тебе за это будет только благодарно, поверь мне!
Глеб в недоумении пожал плечами. Он решительно не понимал, о чем идет речь.
— Ты хоть знаешь, кто вчера явился к тебе в гости на хутор? — поинтересовался Федор Филиппович.
— Никак нет, — был ответ.
— Так вот, слушай по порядку. Первый эпизод, ну, тот, который с почтальоном. В главной роли — майор ФСБ, сотрудник Службы специальных операций Трусов Сергей Витальевич.
В подтверждение своих слов генерал вынул из папки и положил на столе перед Глебом фото из личного дела. Слепой легко узнал этого простаковатого на вид мужичка.
— Поехали дальше, — продолжал Потапчук. — Эпизод два — молоковоз с напалмом. Исполнитель главной роли, а, похоже, еще и автор сценария — бывший сотрудник подразделения «Вымпел» Тумеля Иван Ильич. Огромный опыт диверсионной деятельности, доложу я вам!
— Никак еще с советских времен?
— Совершенно верно! А статисты-«молоковозчики» — ребята помоложе, действующие сотрудники управления «В». Зовут их… Ну да ладно, не будем о них для экономии времени. Лучше обрати внимание на этого персонажа.
Перед Глебом легла очередная фотография. Уже само лицо этого человека говорило о том, что от него не следует ждать ничего хорошего.
— Это Ивченко Степан Павлович, фигура нам небезызвестная. Еще при генсеках использовался для спецпоручений… ну, ты понимаешь, какого рода. Очень хорошо себя зарекомендовал в этом деле. Одна беда — слишком уж много крови он всегда оставлял. Начальству часто приходилось отдуваться. Но потом ему надоело, и оно списало Степана в утиль. О том, чем он занимался в последние годы, мы не знали. Однако, разумеется, догадывались. Хотя в поле нашего зрения он как-то не попадал.
— М-да, хорошая компания, — Слепой был действительно удивлен.
Еще вчера он понял, что имеет дело с профи высшего пилотажа. Но даже не мог предположить, что все они — его коллеги. Бывшие и… не только бывшие.
— Ну а теперь, дорогой ты мой, мы перейдем к главной фигуре, — торжественно продолжал Потапчук. — Режиссер, продюсер и так далее. Тот человек, который смог сколотить этот костяк из профессионалов и подарить московским ментам пару великолепных жирных глухарей. Впрочем, это не единственная его заслуга. Далеко не единственная!
— Не томите меня, Федор Филиппович.
— Ну, Глебушка, ты как, хорошо сидишь? — осведомился генерал.
— Да, очень хорошо. Могу, для верности, еще и облокотиться на стол.
— Думаю, не помешает. Лучше, друг мой, предпринять эту меру предосторожности. Потому что… ну, впрочем, гляди сам.
Он вынул из папки очередную фотографию и положил ее перед Сиверовым.
На Глеба смотрело обезображенное лицо усатого мужчины. Под правым глазом у него была огромная гематома, у носа застыла струйка спекшейся крови. Слепой понял, что это фото — уже посмертное. И, видимо, смерть была тяжелой.
— Узнаешь? — спросил генерал.
Вопрос был риторическим. Разумеется, он узнал. И в этот момент челюсть Глеба действительно отвисла.
В его сознании снова промелькнул туповатый и улыбчивый завхоз Никитыч. Тот, который часто брал отгулы, для того чтобы залатать своей теще крышу.
— Да, друг, именно так! — кивнул головой Потапчук. — Как говорится, невероятное рядом.
Слепой все еще не мог поверить в то, что этот Никитыч смог мастерски провернуть целую серию убийств. Но генерал не дал своему коллеге опомниться.
— Кстати, а знаешь, какая партийная кличка была у нашего завхоза? Никогда бы не догадался.
Глеб уже начал догадываться, но все же счел за лучшее промолчать. Слишком уж эта догадка казалась невероятной.
— Да, мой друг. Судя по выражению твоего лица, ты мыслишь в правильном направлении, — от Потапчука нельзя было утаить даже мыслей. — Это действительно Фред. Тот самый, за которым мы с тобой так безуспешно охотились.
— То есть эти два совершенно разных дела вдруг сошлись? — удивился Слепой. — Но… как? Где же тут точки соприкосновения?
— Это, дорогой мой, вопрос пока даже и для меня, — Потапчук задумчиво почесал затылок. — Но факт остается фактом. Мы еще вчера ночью занялись интенсивной разработкой этого типа, и в итоге аналитики идентифицировали его с Фредом почти со стопроцентной уверенностью.
— Значит, Фреду зачем-то понадобился этот шут Правдин? — заключил Слепой. — И остается только узнать, зачем именно.
— Совершенно верно, — кивнул головой Потапчук. — Ты совершенно правильно мыслишь.
— А что если поинтересоваться у самого Правдина? — предложил Глеб. — Теперь он уже лишен могущественной опеки. И, значит, может быть более разговорчив.
— Не думаю, что он нам сильно поможет. Скорее всего, этот тип действует совершенно вслепую. Он просто выполняет указания и, к тому же, преследует в этой игре свои цели.
— Ну а вдруг? Хоть какой-нибудь намек.
— Вряд ли, — покачал головой Потапчук. — Впрочем, не будем спорить. Сейчас ты сам в этом убедишься. За Правдиным я уже отправил ребят и жду их с минуты на минуту. Так что даже обедом тебя угостить не получится, ты уж извини.
— Ладно, придется попоститься, — сказал Слепой, вынимая из пачки сигарету. — Может, кондишн включите, а то надымим мы у вас?
— Да на здоровье! — Потапчук щелкнул пультом и сразу задумался о чем-то своем.
И вдруг Глеба как будто ударила молния. Кондиционер! Да как же он раньше-то не догадался?
— Федор Филиппович, а вы не задумывались о том, почему они моментально узнавали о наших планах? — вдруг спросил он. — Сначала об операции в Сомали, потом — в Берлине… Ну, и так далее.
Потапчук оперся на локти и пристально взглянул ему прямо в глаза:
— Дорогой Глеб, я думал об этом не одну ночь напролет. Более того, мы тщательно отработали все варианты возникновения утечки. Над этой проблемой трудилась целая группа квалифицированных специалистов. И если ты скажешь, что знаешь ответ, то… я тебе просто не поверю. Так что лучше…
— Федор Филиппович, а можно мне отвертку? — перебил его Глеб. — Самую обычную, крестовидную.
Искать отвертку в этом специфическом заведении пришлось довольно долго. В итоге кто-то из сотрудников сбегал к своей машине за ремнабором.
Слепой выключил кондиционер, выдернул шнур из розетки и снял кожух. Специалист в области прослушки, как раз подоспевший на огонек, тут же обнаружил крохотный жучок, притаившийся в уголке.
Потапчук вспомнил, как часто в его кабинет заглядывал завхоз Никитыч. Как долго он суетился возле кондиционера, пытаясь его отремонтировать. Вспомнил он и себя, уже немолодого мужчину, изнывавшего от жары.
Завхоз возился долго, и Потапчук в один прекрасный момент вышел в приемную, чтобы хоть немного перевести дух.
