— Это точно, оборзели «избранники народа».
— Ну ладно, давай к делу, а то солнце скоро сядет. — Полковник раскрыл папку с распечатанным на принтере делом и стал читать описание места преступления.
Они обследовали участок лесной дороги, место взрыва и поляну на берегу. В деле были фотографии автомобильных покрышек на земле, но у себя под ногами Семенов их не обнаружил.
— За неделю все следы исчезли. Наверное, немало машин проехало, — сказал Говоров.
— Ясен хрен. — Полковник взглянул на начинающий розоветь горизонт. За поисками они не заметили, что прошло два часа.
— Надо взять ноутбук, — решил Петрович и полез в «Волгу». Вынул портативный компьютер, включил его и открыл файл видеозаписи места преступления. Следственная бригада засняла все на видеокамеру, и теперь Семенов шел по берегу с компьютером в руках и видел на дисплее следы автомобильных покрышек.
Потом пошел в лес — на место взрыва — и стал сверять запись с собственным восприятием. Остановился в эпицентре и взглянул на дисплей. На экране был почерневший, обгоревший остов машины. Ее модели было не разобрать. Только в лаборатории эксперты определили, что это был американский паркетный внедорожник «Гранд Чероки». А на видеозаписи были различимы лишь кузов, остатки мотора да несколько железных скелетов сидений. Двери, капот, багажник и люди разлетелись на двадцать шагов в округе.
— Да, круто приложили, — покачал головой Семенов.
— Даже трупов не осталось. Только куски. — Говоров поморщился.
— Кто-то очень хотел, чтобы их не опознали.
— Какой эквивалент?
— Больше килограмма. Может, два. Причем взрывчатку заложили не одним куском, а частями, чтобы направить взрывы один на другой. Тогда создается избыточное давление и убойная сила увеличивается в несколько раз.
— Мафиозные разборки? — спросил не посвященный в дело Говоров.
— Нет, тут хуже.
— Хуже?
— Возможно, терроризм, — полковник сплюнул на песок и захлопнул компьютер. Походил по лесу, потом вышел на берег и осмотрелся. — Как все было? — спросил он сам себя и сам же ответил: — А так. Они приехали сюда на фуре, стояли и ждали кого-то. Курили. Окурки найдены… Кто-то приехал. У них была беседа. На какую тему — мы никогда не узнаем. В итоге джип уехал в лес и взорвался вместе с пассажирами, а фура отвалила в другую сторону. Но если джип взорвали, то, значит, перед этим его заминировали. Но известно, что джип не принадлежал ни одному из офицеров. Значит, трое приехали на фуре, а их убийцы на джипе. Потом в него сели трое и уехали себе на погибель. Они поменялись машинами. Но зачем? — Полковник прохаживался по берегу взад-вперед и держал компьютер под мышкой, как профессор книгу.
— У погибших обнаружили «калашников», на них были бронежилеты — значит, они опасались того, с кем встречались. У них был обнаружен «дипломат» с фальшивыми долларами. Выходит, Максим, за фуру им всучили фальшивые деньги и могли отпустить с миром, но их уничтожили.
— Может, у них произошел конфликт?
— Не похоже. Была бы перестрелка, следы огневого контакта — стреляные гильзы, рожки, пули в трупах… Но ничего этого нет. Получили деньги, не подумали, что заказчик их уничтожит.
— Когда это произошло?
— Рыбаки на карьере и дачники сказали, что взрыв произошел примерно в час ночи. Многие видели вспышку и слышали сильный грохот. Так в деле написано.
— Но никто не видел происшедшего.
— Нет. Может, и видели, но опера из областного отдела не очень дотошно этим занимались. Списали на бандитизм.
— Да, каждый день кого-то стреляют, взрывают, все привыкли…
— Что и скверно. Жизнь каждого человека священна, и никому не дано ее отнимать. Никому. Ладно, тут больше делать нечего, поехали посмотрим сожженную фуру. Она в лесу, в десяти километрах отсюда.
Муровцы сели в машину и за десять минут домчали до того места, где на опушке покоились останки «КамАЗа».
Мужчины подошли поближе к большому черному пятну. Огонь уничтожил здесь все в радиусе двадцати метров. В центре этого круга на обгоревших дисках стояла та самая фура. Она сгорела дотла, даже капот и крыша расплавились. Естественно, никаких следов в машине и вокруг нее не обнаружили.
— Она была на берегу? — спросил Говоров.
— Да, — ответил полковник. — Сумели идентифицировать отпечатки протекторов с берега и вот с этой обочины. — Он указал на пологий съезд с трассы. — Покрышки сгорели, но следы-то остались. Причем, по заключению эксперта, на берегу отпечатки значительно глубже, чем здесь, — значит, там она стояла груженая, а здесь уже пустая.
— По наклону колес определили?
— Да, по углу наклона колес и по ширине следов покрышек. Под весом они сильней сплющиваются. Определили также, что вес груза был примерно тонна. Может, чуть больше.
— Что в ней везли? — полюбопытствовал Говоров.
Он давно понял, что Семенов не хочет посвящать его в детали дела, но все же решил спросить. Ему было интересно, ради чего довольно ленивый полковник сорвался с места и ближе к вечеру рванул осматривать давно обследованное и запротоколированное место преступления.
— Черт его знает, — сухо ответил Петрович, но для себя решил: «Везли какое-то оружие. А если среди ночи крупным чинам воинской части дают чемодан с полумиллионом долларов, значит, речь идет не о пяти ящиках с автоматами Калашникова. Тут что-то крупное. Может быть, даже ракета. Надо определить, каков ее вес плюс вес упаковочной тары. Ее, если это была именно она, небось не целиком транспортировали, а по частям. Иначе как могли на дороге без крана перегрузить ее из одной машины в другую? А почему без крана, — подумал полковник, — может, кран был, или погрузчик, или несколько человек».
От этих мыслей полковнику стало не по себе. Он не знал, какую ракету могли заполучить покупатели, но от одной мысли, что кто-то ее купил, ему стало дурно. То, что недобросовестные вояки ее сперли и продали, у него удивления не вызывало. В России воруют все, от патронов до самолетов, и ракету тоже могли украсть и продать. Но вот кто решился ее приобрести, кому она понадобилась?
«Для чего она им?» — Петрович нахмурился и помрачнел.
Солнце уже садилось за горизонт. Небо покраснело, и на медленно плывущих облаках появились розовые отсветы. Хотелось смотреть на небо долгие-долгие часы. Но оперативники народ занятой, поэтому они сели в прокаленную дневным солнцем черную «Волгу» и помчались в Москву.
— Утром поеду в воинскую часть, — сказал Семенов. — Составишь мне компанию?
Максим ответил:
— Если позовете. Но, как я понял, я вам не очень-то нужен.
— Не обижайся, я и сам толком ничего не знаю. Вот пытаюсь докопаться до истины. Вместо Феди Гращенко.
В просторном кабинете руководителя Департамента контрразведки генерала Алексея Ивановича Парамонова в этот поздний час было полутемно. Настольная лампа освещала лишь большой стол, бумаги на нем да выхватывала из тьмы часть клавиатуры компьютера и белые корпуса нескольких правительственных телефонов.
Усталый сонный хозяин восседал в большом кресле и из последних сил просматривал бумаги. Глаза его слипались, голова клонилась к столу, но он усилием воли вновь и вновь поднимал ее, заставлял непослушные веки не наливаться свинцом.
Генерал уткнулся бы носом в бумаги и точно задремал, но на столе противно и резко запищал селектор. Парамонов выпрямился, нажал на кнопку и глухо произнес:
— Да.
Звонил заместитель — генерал Левин — и просил принять его для донесения.
— Заходи, — ответил босс и снял палец с кнопки. Затем вызвал адъютанта и попросил приготовить две чашки крепкого кофе.
— Может, поможет, — прошептал он, когда офицер удалился.
Александр Николаевич пришел через пять минут и сел в кресло напротив стола. Положил перед собой красную папку с накладным металлическим гербом ФСБ на фасаде. В папке у него ничего не было, даже чистых листов, но Левин всегда носил ее с собой для солидности. Никто же не станет проверять, пустая она или нет.
— Ну, чего пришел? — спросил Парамонов, стараясь пересилить зевоту.
— Хват начал действовать, вот так.
— Вот как!
— Хват запросил дело, поехал на место преступления и провел там несколько часов. Читал материалы, просматривал записи.
— И все?
— Пока все. Завтра…
— Сегодня, — поправил Парамонов, — уже два часа ночи.
— Значит, сегодня он поедет в воинскую часть и будет расследовать там.
— Ну что же, как мы и предполагали, он заинтересовался нашим сообщением, но приведет ли это к тому результату, который мы ожидаем?..
— По поводу Михайлова?
— Именно.
— Не знаю, но думаю, что предпосылки есть.
— А что по нашему расследованию? — Директор взял чашку и отпил немного уже остывшего кофе.
