Ознакомительная версия.
– Сходи, сходи, а то я боюсь, что он меня убьет! – замотал головой Андреич.
Жаба, высунувшая голову из-под буфета, внимательно посмотрела вокруг.
Увидев вставшего Романа, жаба одобрительно кивнула и снова спряталась в свое убежище.
– Кто там? – спросил Роман, кляня себя за то, что не сделал глазка, а еще лучше видио на двери.
– Это я Махин, сосед снизу, – пробубнил Пузан и с силой стукнул в дверь кулаком.
Хлипкая деревянная дверь вся затряслась от мощного удара.
– Спит Андреич. Устал и прилег отдохнуть, – пояснил Роман, которому очень хотелось побыстрее сплавить нежелательного гостя.
– Поднимай старикашку! Нечего дрыхнуть! Я из него все жилы вырву!
– Завтра придешь! Нечего по ночам людей тревожить! – жестко сказал Роман и только сделал первый шаг, как дверь резко дернулась и затрещала.
– Суки позорные! Ручку не могут нормально привернуть! – завопил на весь подъезд Пузан – Махеев, демонстрируя некоторое знакомство с лагерным лексиконом.
«Завтра же надо заказать новую стальную дверь и обязательно видиоглазок, а лучше микровидеокамеру. Нет видеоглазок в коридор, а изображение с видеокамеры кину к себе на комп», решил Роман, берясь за ручку кухонной двери.
Снова прозвучал требовательный звонок.
– Опять ты Махеев? Чего ломишься? – выкрикнул Роман, которому надоело стоять в коридоре и мечтать о новых дверях.
– Так-то ты настоящих друзей встречаешь? – раздался голос Элеоноры.
– Радость моя, я только что собачился с соседом снизу и поэтому у меня такой злой голос, – извиняющимся тоном, но чуть громче обычного, заявил Роман, открывая входную дверь.
– Это тот пузан, который стоит с дверной ручкой в руках? – мило поинтересовалась Элеонора, пропуская вперед худенького старичка, с большой черной папкой в руках.
– Ты, че, шмара, пасть открыла! – взревел Махеев, с громким топотом ломанувшись вверх.
– Ты, сука, куда прешь? – заорал Пузан, отпихивая из дверного прохода Элеонору.
Поймав женщину у самой стены, правой рукой, Роман, вспомнив свое боевое прошлое, нанес два молниеносных удара в болевые точки на шее и сердце.
Пузан остановился как бык, которого ударили кувалдой по голове.
Рывком подняв Элеонору, Роман кинулся к Пузану и еле успел прислонить падающую тушу к правой стене.
– Да, я тебя… Я тебя по стенке размажу! – хриплым шепотом выдал Махеев, коротко, мелкими глотками вдыхая воздух.
Роман знал, что если ударить посильнее, то у человека возникает асфиксия[4] и человек попросту умирает в течении трех минут. Но зная силу удара можно просто вывести из строя человека или его обездвижить на короткое время. Что Роман сейчас и сделал.
– Потом будешь меня по стенке размазывать. Мне сейчас некогда с тобой разговаривать! – пояснил Роман, правой рукой обнимая Пузана за талию, а левой, вынимая у него из брючного кармана свернутый вчетверо листок бумаги.
Выпроводив Пузана на лестничную площадку, Роман вынул из правой руки дверную ручку, и видя, что у Махеева закатываются глаза, прислонил его к стене, сплошь исписанной нецензурными словами и изречениями.
– Я тебя, тварь, урою и твоего дедка тоже! – громко пообещал Махеев, пытаясь отодвинуться от стены.
Но пока у него плохо получалось. Ноги разъезжались в разные стороны, а голова падала на грудь.
– Не советую предпринимать какие-то противоправные действия против моих друзей. Может для вас очень плохо закончиться! – предупредила Элеонора, держа в правой, опущенной руке включенный мобильный телефон.
– Я тебя, сука, порву, как Тузик грелку. На хор тебя пустим и в Интернет выложим! А твой дед мне свою комнату отдаст за просто так, да и ты тоже! Дед теперь должен лимон, да и ты Пятихатку! Время пошло! Счетчик тикает! – громогласно объявил Пузан, не обращая внимания на высунувшихся из дверей соседей. В руках двух из соседей Роман заметил мобильные телефоны.
– А я за что тебе должен такую сумму? – блеющим тенорком, спросил Роман, вспоминая наставления инструктора по психологической подготовке:
«Ты должен превратиться в беззащитную жертву, ягненочка, слизняка. Тогда твой противник потеряет бдительность и будет относиться к вам соответственно. Как вы это достигните – не существенно, но главное достичь во время боевого, да и не только, контакта. Главное тон каким вы говорите, а не слова. Помните об этом, и всегда выйдите победителем из любой схватки!»
Элеонора недоуменно взглянула на Романа, но слава Богу, говорить ничего не стала.
Зато Пузан не на шутку разошелся, увидев перед собой благодатную аудиторию:
– Ты меня ударил, залил квартиру и за это пойдешь по миру! Я буду не я, если не выселю вас двоих из квартиры! Если по-честному не получится, то братков пришлю и они вас уроют!
Все вы у меня вот где! – показал Пузан кулак, размером с футбольный мяч.
– Мы ничего не видели и не слышали! – хором произнесли соседи, одновременно закрывая двери.
– А как насчет меня, уродец? – ласково спросила Элеонора, выходя в центр лестничной площадки.
Несмотря на небольшой рост, и приличный возраст, в районе сорока лет, Элеонора постоянно занималась спортом и плавала, вытаскивая Романа в бассейн. Правда чаще одного раза в неделю у нее это не получалось, но от занятий спортом Роман получал настоящее удовольствие, сбрасывая за одну тренировку килограммов по пять.
– Я тебя сегодня трахну с друзьями и урою! Я тебе вертолет устрою! – пообещал Пузан, вынимая из кармана сотовый телефон.
– Я так боюсь, что останусь ночевать у моего дружка! – гордо сказала Элеонора, подмигнув правым глазом.
Значит урою тебя вместе с дружком! – пообещал Пузан, прижимая трубку к правому уху.
– Прикладывая трубку во время набора номера абонента и вызывных гудков, вы получаете дозу облучения в сто раз выше, чем при разговоре! – менторским тоном сообщил Роман, пропуская подругу в квартиру.
– Завтра я пришлю к тебе бригаду и они поставят бронированные двери тебе в комнату и на вход в квартиру! – пообещала Элеонора, легонько касаясь губами правой щеки романа.
«Хорошая ведь баба! Может жениться на ней? Перееду на Тверскую, буду жить кум королю? Чего еще бедному помощнику санитарного врача надо?» – сам себя спросил Роман и не найдя ответа, пошел вслед за Элеонорой, любуясь ее аккуратной попочкой.
Когда появляется кавалерия из-за холмов, то жить становится легче и веселей! И даже совсем не страшны доморощенные отморозки!
– Молодые люди! Вы долго будете разбираться с фулюганами? Дедушки спать хотят! – раздался из кухни веселый тенорок пришедшего с Элеонорой дедка.
Голос Андреича Роман знал хорошо, а так как кроме их двоих в квартире никого не было, то голос мог принадлежать только Элеонориному дедку.
Дедок с Андреичем сидели за кухонным столом, а в середине были стопочкой положены бумаги.
А вот количество водки в бутылке значительно уменьшилось.
– Вы совершаете выгодную сделку, молодой человек! Но вам придется заплатить двести тысяч рублей вашему соседу! – возвестил дедок и залихватски хлопнул половину стопарика.
– Моисей Абрамович! Я никогда не видела вас в таком состоянии! – всплеснула руками Элеонора, присаживаясь за стол.
– Ты никогда и не совершала сделок по ночам! – ответил старикашка и икнув, ткнул пальцем в нижнюю строчку договора, где стояла фамилия Романа.
Роман заметил, что не смотря на пьяный вид, взгляд у старикашки был холодный и трезвый.
– Можно я сначала прочитаю договор? – спросил Роман, беря со стола три экземпляра договора.
На столе остались еще бумаги, просмотр которых Роман оставил на потом.
Маленький, практически карманный принтер зажужжал и выдал еще один лист бумаги, отпечатанный с обеих сторон.
– Не один договор, а четыре! По одному вы продаете свою комнату господину Лемешеву, а по второму покупаете у него его комнату.
К договору были пришпилены листок из регистрационной палаты и выписка из БТИ.
– Теперь понятно почему у тебя хата на Тверской! – восхищенно сказал Роман, ставя свою подпись напротив соседской.
– Светик! – поднимись в сорок шестую квартиру и скажи ребятам, чтобы начинали работу! – скомандовала Элеонора втелефон, убирая со стола бутылки, стопки и тарелки с закуской.
Буквально через пять минут впорхнуло эфемерное создание и ни слова не говоря поставило на документы печать регистрационной палаты.
– Все господа! Теперь вы можете переезжать в свои новые комнаты! – объявило создание, забирая по экземпляру каждого договора.
Элеонора встала и быстро сунула созданию три пятитысячные бумажки.
Старикашка в это время споро ставил нотариальную печать на документы и раскрыв амбарную книгу, предложил:
– Распишитесь пожалуйста!
Светочка тоже мотнула головой и сунула четыре листочка, на которых Роман и Андреич поставили свои росписи.
Ознакомительная версия.
