Ознакомительная версия.
Он не договорил, но Веклемишев его понял. Капитан Димитр Стоянов был заместителем майора Ивана Тамбовцева, командира «отдельской» группы. Вадим прекрасно знал всех «тамбовских», готовил их перед своим отъездом в Парагвай по горной подготовке. Дима происходил из русских болгар, осевших в тридцатые годы в Советской России. Снайпер, минер и отличный рукопашник, в совершенстве владеющий тремя европейскими языками, не считая русского и болгарского, весельчак и балагур был душой любой компании. Имел два ранения, из которых одно тяжелое, контузию. Прекрасный семьянин и хороший и верный друг. В былые годы к характеристике еще можно было добавить, что товарищ Стоянов предан делу партии, да вот только нынче у нас с партиями перебор, а наиболее искренне преданные их делу все больше проходят по линии лечебницы Кащенко. В общем, в разведку с Димой Вадим пошел бы без колебаний.
– Я опять в Москве, только служу в другой организации, в Национальном антитеррористическом комитете, – ввел в курс дела Стоянова Веклемишев. – А тебя каким ветром принесло?
– НАК – это серьезно, – качнул головой Димитр и доложил уже по делу: – Нас подняли в помощь пограничникам. А еще точнее, их двинули нам на подмогу. Со мной восемь человек «зеленых» спецназовцев, их же техника. Наших трое.
– Тамбовцев? – коротко спросил Вадим.
– Ушел по маршруту. С ним четверо, – сообщил Стоянов и хлопнул себя по нагрудному карману, из которого торчал короткий штырь антенны. – Трогаемся по его команде.
– Есть вопросы по пути следования? – Веклемишев пытливо глянул на Димитра.
– Появились сегодня с утра, – расплывчато ответил Стоянов и повел глазами на подполковника и аэродромных работников, сидевших у калорифера.
– Понял, доложишь нам с подполковником в машине, – принял решение Веклемишев.
От пограничника не укрылся недвусмысленный жест Стоянова, и, судя по выражению его лица, он уже собирался обидеться, однако после слов Вадима решил этого не делать.
– Пойду гляну, кто из наших прибыл, – сказал подполковник и вышел из кунга.
– Значит, товарищ полковник, вы уже как бы и не наш, не «отдельский», – грустно констатировал Стоянов. – Такого спеца потеряли!
– Рано, Дима, на мне крест ставишь, – усмехнулся Веклемишев. – Нынче я курирую в НАКе Отдел, ну и, кроме него, кое-какие родственные силовые организации.
– Это значит, вы, Вадим Александрович, самый главный… – сказал Стоянов и изобразил хук справа.
– Что-то вроде того, – невесело вздохнул Веклемишев. – Только в кабинете и в кресле.
Почти неслышно курлыкнула трубка радиостанции в кармане у Димитра, и на ее верхней панели зажегся красный огонек. Стоянов поправил соломинку микрофона, плотнее прижал к уху гарнитуру и нажал на тангенту.
– Стоян на связи. Давай, Дрозд, соединяй… Я Вандал, слышу тебя, Дантист, прием, – негромко произнес Стоянов и, отпустив тангенту, вслушался в эфир. – Понял тебя, Дантист, сигнал Протез-десять и Костыль принял.
– Что за садист таблицу позывных и сигналов составлял? – фыркнул Вадим. – Вандал, Дантист, Протез, Костыль…
– Шеф расстарался, – довольно сообщил Стоянов. – Был неделю назад в расстройстве после… ну, в общем, с утра пораньше, и накропал, соответственно. Зато в прошлом месяце у нас позывные были какие веселые: Карлсон, Зайка, Кощей. И сигналы: «Маша-мячик», «Колобок», «Самобранка».
– Весело тут у вас, – покачал головой Веклемишев.
– Да уж куда веселее, – поморщился Димитр. – Аж слезы от смеха выступают, вытирать не успеваем. Второй год веселухи пошел в этих благодатных краях.
– Ладно, утри, деточка, слезки, а то я тоже расплачусь. Протез-десять и Костыль– сигналы на марш? Я правильно понял? – спросил его Вадим.
– Так точно, товарищ полковник, – бодро доложил Стоянов. – Тамбовцев сообщает, что прошел порядка десяти километров по маршруту. Пока все спокойно, нам можно выдвигаться.
– Значит, будем выдвигаться, – согласился Веклемишев. – Вперед и с песнями!
– Только на минутку завернем в наше расположение, – деловито сказал Димитр.
– А нужно? – спросил Веклемишев. – Время потеряем.
– Когда сообщили, что мы московского штафирку сопровождать будем, запасся бронежилетом. А тут вы, товарищ полковник. Обстановка на маршруте тревожная, думаю, лишний ствол нам не помешает, – скромно высказал предположение Стоянов и хитро прищурился: – Оружие давно в руках держали, Вадим Александрович?
– А ты, капитанюга, сомневаешься, отличу я ухват от «АКСУ»? А если и отличу, найду на нем спусковой крючок? – сварливо произнес Вадим. – Шутники вы тут, доберусь я до вас, сам пошуткую… Ладно, двигаем в расположение. И не только ствол готовь, но и все остальное по полной программе, радиостанцию в том числе.
Экипировка много времени не заняла. Нашелся маскировочный костюм, который Веклемишев натянул поверх своей одежды. Тяжелый бронежилет, предназначенный Стояновым для московского «штафирки», заменили на легкий. Каска и разгрузочный жилет завершили экипировку. В карманах «разгрузки» помимо боекомплекта уместились кое-какие полезные вещицы, захваченные Веклемишевым из Москвы. Из оружия Вадим выбрал штурмовой автомат «бизон» с круглым магазином на 64 патрона и подствольником-гранатометом, а также пистолет ПСС. Не забыли и про сопровождающего подполковника. В дополнение к его штатному «макарову» Димитр выделил пограничнику «АКМ» из трофейных и броник, который готовили для московского гостя.
Переодевание заняло не более двадцати минут. За это время от Тамбовцева пришел сигнал «Протез восемнадцать», что означало, что маршрут на глубину восемнадцати километров проверен и безопасен.
– Какой общий километраж от Ханкалы до заставы? – спросил Вадим у Стоянова, глядя на тяжелое, затянутое свинцовыми облаками небо.
– Поболее ста будет, – на глазок прикинул Димитр.
– До темноты сможем добраться до места? – с тревогой поинтересовался Веклемишев.
– Сомневаюсь, – покачал головой Стоянов. – Как минимум, часа четыре будем идти. Половину дороги проскочим быстро, по асфальту, а в горах придется ползти по-черепашьи, чтобы в обрыв не уйти – все проселки развезло.
– Хреново! – хмуро подытожил Веклемишев. – Выдержит ли Муса? Считай, сутки уже кончаются, а нам еще пилить и пилить.
– В курс дела не введете, товарищ полковник? – осторожно поинтересовался Стоянов. – Или это…
– Или это! Но тебе можно, – весомо сказал Вадим и коротко обрисовал ситуацию: – Вчера пограничники отбили у боевиков человека, за которым те гнались с грузинской стороны. Беглецом оказался мой бывший информатор. Он засел в пещере и требует меня лично, чтобы сообщить сведения государственной важности. Хотя и ранен, никого к себе не подпускает, держит в обеих руках гранаты с выдернутыми чеками. Потому и спешка такая.
– Серьезный мужик, этот Муса, – уважительно сказал Стоянов.
– Тогда точно надо торопиться. Ну что, по машинам?
– Погнали! – бодро распорядился Веклемишев. – По дороге расскажешь, что там случилось по маршруту следования сегодня с утра, на что ты намекал. И подумаем, связано ли это с тем, о чем я тебе рассказал.
Оказалось, что группе Тамбовцева уже с утра была поставлена задача быть в готовности сопровождать «штафирку». Ветлугин предусмотрительно приказал проработать варианты «пеший по-конному» в связи с невозможностью добраться до заставы по воздуху из-за плохой погоды или каких-либо иных сложностей.
«Тамбовцам» пришел приказ находиться в полной готовности к конвоированию московского представителя от Ханкалы до погранзаставы на машинах. Надо думать, и в Моздоке, если бы вертолет не поднялся, кто-то готовился по эстафете доставить Веклемишева в Ханкалу.
Органами ФСБ по Чеченской республике и непосредственно группой Тамбовцева были приняты все возможные меры по пробивке маршрута, подняты информаторы, как официальные, так и неофициальные. Данные об обстановке пришли не сказать что неутешительные, но тревожные. С раннего утра население двух последних селений по пути следования их конвоя на погранзаставу, в основном женщины и дети, вышло на дорогу и перекрыло ее, не пропуская транспорт, которого в тех районах не то чтобы избыток, а совсем наоборот – по пальцам пересчитать можно. Потому и акция местных жителей, требующих найти и выдать им каких-то земляков, якобы пропавших после зачисток в застенках федералов, смотрелась очень даже искусственной, явно спровоцированной. Не составило труда проверить, что серьезные зачистки в данных аулах проводились больше года назад, причем никого из жителей сих селений во время тех операций не арестовывали.
Перекрывшие дорогу жители были настроены очень решительно.
Местные свои машины поставили на прикол, чтобы не попасть под общую раздачу. «Волгу» заместителя главы администрации района, приехавшего разбираться в конфликте, не тронули, хотя самого чиновника маленько помяли. А вот пограничный «ГАЗ-66», везущий со склада продовольствие на заставу, едва не спустили с обрыва.
Ознакомительная версия.
