– Дракон! – позвал Шатов.
– Я никуда не уходил, – ответил Дракон.
– Я живу в твоем доме? – спросил Шатов. – В твоем?
– Это твой ответ? Или ты спрашиваешь у меня?
– Я живу в твоем доме, – сказал Шатов.
– Да, – усмехнулся Дракон.
– И пароль в компьютере – Дракон?
– Угадал, – засмеялся Дракон. – Может быть, ты угадаешь, какой пароль там был до встречи с тобой?
– Охотник, – легко сказал Шатов. – Ты называл себя охотником.
– А потом охотником стали называть тебя. Ты похитил мое имя.
– Мне не нужно это имя, – крикнул Шатов.
– А это уже от тебя не зависит. Ты Охотник. Тебя любят, ненавидят и боятся именно под этим именем, – Дракон растворился в обступившей Шатова темноте.
– Ты обещал ответить! – голос Шатова исчез в темноте, не найдя от чего отразиться. – Дракон!
– Я здесь, – ответила темнота. – Я держу свое слово.
– Тогда отвечай!
– Хорошо… Я отвечу… Только…
– Не выкручивайся!
– Я держу данное слово, – повторил Дракон. – Держу.
– Не всегда. Ты пытался меня обмануть, когда убил ту школьницу. Помнишь?
– Помню, – ответил Дракон. – Я не вру.
– Тогда почему тянешь с ответом?
– А мой ответ ничем тебе не поможет, – слова Дракона стали собираться в капли и гулко падать в бездну. – Это не зависит от тебя. Вернее, это уже предопределено. Тобой, мной, Замком. И ты можешь спастись только, если…
Снова тишина.
– Я жду ответа, – напомнил темноте Шатов.
– А ты обратил внимание, что сегодня мы с тобой впервые просто разговариваем? Не угрожаем друг другу, не пытаемся использовать друг друга… Может, мы начинаем привыкать друг к другу? Срастаться?
– Нет! – Шатов выкрикнул это «нет», будто отшвырнул рукопожатие врага. – Нет!
– Отчего так решительно? – печально спросил Дракон.
– У нас не может быть ничего общего, ничего…
– У нас уже общий дом.
– Он…
– Что? Не твой? Ты просто в нем живешь? А это не делает его твоим? Вспомни, как ты рассматривал библиотеку. И игры. Ты ведь подумал тогда, что и сам мог бы собрать такую коллекцию. Забыл? – Дракон не пытался уязвить Шатова или укорить.
Он печально спрашивал. Печально. И печаль его была искренней – Шатов это чувствовал.
– Я не хочу иметь с тобой ничего общего, – как мог решительно ответил Шатов.
– Ты сам уже не веришь в то, что говоришь.
– Я знаю, что не хочу… не желаю иметь с тобой ничего общего.
– Не хотеть и не иметь – это две большие разницы, – засмеялся Дракон.
– Ответ! – потребовал Шатов.
– Конечно. Ответ… – Дракон снова оказался рядом с Шатовым.
Они стояли на краю скалы, а внизу, почти у самых их ног, медленно вращался рой звезд. Сполохи звездного света освещали Дракона снизу, играя бликами на его чешуе. И они были почти одного роста – Дракон и Охотник. И стояли они рядом, плечо к плечу.
Дракон повернул голову, посмотрел на Шатова.
– Все уже решено, – сказал Дракон. – И никто не знает, что именно произойдет. Но это произойдет. Так или иначе. Произойдет так, как это заложено тобой и мной. Как это заложено Замком, и тем, кто, являясь частью Замка, хочет его гибели. Но главным орудием судьбы будет…
Что-то вспыхнуло у них под ногами, словно камешек упал в светящуюся лунным светом воду.
– Тебя ведь не существует, – сказал Шатов. – Я разговариваю с самим собой…
– Ты признаешь, что я поселился в тебе? – ощерился Дракон.
– Нет, я придумываю тебя…
– Это почти одно и то же… Так ты хочешь знать, что судьба избрала своим орудием? Подсказать? Или ты придумаешь сам?
– Ты обещал, – сказал Шатов.
– Хорошо, – Дракон взмахнул крыльями и легко взлетел, обдав Шатова ветром и звездной пылью.
– Отвечай! – крикнул Шатов, запрокинув голову вверх.
– Тебя окружает ложь. И она сильнее тебя. Сильнее… Она сильнее всех, сильнее Замка. Гораздо сильнее Замка. Но ты можешь быть сильнее ее. Если найдешь точку опоры, если ты сможешь распознать ложь, как бы больно тебе не было… – крыло Дракона рассекло темноту над головой Шатова, – тебе могут помочь зубы дракона.
Еще один росчерк драконьего крыла, и сквозь открывшуюся дыру на Шатова обрушился поток света. Не жгучая жидкость огня, а прохладная, исцеляющая влага.
– Шатов, – крикнул Дракон, – у тебя есть шанс. И если ты выживешь, благодаря зубам дракона, мы еще встретимся.
– Ты хочешь, чтобы я выжил? – удивился Шатов, купаясь в прохладном сиянии утра.
– Это единственный шанс для меня. Выжить и выбраться к людям.
– Охотник! – прокричал Дракон. – Ты хороший боец! Ты мог бы победить, если бы это зависело от тебя. Но это зависит только от зубов дракона и от лжи. От лжи и от зубов дракона.
– Запомни, Шатов, зубы дракона.
Проснулся он около полудня, Светлана молча сидела в кресле возле тахты, подперев щеку кулаком. Когда Шатов посмотрел на нее, Светлана улыбнулась болезненной испуганной улыбкой, и встала.
Она уже успела переодеться в джинсы и рубашку, снова став симпатичной и немного взбалмашной девчонкой. Возбуждающая самка осталась в ночном клубе.
– Я принесу позавтракать? – спросила Светлана.
– Принеси, – согласился Шатов.
Нужно переодеться, напомнил себе Шатов, осмотрел одежду и увидел, что на ней и руках остались бурые пятна. Кровь.
Ему ничего не приснилось. Все было на самом деле. Что они снова попытаются придумать? Оставят ему драку в туалете? А все другое назовут бредом?
Диктофон. Шатов похлопал правой рукой по карманам брюк. Вытащил пистолетную обойму, так и не израсходованную ночью. А диктофона нет. Пропал диктофон.
Болела рука. Это его стамеской, или порезался стеклом, когда пролазил сквозь окно клуба? Когда ему начнут врать?
Шатов осторожно снял с себя рубаху, аккуратно, чтобы не побеспокоить рану, стащил рукав через повязку. Бинт пропитался кровью и засох.
Рубаху можно выбросить. Рваная и в крови. Шатов скомкал рубаху и швырнул ее в угол комнаты. Снял с руки электронные часы и с силой запустил ими в стену.
Не нужно мне врать.
Душ, полотенце, спортивный костюм и кроссовки.
Шатов вышел в гостиную и увидел, что Светлана уже накрыла стол и стоит рядом, спрятав руки за спину.
– Спасибо, – ровным голосом произнес Шатов.
Обижаться на девчонку за то, что она помогала его обманывать? Смысл?
Шатов сел к столу.
– Извините меня, Евгений Сергеевич, – неуверенно сказала Светлана.
– Что-то не так с завтраком?
– Нет, за то, что я вчера…
– Только вчера?
– Что я вас обманывала.
– Хорошо, – ответил Шатов, подвигая к себе прибор. – Забудем.
– Извините, Евгений Сергеевич, – снова попросила Светлана.
– Тебя зовут-то как?
– Света.
– Не Ира?
– Света. Извините, – голос девушки дрогнул.
– Ладно, проехали.
– Вам просили передать, – Светлана указала на край стола.
Диктофон и его «командирские». Нашлись, бродяги. Даже среди подонков встречаются еще честные люди. Шатов включил диктофон и послушал запись своего ночного разговора с Жориком.
Вот даже как… Все по честному. И запись вернули, и часы. Какие молодцы. И в еду, надо надеяться, ничего не всыпали. Новый этап наших взаимоотношений.
Светлана все еще стояла возле стола.
– Чего стоишь, присаживайся, – сказал Шатов, не поднимая взгляда от тарелки.
В лицо ему лучше не смотреть – несколько ударов того мужчины достигли цели. К горлу подкатила тошнота, и Шатов быстро отодвинул тарелку.
Это все было. И погоня была, и смерть детей – тоже была. И женщина, рухнувшая возле ступеней собственного дома, не привиделась Шатову. Все это было.
Шатов встал со стула и прошелся по комнате.
– Давайте, я сменю вам повязку, – предложила Светлана.
– Давай, – помедлив, согласился Шатов.
Светлана принесла бинт, какие-то склянки, Шатов сел на тахту и протянул ей руку.
– Ты теперь можешь говорить правду? – спросил Шатов, когда Света аккуратно принялась сматывать присохший бинт.
– Да, – кивнула Светлана. – То, что знаю.
– А знаешь ты, как я понимаю, не все.
Девушка молча пожала плечами.
– Давай по порядку, – предложил Шатов. – Кто такие варвары.
Светлана отвечала, Шатов снова спрашивал, не верил ответам, заставлял отвечать заново…
Варвары… Это были люди… Были люди… Здесь ключевое слово – были. А теперь стали хищниками, кружащимися вокруг села, в надежде перехватить кого-то оттуда. Им нельзя было пересекать определенной границы, нельзя было нападать днем, нельзя было… Почему нельзя? Запрещено. Кто запретил? Замок. Кто или что этот Замок?
