С самим Элизабаром все было более-менее ясно. За время его отсутствия Лоренц не поленился заглянуть в сейф грузина, что вообще-то делал систематически, и нашел там деньги. Значит, Мелашвили уже получил положенную сумму с Джогирга Зурабова, и даже существенно большую, чем было оговорено. Мелашвили просто наживался на этих поставках. Но такая деловая хватка грузинского подполковника Лоренца не удивляла: за время работы в Грузии он уже давно привык к тому, что здесь все и постоянно продается и покупается, и все стараются нажиться на американских поставках. В Америке тоже существовала подобная система, но она не была такой явной и чуть ли не поощряемой сверху. Здесь же это считалось в порядке вещей. И потому Лоренц решил отправить подполковника Мелашвили для допроса и проверки к его непосредственному руководителю в Тбилиси. Если дело более сложное, Мелашвили, конечно, будет приговорен, и Бежуашвили будет с этим согласен.
А самому Лоренцу предстояло разбираться с человеком, назвавшимся Джабраилом Дидиговым. Причем разобраться необходимо как можно быстрее, чтобы, если требуется, принять какие-то конкретные меры.
Отойти от телефонного аппарата полковник успел только на два шага, когда раздался новый звонок. Звонили с поста у ворот.
– Сэр, возвращается машина, что забрала грузинского подполковника, – доложил дежурный начальник караула. – Что-то у них с двигателем… Издали видно, как машина на ходу дергается. Что с ними делать?
– Значит, не судьба Элизабару сразу попасть в родные стены. Пусть наш механик посмотрит машину. Подполковника пока доставьте в караульное помещение, пусть посидит под присмотром. Если с машиной что-то серьезное, я позвоню, пусть пришлют другую машину. Свою я выделять не буду…
– Понял, сэр!
Лоренц налил в чашку вторую порцию чая.
* * *
За руль, как и договаривались, сел майор Тихомиров. Большой салон «уазика» позволил расположиться и остальным бойцам, пусть и в тесноте, но ненадолго. Имитация поломки автомобиля давалась Тихомирову без труда. Он сразу поехал на первой скорости, то стремительно добавлял газ, то резко бросал педаль, и машина двигалась рывками. Правда, в низинах между холмами – там, где машину невозможно было увидеть из лаборатории, – скорость переключалась, и движение становилось нормальным. Однако стоило снова подняться на холм, как машина начинала «баловать», как сам охарактеризовал это Тихомиров.
– А что, товарищ майор, может быть с машиной, когда она так идет? – поинтересовался старший лейтенант Лукоморьев, сидящей на стопке тротиловых шашек, стянутых скотчем и подготовленных к использованию по прямому назначению. Правда, для использования еще требовалось вставить в заряд взрыватели, но это дело нескольких секунд.
– А что с ней может быть? Водитель никуда не годится, вот и все…
– Я серьезно. Если на будущее… Вдруг ситуация потребует умное слово сказать. А у кого учиться умному слову, как не у вас.
– Учись, пока я жив! Если серьезно, то бензин на здешних заправках разбавляют водой. Вода попала в топливный фильтр. Или воздух… Иногда заводится и так вот трепыхается, иногда вообще не заводится… Как двигатель потянет.
– На финишную прямую выходим! – сказал подполковник Занадворов. – Все правильно. Машину узнали. Офицер стоит в двери, смотрит в бинокль. Может он определить, что форма не та, или стекло помешает? Хотя, мне кажется, он на номер смотрит. Нет, не определил… Солдат к нему вышел. Вдвоем ждут, без оружия. У офицера только пистолет. Значит, еще двое внутри… Сорок метров осталось. Подготовить гранатометы!
Оперативный план действий был составлен еще перед выездом. Вся группа привычно делится на две части. Первую часть возглавляет командир, в чью задачу входит захват штабных помещений, вторую группу – естественно, майор Тихомиров, который атакует казармы охраны. КПП группы должны пройти вместе, выполнить свои задачи, а потом соединиться у лабораторного сектора, который необходимо уничтожить полностью.
– Двадцать метров… Газуй!
Тихомиров газанул, но и это выполнил так, что со стороны показалось, будто машина сама рванулась вперед, словно опять что-то случилось с двигателем. Тормоза заскрипели прямо перед крыльцом КПП. Начальник караула вместе с солдатом шагнул вперед и в этот момент встретился глазами с подполковником Занадворовым. Стекло не помешало рассмотреть, что на переднем пассажирском сиденье сидит незнакомый человек в странной форме. Начальник караула запоздало потянулся к кобуре, но дверцы машины уже распахнулись, причем сразу все. Спецназовцы выскочили одновременно и сбоку, и сзади.
Надеяться на то, что пули пробьют бронежилеты, офицеры не стали. Две короткие очереди прозвучали одновременно; командир с заместителем стреляли своим противникам в головы. А старший лейтенант Рататуев сразу шагнул к крыльцу и поднял «РПГ-7» со стандартной бронебойной гранатой. Подобный выстрел, да еще с короткой дистанции, прямой наводкой, был бы смертельным даже для танка. Бронированные стекла контрольно-пропускного пункта, естественно, удара выдержать не могли – и не выдержали. Проход был свободен.
Но у Тихомирова в голове возникла оперативная идея. Почему бы не воспользоваться ситуацией, если она создалась сама собой? Вспомнилось, что сменные начальники караула имеют возможность открывать замок на воротах. Майор быстро схватил за шиворот и подтащил к изометрическому замку безжизненное тело начальника караула, затем приложил его указательный палец к поверхности сканера. Ворота без промедления стали раскрываться.
– Первач! – позвал майор старшего лейтенанта Пермякова, вооруженного вторым «РПГ-7». – Робот – твой!
Пермяков тут же оказался рядом, глянул на платформу над внутренними воротами ангара, поднял гранатомет, быстро прицелился и выстрелил прямой наводкой. Выстрел не просто уничтожил роботизированный пулемет – он вынес его вместе с турникетом, со всей электронной начинкой и комплектом боезапаса сквозь стену из тонкого профилированного металла.
– Моя группа – за мной! – майор побежал к машине.
Грохот боя поднялся такой, что в казарме не могла не среагировать свободная смена. Солдаты стали выбегать во двор тогда, когда «уазик» уже преодолел половину двора и приближался к казарме, не снижая скорости.
– Шиш, работай! – прозвучала команда.
Старший лейтенант Заболотнов, занявший командирское место впереди, стволом пулемета выбил ветровое стекло, и пулемет заговорил сразу, наполовину выкосив бегущих навстречу солдат еще до того, как те успели залечь. Встречные пули все же достали машину, пробив металл кузова в нескольких местах. Но дистанция сокращалась так стремительно, что прицельно стрелять в людей было очень сложно, тем более что пулемет продолжал палить по охранникам, лежащим на бетоне двора и не имеющим никакого укрытия. А пулемету вторили автоматы. Такой плотный огонь не позволял даже голову поднять.
Здесь все закончилось быстрее, чем успело развернуться. Последними из дверей казармы выскочили офицер и солдат и сразу же попали под пулеметную очередь. Тихомиров, считая в уме потери противника, решил, что из казармы больше никто не выйдет, сделал поворот и направил машину к левому крылу главного корпуса – туда, где находились лаборатории.
* * *
Группа подполковника Занадворова действовала так же стремительно, как и группа майора Тихомирова. Прорвавшись через контрольно-пропускной пункт, где уже никто не имел возможности оказать сопротивления, спецназовцы бегом преодолели расстояние до главной двери. Пока Рататуев перезаряжал «РПГ-7», можно было использовать подствольные гранатометы. Ёлкин выстрелил в дверь прямой наводкой еще с дистанции, вбив ее внутрь одним выстрелом. И, когда группа ворвалась в помещение, видно было, что под дверью лежал придавленный охранник. Он еще шевелился и пытался, не вставая, поднять оружие, что и было прекращено одной очередью.
– У меня один есть, – доложил снайпер, оставленный в «коробке» КПП, чтобы оттуда из окна контролировать площадь двора.
– Где-то еще один остался, – сказал командир. – И отдыхающая смена…
В створ распахнувшихся двойных дверей, откуда так необдуманно желало выскочить несколько человек, ударили очереди сразу из всех автоматных стволов. В ответ раздался только один выстрел, пистолетный. Пуля ударила в бронежилет Ёлкина и срикошетила.
Капитана этот выстрел не остановил. Его уже заряженный подствольный гранатомет нацелился на следующую дверь; взрыв гранаты выломал ее. За дверью была лестница. Занадворов бросился к ней первым и остановился в дверном проеме. На середине лестничного пролета стоял сухощавый немолодой военный с полковничьими погонами, держал в руке опущенный пистолет и смотрел на спецназовцев, не очень понимая, что происходит; тем не менее страха не выказывал.
