намерения этой особы? Как можно будет в этом случае утверждать, что Афина Яковлевна готовилась убить капитана Беспалову?
Все эти мысли стремительно пронеслись в голове Алины. Она сразу же запретила себе совершать подобный поступок. Все-таки многолетние занятия спортом помогали ей быстро мыслить и соображать, выбирать правильный путь. Алина просчитала все возможные варианты и навалилась на лестницу всем своим легким телом, стремясь удержать и ее, и подполковника Заварзину.
Афина Яковлевна заметила старания своей новой помощницы. Она умудрилась каким-то образом уцепиться руками если не за гладкое стекло, то хотя бы за пластиковую раму и тут же толкнула ее раскрытой ладонью. Окно открылось. Заварзина быстро ступила одной ногой на подоконник, еще даже не запрыгнула в палату, но уже повернулась и жестом позвала Алину следовать за собой.
Молодая женщина показала свою спортивную подготовку, справилась с лестницей быстро, стремительно, прямо как обезьяна, вскарабкалась до открытого окна. На пол палаты, застеленный мягким линолеумом с объемной войлочной подкладкой, она спрыгнула только чуть-чуть позже подполковника Заварзиной.
Но сама Афина Яковлевна этого, кажется, и не заметила. Она сразу шагнула к единственной в палате кровати, на которой лежала больная, посмотрела на капельницу, повернулась к Алине и тихо сказала:
– Нужно было что-нибудь взять с собой, чтобы в капельницу влить. Тогда подозрение только на врачей с медсестрами и пало бы. А так неизвестно еще, на кого подумают. Но мы поступим правильно, мудро. Кто у нас главный в районе по убийствам?
– Кто? – громче, чем говорила Афина Яковлевна, спросила Алина.
Заварзина отреагировала на это сразу, прижала к губам палец и прошептала:
– Спецназ ГРУ. Надо будет кому-то из них в машину нож с кровью на лезвии подбросить. Помнишь, где их двор находится?
– Помню, кажется. – На сей раз Алина говорила тихо, как ей и было велено.
– Туда и отвезешь. Или я сама сделаю, чтоб тебя сразу не впутывать. Тебе надо бы попривыкнуть к ситуации.
– Я, вообще-то, готова, – сказала Алина.
– Ты учись от себя подозрения отводить. Тут главное – правильно выбрать человека, на которого они должны пасть. Нужен верный мотив. У кого он может быть в нашей ситуации? Правильно думаешь. Именно у офицеров спецназа ГРУ. Капитан Беспалова пыталась подкинуть им пулемет, из которого был расстрелян полковник ФСБ Никитин. Теперь они мстят ей. Это и есть мотив. Я, признаюсь, не в курсе, какие у нее основания были для этого расстрела. Но Любаша не тот человек, который будет что-то делать просто так, из желания показать свою силу и возможности. А они у нее были достаточно велики. Должно быть, она никак иначе не могла от этого полковника избавиться. Вот и пошла на крайние меры. Он же слыл жутким бабником. Видимо, достал ее сильно, чем-то пригрозил серьезным. А нам всем есть чем пригрозить, у всех есть что скрывать. ФСБ для того и создано, чтобы иметь влияние на людей самого разного уровня и калибра. Полковник Никитин обладал, я думаю, информацией, которой я не располагаю. Использовать это влияние и служебную информацию в личных целях никому не рекомендуется. Потому, думаю, Любаша и прибегла к крайним мерам.
Алина просто кивнула в знак согласия, глядя на то, как подполковник Заварзина сначала натягивает на руки латексные медицинские перчатки, потом вытаскивает из ножен легкий обоюдоострый боевой нож. Обе они знали, что за дверью сидит охрана – два ментовских сержанта, которых Афина Яковлевна вообще в счет предпочитала не брать, не доверяла их способности защитить капитана Беспалову.
Но сама она говорила вполголоса, чтобы все-таки не привлечь их внимание. При этом Заварзина подалась телом вперед, словно приготовилась как следует рассмотреть Любу, лежащую в искусственной коме, а потом нанести один точный удар, который решит все проблемы.
Алина тоже напряглась, приготовилась в прыжке блокировать руку с ножом, позвать караульных, которые предупреждены и только ждут сигнала, чтобы ворваться в палату. Там же, за дверью, должен уже находиться и майор Известьев со своими помощниками из группы захвата райотдела полиции.
– Ты знаешь, куда следует наносить решающий удар? – спросила Заварзина, словно преподаватель на уроке.
По крайней мере, тон ее был похож на учительский.
– В сердце, наверное, – ответила Алина.
– В сердце – это хорошо. Но оно сверху прикрыто ребрами, и они порой могут его защитить, особенно если нож направишь неправильно или ударишь не точно. Кроме того, человек, получив удар в сердце, бывает в состоянии издать звук, который может выдать. Поэтому лучше всего бить в горло, в сонную артерию. Их две. Одна слева, другая справа. Первая обеспечивает мозг кровью. По второй она от него отводится. Поэтому бить следует в левую часть горла. Человек, получивший такой удар, не сумеет издать ни звука. Его горло мигом заполнится кровью. Достаточно бывает трех, максимум семи секунд, чтобы мозг перестал функционировать. Но при этом не следует сам нож из раны сразу вытаскивать. Иначе кровь тут же брызнет фонтаном, зальет тебе все лицо и одежду. А бить следует вот так. Нож надо держать плоскостью поперек горла, чтобы он не давал крови поступать к мозгу.
Подполковник Заварзина теоретический урок закончила и решила перейти к практическим занятиям. Она двумя руками подняла нож, готова была нанести прицельный удар.
В это время Алина и набросилась на Афину Яковлевну, которая была значительно тяжелее и, наверное, сильнее ее, хотя ростом превосходила незначительно.
Она захватила руку с ножом и крикнула:
– Охрана! Ко мне!..
Но подполковник Заварзина соображала быстро. Она, конечно же, не ожидала от своей помощницы этой атаки, однако готова была правильно ответить на нее. В дверном замке уже торопливо заворочался ключ, требуя от Заварзиной быстроты действий. Менты по глупости своей не догадались оставить дверь открытой.
Афина Яковлевна легко разжала пальцы и выпустила нож из руки. Он упал на кровать рядом с шеей бессознательной больной и нисколько не повредил ее. Подполковник Заварзина легким круговым вращением освободилась от захвата. Ее ладонь привычно легла на рукоятку пистолета, вдавила ее в кобуру. Щелкнул фиксатор, освобождая пистолет. Однако достать оружие Заварзина не успела, хотя и начала это движение.
Алина почувствовала, что может упустить противницу и даже позволить ей вооружиться. Она освободила ее левую руку и нанесла короткий, очень резкий боковой удар прямо в челюсть. Афина Яковлевна лишилась сознания и упала лицом вниз в колени капитану Беспаловой. Но та этого даже не почувствовала.
В этот момент в палату ворвались менты. Преступница пришла в себя только тогда, когда они и пистолет у нее из рук вытащили, и нож с кровати
