Глава 22
Халил Жезин скучал один в доме. Около полуночи он решил отправиться в Клуб. Неожиданно зазвонил телефон. Халил поставил на стол рюмку с коньяком и снял трубку.
– Халил?
– Ложись, так тебе будет удобнее.
Халил послушно растянулся в кресле. Он был до предела возбужден и пожирал Катю глазами. Она завела проигрыватель и предложила ему большой стакан арака.
– Что ты хочешь, чтобы я тебе сделала?
– Все, что сама захочешь, – сказал Халил, предвкушая небывалое наслаждение. Катя двусмысленно улыбнулась.
– В таком случае для начала я тебя привяжу.
Она произнесла это с таким сладострастием, что он моментально согласился.
Катя достала из ящика стола ремни и закрепила ими ноги Халила. Затем поочередно привязала к креслу запястья.
Она прибавила звук в проигрывателе. Затем взяла подушку, положила ее на пол и присела рядом с релаксационным креслом. Уверенными движениями она стала расстегивать его брючный ремень. Он застонал от счастья и закрыл глаза, когда она приспустила его брюки до лодыжек.
– Ты знаешь, что это? – спросила она, вытянув правую руку.
Она показала ему свое золотое кольцо в форме двух огромных когтей. Зеленый лак на ногтях еще больше подчеркивал их желтизну.
Халил улыбнулся.
– Нет.
– Это подделка одного древнего украшения. Китайская императрица Цао–Хи носила его в начале века.
Но Халилу было не до истории.
– Поласкай меня, – прошептал он.
В этот момент в дверь позвонили, долго и настойчиво.
– Кто это? – спросил толстяк. Катя пожала плечами.
– Не знаю, но это не имеет никакого значения.
Она медленно провела рукой по животу Халила. И ливанец испустил хриплый, жуткий, нечеловеческий вопль. Катя с силой вонзила золотые когти в его тело – в самое чувствительное место.
* * *
Малко оцепенел, услышав этот вопль. Эли продолжал нажимать на звонок.
– Она убьет его! – крикнул Малко. – Высадим дверь! Но дверь оказалась бронированной, и как они ни толкали ее, все было напрасно.
– Надо вызвать Бригаду–16 и взорвать дверь, – отдышавшись, предложил Эли. – Но зачем она его к себе заманила?
– Она же не знает, что опоздала, что он уже все подписал, – ответил Малко.
Да, предосторожность Джерри Купера обернулась против Халила Жезина. Эли побежал к лифту.
– Оставайтесь здесь. Я позвоню в полицию.
Малко вздрогнул от нового душераздирающего крика.
* * *
Рука медленно поднималась вверх по животу, и оба когтя оставляли в нем глубокие борозды. Халил дико кричал от невыносимой боли. Катя проворковала:
– Ты сам сказал, что я могу с тобой делать все, что захочу.
Ливанец прохрипел:
– Я все подписал сегодня утром… Ты уже ничего не сможешь изменить… Развяжи меня, гадина!
Глаза Кати сверкнули злобным огоньком.
– Нет, Халил, я могу еще тебя убить, – мягко сказала она. – Ты еще заплатишь за то, что подложил героин в машину Алии.
Халил не слушал ее. Он кричал, плакал, вопил от боли. Когти с новой силой вонзились в его плоть, еще глубже, чем в первый раз. Из ран выступила кровь, и Халил потерял сознание. Катя с удовлетворением смотрела на свою работу. Затем она поискала пульс своей жертвы. Она не хотела вызвать остановки сердца, пока он не заплатит сполна.
Она вспомнила Малко, и ею овладел новый прилив ненависти. Она бы предпочла, чтобы на месте Халила был этот блондин, чтобы это он кричал, корчась от боли.
Удары в дверь усилились. Катя встала, скинула сапоги и босиком подошла к двери, чтобы послушать. Вернувшись к Халилу, она сказала:
– Там Бригада–16, но они не смогут войти. Дверь бронирована и, кроме того, закрыта на железную перекладину.
Катя снова принялась за свою жуткую работу, которая доставляла ей такое удовольствие. Халил продолжал кричать голосом обезумевшего от дикой боли человека.
* * *
Собравшись на лестничной клетке, соседи наблюдали за полицейскими, пытавшимися выбить дверь.
Крики, доносившиеся из квартиры, были невыносимыми. Хотелось заткнуть уши.
– Что она с ним делает? – спросил капитан в красном берете.
Малко старался не думать об этом.
– Надо взрывать, иначе она убьет его.
Полицейский покачал головой.
– Для этого нужно разрешение шефа полиции.
– Может быть, все же попробуем гранатой?.. – предложил Эли.
– У меня нет гранаты, – ответил полицейский.
Эли посмотрел на Малко.
– Я попытаюсь найти.
Расталкивая полицейских, он спустился по ступенькам, преследуемый кошмарными воплями Жезина.
* * *
Катя всадила коготь в тело Халила еще глубже, и у него началась агония. Он то терял сознание, то испускал новые вопли, когда садистка доставала очередной нерв.
Но она не останавливалась, не прекращала движение рук даже тогда, когда в лицо ей брызнула струя крови, лишь обтерлась небрежно и кое–как.
Да, она не желала единственного: чтобы он слишком быстро испустил дух.
Она вздрогнула от сильного взрыва. Едкий дым проник в квартиру. Катя выбежала в коридор. В наружной двери зияло отверстие величиной с детскую голову, один из замков был сорван.
Голос крикнул по–арабски:
– Немедленно откройте!
Катя злорадно улыбнулась: еще оставалась железная перекладина. Она вернулась в массажный кабинет, взяла шприц и наполнила его янтарной жидкостью. После этого подошла к Халилу Жезину, издававшему уже предсмертное хрипение… Лужа крови под ним увеличивалась на глазах.
Как хорошо, о, как хорошо, они не успеют его спасти!
* * *
Эли вынул чеку из гранаты. Тремя прыжками он оказался на нижней площадке, где столпились полицейские и Малко. Сержант попытался его остановить:
– Это противоречит закону!.. Малко резко обернулся и сказал:
– То, что происходит внутри, тоже противоречит закону!..
Квартал был осажден. Установленные на крыше соседнего здания прожекторы освещали последний этаж. Внизу стояла машина скорой помощи. Примчался Джерри Купер. Вид у него был подавленный.
И вот взрыв гранаты сотряс стены дома. Малко потянул за рукав напуганного слесаря.
– Пойдемте.
Рабочий подошел к двери и просунул руку внутрь, пытаясь открыть заблокированный замок. Раздался щелчок. Неожиданно слесарь обернулся, побледнев.
– Здесь еще перекладина.
Он изогнулся, чтобы снять ее. Но в ту же секунду отдернул руку, покрытую двумя кровавыми царапинами. Катя достала и его своими золотыми когтями.
– Черт, с меня хватит! – выругался слесарь. – Открывайте сами.
Малко отодвинул его в сторону. И нечеловеческим усилием ему удалось снять перекладину. Дверь приоткрылась. Полицейские вслед за Малко ринулись в квартиру.
* * *
Катя взяла приготовленный шприц, вонзила иглу в тело Халила и потянула на себя поршень. По телу Халила прошла судорога, и он застонал. Катя выбросила шприц и наклонилась над его ухом.
– Я сделала инъекцию кислоты в твой мочевой пузырь. Ты узнаешь все муки ада!
Малко первым вбежал в салон красоты и в ужасе застыл на месте. Запах крови, смешанной с мочой, был невыносим. Не говоря уже о зрелище, представшем перед его глазами. Молодой полицейский, вошедший за ним, отвернулся, и его вырвало.
Но Кати в комнате не было.
Малко знал планировку квартиры. Он поспешил в другую комнату и в дверях столкнулся с Катей. Она бросилась на него, целясь золотыми когтями в его глаза, но он успел отскочить.
– Не двигайтесь! – раздался возглас Эли.
Катя молнией бросилась к закрытому окну и словно прошла сквозь стекло. Наружу и внутрь брызнули осколки.
Толпа, собравшаяся на панели перед зданием, издала слитный крик ужаса…
Санитары унесли на носилках Халила, который еще дышал, непрерывно стоная Малко и Эли сели в «альфа–ромео» и последовали за машиной скорой помощи Машина мчалась с включенной сиреной, распугивая торговцев апельсинами Малко переживал состояние глубокого стресса Каким бы испорченным человеком ни был Халил Жезин, он не заслужил такой ужасной смерти. Как не заслуживает ее никакой человек на земле.
Внезапно машина скорой помощи резко сбавила скорость. Эли тоже затормозил. Они переглянулись усталыми взглядами. Значит, конец, все…
* * *
Myна находилась в соседней с ним комнате. Она была в трауре.
Но Малко не думал о ней. Он еще раз перечитал телекс Джерри Купера, посланный в ЦРУ: «Контракт подписан Операция закончилась смертью Халила Жезина».
В Центральном разведывательном управлении в совершенстве владели четким и лапидарным стилем. В совершенстве…
Малко заморгал глазами от ослепительных лучей восходящего солнца и на мгновение замешкался. Охранник в защитной форме и с чехословацким автоматом на правом плече грубо втолкнул его в деревянную клетку к другим заключенным. Клеток было две: они напоминали базарные загоны для скота. В каждой из них находилось по шесть приговоренных. Клетки стояли во дворе тюрьмы Баакуба, расположенной в двадцати пяти километрах к югу от Багдада.
