или по ладони своего соседа. Она услышала искренние и добрые голоса: «Давай, сестренка, спой! Просим дочка, просим. Спой для нас!»
И Лиза запела. Ей вдруг захотелось петь другие песни, не те, что она пела по радио. Душа переполнялась прекрасными и светлыми чувствами, и смерть была уже далеко. Она миновала, исчезла. Пусть только пока, на время… И Лиза запела, и ее голос полился под сводами госпитальной палаты, пропахшей карболкой. И наполнил ее удивительным светом…
Белой акации гроздья душистые
Вновь аромата полны,
Вновь разливается песнь соловьиная
В тихом сиянии чудной луны!
Палата замерла, затаив дыхание. Раненые любовались девушкой, которая пела… ее глазами, ее лицом, которое так изменилось, было одухотворенным и светлым. Они любовались ее голосом, струившимся, как свежесть, как солнечный свет.
Помнишь ли лето, под белой акацией
Слушали песнь соловья?..
Тихо шептала мне чудная, светлая:
«Милый, навеки, навеки твоя».
– Это что такое? – возмутился пожилой врач в очках с толстыми стеклами. Он торопливо подошел к дверям палаты. – Что это за безобразие, кто разрешил?..
Но тут к нему повернулись две заплаканные молоденькие санитарки, вчерашние школьницы, и, прижав к груди свои натруженные руки, взмолились:
– Иван Степанович, миленький! Пожалуйста. Пусть поет. Вы поймите, у них такая любовь. А все как слушают, как слушают!
И пожилой хирург замолчал, стоя у двери и глядя на худенькую спину девушки в ситцевом платье. Он слушал ее голос и, опустив голову, заулыбался. Сняв очки, он задумчиво взял их, достал платок из кармана и принялся протирать стекла. Водрузил их снова на нос и пошел по коридору, неторопливо, с доброй улыбкой и покачивая головой. Надо же как… А что, тоже ведь терапия.
– Ну, вот и все, – улыбнулась Лиза, наклонилась, подняла чемоданчик, но потом снова поставила его на траву.
Мишутка Панин стоял рядом и, несмотря на то что ноябрьский ветер был холодным и пронизывающим, не запахивал старенькое пальтишко, гордо и независимо посматривая по сторонам.
– Миша, застегнись, – попросила Лиза. – Можно ведь простудиться.
– Ничего, я привычный, – солидно проворчал мальчик и шмыгнул носом.
Соколов и Руслан переглянулись, сдерживая улыбки. На груди у Мишутки красовалась только вчера торжественно врученная в штабе лично начальником политотдела дивизии подполковником Фроловым медаль «Партизану Отечественной войны 2 степени». Лиза все же взяла и застегнула пальто мальчику, тихо сказав ему:
– В самолете будет тепло, и там расстегнешься. Ты теперь мой братишка и должен меня слушаться.
– Ну, что же, Лиза, вам пора, – вздохнул Соколов. – Транспортником вас забросят в Воронеж, а оттуда уже поездом до Саратова и Куйбышева. Мы с Русланом от всего нашего экипажа хотим сказать тебе спасибо за ребят. Ты, правда, их спасла.
– Нет, Леша! – покачала головой девушка. – Я просто была рядом, когда им было трудно, когда было трудно самому дорогому мне человеку на свете. И им это помогло. Это очень важно в трудную минуту, в минуту опасности быть рядом. И тогда беда пройдет стороной и смерть отступит.
– Тогда спасибо тебе за твою любовь к Коле, – пожал плечами Омаев. – Он ведь мой друг. Спасибо тебе за то, что любишь его!
– И тебе, Русланчик, спасибо, что вытащил их, спас, доставил в госпиталь. И тебе, Алексей! Простите, – улыбнулась Лиза, – вам, товарищ старший лейтенант!
Девушка обняла каждого танкиста и поцеловала в щеку. Мишутка неуклюже ткнулся головой в грудь Соколову, потом Омаеву и, шмыгнув носом, пошел, держась за руку Лизы, к самолету. Алексей смотрел вслед девушке. В этот момент он думал о другой. О девушке по имени Оля из далекого города Мосток в Белоруссии. Как она там, в подполье, в городе под пятой врага и с больным отцом на руках? Думает обо мне, вспоминает меня, ждет?
Уже в 1941 году Всесоюзный электротехнический институт разработал первый прибор ночного видения. Появились модели для оснащения автомобилей и бронетехники и портативная версия прибора для разведчиков. Прибор позволял ехать в полной темноте со скоростью до 25 км/ч, так как видимость была ограничена 30 метрами.
ТПУ (танковое переговорное устройство) – система внутренней связи экипажа танка. Обеспечивает передачу речевых сообщений между членами экипажа и коммутации любого из них на внешнюю связь, а также на связь с командиром возможного пехотного десанта на танке.
Стой! Бросай оружие! (нем.)
