Тут сразу и началось!
Мы оба знакомы с тропическими ливнями, потому что в свое время немало попутешествовали по странам с тропическим климатом. Местной грозой нас не прошибешь.
Но и здесь мы успели вымокнуть насквозь, едва только пройдя вокруг стен гаража и убедившись, что дополнительных дверей там нет, а окна все закрыты стеклянными блоками-кирпичами, с трудом пропускающими свет. Так в гараж не забраться. Устраивать штурм – дать время на вызов подмоги.
– В котельную, – скомандовал я. – Там должен быть дежурный машинист. Дежурный машинист по долгу своей службы просто обязан становиться лучшим другом гаражному сторожу, если только сторож не всегда пьян. Они если пьют, то стараются даже пить вместе.
Дверь в котельную мы без труда открыли, отжав хилый замок подобранным в куче металлолома металлическим уголком. Словно кто-то специально для нас этот уголок сюда поставил. Вошли. Как же не войти, если на улице такая непогодь? Не захочешь – войдешь. Шум грозы сюда не доходит из-за гула дизельной установки. В большом машинном зале света нет. Но свет идет из-за приоткрытой двери в боковую комнатушку. Мы даже скрадывать свои шаги не стали. Подошли открыто и заглянули.
Рабочий день в библиотеке оказался в полном разгаре. Машинист читал так увлеченно, что у него даже глаза растопырились в стремлении захватить побольше текста и побыстрее проглотить его.
– Привет, – сказал я.
– Привет, – ответил он.
И только секунд через пять удивленно поднял сначала брови, потом и глаза. По глазам я и понял, что профессор, или генерал, или банкир, или кто там еще у них командует предупредили весь личный состав об опасных преступниках, сбежавших из-под стражи и уложивших четырех охранников. Естественные думы машиниста – пришли уложить его. А ему, судя по всему, не очень хотелось такого быстрого исхода. Он не успел книгу дочитать.
– Что вам...
– Вы хотите спросить, что нам надо? – предельно вежливо поинтересовался Пулат, чем, впрочем, не вернул читателю дар речи.
Тот только кивнул.
– Нам надо знать, есть ли кто-то в гараже?
Еще один очень красноречивый кивок.
– А как его позвать сюда?
– Как?
Слава богу, дар речи не успел уйти далеко. Вернулся. А то я встречал одного человека, которого напугал внезапно заработавший рядом отбойный молоток дорожных строителей. Тогда дар речи загулял на несколько месяцев.
– Это мы вас должны спросить. Для того и пришли с такими трудностями, не побоявшись промокнуть.
– Вы меня убьете?
Вот же наивный человек. Впрочем, каждому человеку свойственно в отдельные моменты своей биографии чувствовать себя главным и единственным пупом земли. И всегда надеяться, что если кого-то будут убивать, то непременно его.
– Мы, уважаемый товарищ, совсем не убийцы, а представители вооруженных сил страны, – жестко, почти с проявлением незаурядных гипнотических талантов сказал маленький капитан, заглянув сначала в книжку, потом посмотрев и на обложку. – А если быть более конкретным, то мы представляем здесь спецназ Главного разведывательного управления Генерального штаба. Если вы слышали про такое заведение, то должны понять, что неподчинение нам будет стоит вам больших неприятностей.
– Да-да, – испуганно сказал читатель. – Что надо сделать?
– Есть в гараже телефон?
– Есть.
– Звоните туда, пригласите охранника вам помочь. Авария у вас!
Читатель взял трубку и стал набирать номер дрожащими пальцами.
Я перекинулся с Пулатом коротким взглядом и вышел из комнаты. Пора подготовиться к встрече охранника. Уголок, которым мы профессионально отжимали дверной замок, стоял здесь же, прислоненный к косяку. Я прикинул железяку на вес. Таким по голове ударить – гуманнее сразу отправить человека на четвертование, тогда он, по крайней мере, дураком на всю жизнь не останется. Потому я качнул в сомнении головой и отвел уголок не за спину, а в сторону. И когда за пару секунд промокший под ливнем охранник влетел в дверь, я ударил его сбоку под коленную чашечку. Травма тяжелая, но лечению поддается. И уж противостоять нам он больше не сможет.
Вопль парня раздался только спустя пять секунд. Такой вопль, что не стало слышно за ним ни грома небесного, ни грохота дизельной станции. А я за эти пять секунд – дистанция между удивлением от неожиданно подступившего неумения ходить, удивлением от присутствия посторонних до наступления собственно боли – уже успел отложить в сторону его автомат, достать из кобуры пистолет и из-за поясного ремня обрез со шприцем.
– Не успел выспаться, дружок? – спросил я, разобрав в полутьме помятое со сна лицо. – Не расстраивайся. Мы предоставим тебе время...
Я быстро вытащил из брюк ремень, связал руки и притянул парня к ближайшей трубе достаточного размера, чтобы он не смог трубу загнуть или оторвать. Ходить он все равно не сможет, но, если характер настырный, может перебираться ползком. Это тоже лишнее.
Вернувшись в комнатушку машиниста, я посмотрел на того печально. И поднял обрез.
– Не надо, – тихо прошептали синие губы читателя. – Не стреляйте. Я вам информацию дам...
– Интересную?
– Вашего генерала и Андрея арестовали. Они в подвале сидят, где раньше вы сидели.
Он говорил торопливо из страха, что я потороплюсь тоже и не дам ему выговориться и доказать свою полезность.
Когда читатель закончил, я опять поднял обрез.
– Не надо... Я же вам сказал...
– Не волнуйся, это снотворное. Ты будешь хорошо и крепко спать, – на всякий случай, предотвращая у него разрыв сердца от страха, все же предупредил я парня. И только после этого выстрелил.
Раз Пулат меня не остановил, он уже все у парня выпытал.
– Электростанция? – спросил я.
– Никаких проблем... – Он принял от меня автомат и пошел в соседнюю дверь.
Три короткие очереди увенчались успехом. Это я понял по тому, что свет погас. Но я и в темноте почувствовал беззвучное приближение Пулата. И мы молча двинулись к выходу. Дождище манил нас вымыться под ним после трудного дня еще раз.
– Охранник не вырвется? – поинтересовался маленький капитан.
Глаза у него, похоже, как у кошки! Аж завидно... Когда мы мимо охранника проходили, тот молчал после услышанных автоматных очередей. Думал, должно быть, что мы расстреляли читателя. И надеялся, что у меня память отшибло и я совсем про него забыл.
– У него нога сломана. И к трубе привязан.
– За сломанную ногу?
Мы вышли под дождь, радуясь природному буйству и сами готовые буйствовать. Это прекрасно, когда внешнее сочетается с внутренним.
Ворота гаража слегка приоткрыты. Я стремительно распахнул их полностью. Три джипа. Все разных моделей.
– Фонарь! – увидел Пулат на верстаке то, что всегда может нам сгодиться.
И тут же поднял автомат. Он выпустил все оставшиеся в рожке патроны в двигатель дальней машины, чтобы вывести ее из строя. Автомат выбросил.
– Аккумулятор у той тарантаски справа или слева – не помнишь? – спросил меня.
– От тебя справа.
– Значит, правильно. Отъездили на нем на некоторое неопределенное время. Я, кажется, под капотом все разворотил начиная с аккумулятора.
Пулат навел фонарь на стену. Дощечка. На дощечке ключи от машин. Сначала уголок у двери котельной! Теперь ключи! Нет, определенно кто-то старательно готовил нам арену. Но раздумывать некогда. И уже через минуту с потушенными фарами выехал сначала Пулат, за ним и я. За воротами остановились, вышли, чтобы полюбоваться картиной. Видно было даже сквозь тугую пелену дождя, как в сторону котельной откуда-то издалека бегут люди с фонарями. Много людей, больше, чем в городке осталось охранников.
– Что сегодня по телевизору показывают? Какой-то захватывающий сериал? Надо сматываться, а то возмущенная толпа разорвет нас на части. Мы лишили их удовольствия посмотреть продолжение.
Пулат показал мне бинокль с прибором ночного видения. В машине нашел. Посмотрел на толпу.
– Полюбуйся сам, – предложил он мне.
Я полюбовался. Люди бежали с автоматами наперевес. Должно быть, Сережа не обманул. По тревоге вооружилось местное ополчение. Мы со всеми воевать едва ли в состоянии. Хотя вполне могли бы некоторое время просто повоевать... Пулат, похоже, подумал то же самое:
– Жалко, патронов не осталось. А то – милое дело, заставить бы их поваляться под дождичком хотя бы часик! Поняли бы суть солдатской службы. Короче... Одну машину предлагаю загнать как можно дальше в болото. Чтобы поддоном на кочки села поосновательнее. Самую тяжелую – «Форд». «Форд» – это не «Хаммер», без трактора не выберется. На второй еще покатаемся минут пять.
– Годится, – согласился я.
Машины легко слушались руля. И, чтобы избежать случайных автоматных очередей, все же не на боевой машине пехоты катаемся, мы описали полукруг вокруг гаража и выкатили прямо в степь, презрев от всей широты своих колес все возможные дороги. Издали, поднявшись на пригорок, мы опять увидели свет фонарей. А тут еще и молния блеснула, осветив толпу, спешащую туда, где нас уже нет и где долго теперь не будет электричества.
