Как выяснилось, мой муж Ханс Шефнер является агентом западногерманской разведки и вскоре будет арестован. Юрий Крылов отщепенец и бандит, находящийся в розыске. Вам это подтвердят столичные сводки, если вы захотите с ними ознакомиться. Он и Ингрид Иордан, которую вы также хорошо знаете, обвиняются в серийных убийствах, совершенных в столице в прошлом месяце. И тот и другая здесь. Один только что вышел из вашего кабинета. Теперь они разбились на два противоборствующих лагеря и поодиночке собираются завладеть архивом.
– Минуточку, минуточку, не торопитесь. Зачем, как вы говорите, бандиту нужен архив военных лет? И зачем он нужен этой самой Ингрид?
– Помимо архива в ящиках хранятся ценности – музейные картины, антиквариат Я тому подобное. Никто сейчас не берется оценивать содержимое ящиков, но речь идет о миллионах долларов. Все это принадлежит государству, и я намерена вернуть народу его ценности.
– Похвально, весьма похвально. Так, значит, описи ценностей нет? Их может быть на пять миллионов, а может быть на сто.
– Это не имеет значения.
– И вы не преследуете никакого личного интереса?
– Мне по закону полагается двадцать пять процентов от государства. И я их получу.
– А почему не все? ФСБ получит архив – а вы деньги. Не проценты, а все.
– Не получится, уважаемый Родион Сергеич. В ФСБ знают о кладе. Кроме того, что вы будете делать, если вам в руки попадет брошь с бриллиантом в четыре карата работы Фаберже? На рынке продадите? С такими вещами носа на улицу не высунешь. Слух распространяется со скоростью вируса южноафриканской лихорадки. Вы подарить ее никому не успеете, как вас замочат в собственном подъезде. Антикварный рынок давно уже поделен и тщательно контролируется. К сожалению, крестными отцами, а не вами.
– Что ж, вы хозяйка, вам виднее. Конечно, я вам помогу. Попытаюсь договориться с железной дорогой и выбить для вас состав до Москвы. Охрану также выделю. Что еще?
– Мне нужен отряд ОМОНа сегодня ночью: боюсь, готовится попытка вывезти архив с объекта без моего ведома. Это сделает кто-то из троих – Шефнер, Крылов или Иордан. Пусть вывозят, наше дело перехватить груз и отправить его на вокзал. Надеюсь, вы серьезно говорили о вагонах?
– Конечно, этот вопрос мы решим в течение часа. Будет вам и ОМОН. Но, как я понимаю, после вывоза архива вы закроете свои объекты?
– Еще не решила. И вот что еще. Гонорар вы, конечно, получите, не будем нарушать старые традиции, а в Москве я о вас поговорю. У меня очень серьезные связи. Постараюсь сделать так, чтобы в отставку вы ушли генералом. А теперь вызовите для меня машину, и пусть меня отвезут в гостиницу. Во второй половине дня я вам позвоню.
– Конечно, надо позаботиться о вашей безопасности.
Как только она ушла, Чепурин задумался. Такого количества информации в один присест он не получал в течение тридцати лет службы. Тут было над чем подумать.
***
Крылов не собирался далеко уезжать от Управления и ждал в машине, наблюдая за входом. За рулем сидел Корж. Когда Наташа вышла, он посмотрел на часы.
– Сорок минут. Немало.
– Гляньте, шеф, она садится в милицейскую машину. Неужели ей удалось перевербовать Чепурина?
– Мы это от него узнаем. Вот почему мы вели за ней охоту Она наверняка предъявила ему документы на собственность. Теперь остается только один шанс – перевернуть все с ног на голову.
– Поедем следом за ними.
– Уже поздно. Надо было раньше решать эти проблемы. Теперь меня больше интересует полковник.
Крылов достал сотовый телефон и набрал номер.
– Родион Сергеич, Крылов еще раз беспокоит. Каковы ваши впечатления от визита дамы?
– Нам стоит продолжить разговор, Юрий Иваныч. Требуются коррективы. Как я понял, вы где-то рядом. Загляните ко мне еще раз.
– Лучше, если вы выйдете на улицу Так будет спокойнее.
– Понимаю вас. Сейчас я спущусь. Ждите. Он положил трубу.
– Ну что? – спросил Жорж.
– Думаю, перевербовка не прошла. Наташа не очень умна. Она плохой психолог и не сумела подобрать ключи к опытному старому шакалу. Очевидно, пыталась его запугать, а такой трюк с Чепуриным не пройдет.
Полковник вышел из Управления один и, желая показать, что не готовит никаких ловушек, направился вдоль улицы в сторону парка.
Машина нагнала его у ворот, и он подсел к Крылову заднее сиденье. Они тут же сорвались с места и уехали. Убедившись, что их не преследуют, Крылов спросил:
– Что в наших планах меняется?
– Сумма гонорара. Не триста тысяч, а миллион, и архив будет у вас в руках этой ночью.
– Согласен.
– Тогда готовьте свой железнодорожный состав. Я вам доставлю архив в лучшем виде вместе с девчонкой. Ей я сказал, что поезд в Москву я организую и дам соответствующую охрану. Все в ваших руках. Только одно условие: никаких эксцессов, пока не выедете за территорию Смоленской области. Там мои ребята сойдут с поезда, и решайте остальные вопросы сами.
– А транспорт? Кто вывезет архив и доставит его на вокзал?
– Ваши конкуренты. Но кто бы это ни был, я их упрячу за решетку, пока как налетчиков на частную собственность. Важно, чтобы вы успели уйти. И еще: я и пара моих помощников присоединятся к вам в поезде. Где? Еще не знаю, но о взаиморасчетах пора подумать уже сейчас! Вечером созвонимся.
Полковник вышел из машины. Крылов довольно ухмыльнулся.
– Придется нам контролировать все события. Езжай на вокзал, займись составом, а я займусь полковником и подумаю, как нас оградить от его назойливости.
Часы бежали, как минуты. В начале второго Гаврилюк появился на блокпосту и вошел в здание охраны. Сидор Погорелов уже знал о гибели Гюнтера, и Николай сумел ему внушить, что до приезда Шефнера и назначения нового начальника объекта он остается за главного. Это позволило начальнику охраны расслабиться. Как-никак, но он считал Николая своим приятелем. Вместе водку пили, вместе телок ублажали, а тут еще и пятерых рабов по просьбе Николая из зоны выпустил. Так что Сидор почувствовал себя вольной птицей. К тому же он очень прикипел к Валюшке, привезенной ему в знак благодарности Николаем. Покладистая, мягкая, безотказная, живет и ничего не просит. Обещала еще недельку пожить. Вот и выясняется, что даже в зоне можно создать райские условия для существования.
Гаврилюк постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. Валентина сидела за столом и раскладывала пасьянс, а Сидор валялся на кровати и громко храпел. Николай молча подошел к шкафу и открыл его. Все дно было заставлено бутылками.
– Втянулся? – спросил Гаврилюк.
– Да, пару дней сдерживался, а потом сорвался. И сколько у него длятся запои?
Девушка разговаривала с ним, не отрываясь от карт.
– Сегодня к полуночи прекратятся.
Он достал из кармана пузырек с прозрачной жидкостью и поставил на стол.
– Часов в девять вечера подольешь ему в стакан. Надолго отрубится. И тут же уходи из зоны.
– А дальше что?
– Таракан будет ждать тебя в машине у опушки. Времени не теряйте и мчитесь на базу. К одиннадцати вечера все должно быть готово. Заваруха продлится полчаса, не больше. На подготовку мне понадобится еще час. К половине второго костры будут гореть. Точное время откорректирую по связи.
– Все будет сделано, начальничек. Хорошо держишься.
– О чем ты?
– Планы грандиозные строишь. Под силу маршалам решать, а смотришь на вещи, будто на рынке семечки покупаешь.
– Маршал не маршал, а полковником в свое время был. И дергаться мне незачем. Когда операция готовится в течение года, то в момент ее реализации думать уже не о чем. Инструкции написаны, их надо только выполнять: четко, безошибочно и уверенно.
Он посмотрел на спящего, криво усмехнулся и вышел за дверь. Спустившись на этаж ниже, Гаврилюк зашел в другую комнату. Здесь стояло шесть железных кроватей, а за столом сидели четверо охранников в униформе, пили чай и грызли сушки.
– Где остальные? – спросил Гаврилюк.
– Пошли на закладку мин, – ответил здоровяк, похожий на качка из клуба культуристов.
– Знают, как делать?
– Не беспокойся, Николаич, все будет тип-топ. И сработают точно по секундам, шесть штук вдоль дороги, и четыре прямо по центру. Юсупов все рассчитал, как надо.
– Покажи план.
Здоровяк кивнул соседу, тот достал из-под подушки свернутый лист бумаги и две трубки мобильных телефонов. Все присутствующие боевики выглядели сошедшими с фотографий из журнала «Сила и здоровье» – высокие, атлетически сложенные, аккуратно подстриженные, чисто выбритые, да и в глазах проглядывался интеллект.
Эту бригаду из шести человек Гаврилюк набирал из бывших офицеров-десантников, каждого по отдельности с предварительным собеседованием, проверками на прочность и преданность. Немало их прошло через его руки, но он оставил только этих. Вопрос устройства их на работу в охрану зоны решался несложно. Он приводил ребят по одному и давал свои рекомендации Сидору, которого тут многие не любили, и он платил тем же. Штат раздувать ему не позволяли скудные гроши, которые платил Гюнтер на содержание охраны. Надоевшего ему охранника он выгонял, а нового, с подачи Гаврилюка, брал на его место. Так подобранная прорабом бригада встала на вахту в зоне. К мизерному окладу Николай приплачивая из своих, так что ребята в обиде не были. Их дело служить верой и правдой хозяину и четко выполнять приказы.
