Ознакомительная версия.
– Принял! Отбой!
В 17.51 личный состав собрался у поста № 1. Дросов быстро поставил задачу на марш по склону в балку!
Спустя две минуты спецназовцы, вытянувшись в колонну, начали быстро спускаться на плоскогорье, отклоняясь южнее лагеря. Очень кстати пришлась невидимая со стороны, прикрытая кустарником звериная тропа, на которую, оторвавшись от вершины перевала, наткнулись бойцы отряда. Эта тропа, немного петляя, выходила прямо к балке. Только не с торца, видимо, звериный инстинкт подсказывал, что на входе в овраг таится опасность, а из глубины, с юга. Таким образом тропа делала выход спецназовцев к балке невидимым для противника.
Отряд вошел в овраг без проблем. Очевидно, оставшимся в живых душманам во главе с Фархади было не до наблюдения за приграничной полосой, так как по спецназовцам никто не открыл огонь. Если заметили, то обстреляли бы непременно. Дросов вывел подчиненных к позиции Стрекаленко. Объявил отряду передышку, спросил у прапорщика:
– Ну что тут, Петя?
Стрекаленко указал на лагерь:
– Американцы подогнали «Хаммер» к запасному входу из барака, грузятся. С минуты на минуту отчалят.
– Черт с ними! «Призраки» на месте?
– В бараке, командир! Отсюда в правом крыле.
– Отлично!
Майор вызвал генерала:
– Первый! Я – Карат-2! Время Ч – 18.00. В Ч + 02 применяю ликвидаторы минных полей и атакую лагерь, начиная с барака № 2. Как поняли?
– Понял тебя! – ответил Еременко. – Решение утверждаю. Оперативно-тактическая группа сосредоточена на выходе из Хайдарского прохода. Из кишлака только что вышел отряд боевиков численностью около ста человек. Банда движется, как ты и предполагал, по дороге, вдоль границы. «Буйный» займется ею.
– Принял! Работаю!
Майор отключил станцию, взглянул на часы, передал по цепи:
– Похурову, Олимову привести в готовность «чушки»! Запуск ликвидаторов по команде. Далее, после подрыва мин по проходам совершаем бросок к бараку. «Призраков» отрабатываю я с Кругловым. Остальные выходят во двор ближнего барака, оттуда к дальнему бараку. При обнаружении духов открывать огонь на поражение. Особое внимание уделить зданию штаба лагеря. Оттуда может проявиться пулемет. Главное, не попасть в сектор обстрела этого пулемета. Уточнение дальнейшей задачи после выхода к дальнему бараку! Приготовились. Начинаю обратный отсчет: 5, 4, 3, 2, 1, 0. «Чушки»!
Из балки вылетели два троса. Упав на минное поле и проволочное заграждение до самого барака, взорвались. Следом последовали разрывы сдетонировавших мин. Дросов крикнул:
– Вперед, ребята! Штурм!
Спецназовцы, вскочив, бросились к объекту. Джип американцев в это время вышел с территории объекта и, набирая ход, пошел в сторону Чевара. Добравшись до барака № 2, подчиненные Дросова разделились на три подгруппы. Первая, состоящая из двух человек, самого майора и капитана Гориленко, бросилась к открытому запасному выходу дощатого одноэтажного здания. Группа под командованием старшего лейтенанта Кабарова направилась в обход барака справа, Круглов повел остальных бойцов в обход здания слева.
Отморозки бывшего капитана Иванова, наконец, пришли в себя и, следуя приказу Довлатова приготовиться к отходу из лагеря, стали спешно паковать личные вещи. Близкие взрывы дезорганизовали их. Они не успели взять оружие из оружейной комнаты. Первыми к ней вышли спецназовцы. Гориленко от порога запасного выхода уничтожил моджахеда, несшего службу в наряде по бараку. Дросов срубил очередью одного из подонков, кинувшегося к ружкомнате.
Услышав выстрелы внутри здания, каратели Иванова застыли в ступоре, столпившись в коридоре казармы. В таком состоянии их застали спецназовцы. Их, ничего не понимавших, безжалостных ублюдков, и расстреляли офицеры отряда спецназа Дросов и Гориленко. Хладнокровно, без малейшего сожаления. Эти человекоподобные, обезумевшие от крови и безнаказанности дикие звери, спокойно расчленявшие грудных младенцев и сжигавшие заживо целые семьи мирных афганцев, не заслужили пощады. Они даже суда не заслужили, потому как животных не судят.
Только рядовые Романов и Мыльцев успели упасть до того, как прозвучали автоматные очереди спецназовцев. Как только стрельба прекратилась, Романов, не поднимая головы, крикнул:
– Не стреляйте, я и мой товарищ насильно переведены в спецкоманду. Нас взяли в плен на Тургунском перевале вместе со старшим лейтенантом Баженовым!
Офицеры переглянулись.
Дросов приказал:
– Встать! Руки за голову!
Побледневшие от страха молодые бойцы выполнили приказ грозных спецназовцев.
Дросов переспросил:
– Значит, вы попали сюда вместе с Баженовым? Это он заставил вас сдаться?
Романов ответил:
– Никак нет, извините, не знаю вашего звания, замполит роты был без сознания, когда духи обнаружили его. Старший лейтенант отстреливался вместе со всеми, это мы… растерялись! Но Баженов, еще когда в подвале были, говорил, что нас все равно спасут. А потом! Потом нас перевели в спецкоманду, но мы не покидали лагеря, ни в каких акциях не участвовали!
Дросов кивнул:
– Ладно! Проверим! А сейчас быстро в комнату своего замполита! И не пытайтесь сбежать. Себе хуже сделаете!
– Да вы что? Куда бежать? Нам бы обратно, к своим!
– Вы еще здесь?
Бойцы, перепрыгивая через трупы карателей, бросились в левое крыло барака, где находилась комната Баженова. Дросов, подорвав гранатой ружейную комнату, из-за чего чуть не обрушилось здание, вызвал Еременко:
– Первый! Я – Карат-2! Банда «Призраков» ликвидирована. Довлатова среди подонков не было! Взяли двух пацанов, пополнение карателей. Говорят, подчиненные Баженова!
Генерал ответил:
– Доклад принял! По «Призракам» ситуация ясна! Бойцов Баженова не трогать! С ними отдельный разговор будет! Теперь насчет Довлатова. Предатель находится вместе с Фархади и его ближайшим окружением в здании штаба лагеря. Определи возможность штурма этого штаба. Но так, чтобы без потерь с нашей стороны! Может, есть какая лазейка, через которую можно войти в здание.
– Понял вас, Первый! Продолжаю работать! До связи!
Не успел Дросов подойти к распахнутым дверям, как его станция издала сигнал вызова.
Раздался голос Кабарова:
– Я – Ноль третий! Продвижение к дальнему бараку затруднено, так как из склада по нам мятежники открыли огонь!
Майор спросил:
– Потери?
Старший лейтенант доложил:
– Потерь нет! Стреляют пленные не шибко метко, да и сектор ведения огня для них ограничен. Но пройти с правого фланга к дальнему бараку пленные не дадут. Как не дадут развить штурм и дальше. У них на складах прекрасная позиция.
– Принял! – Майор, отключив станцию, сплюнул на пол: – Черт! Как же заставить их замолчать?
Гориленко добавил:
– И закрыть ворота. Позиция-то у них отличная, но если в склад случайно залетит заряд гранатомета, то рванет так, что от холма останется воронка!
Дросов приказал отряду остановиться, укрыться в занятом бараке.
И тут Гориленко воскликнул:
– Рация!
Майор взглянул на него удивленно:
– Какая рация?
– Рация убитого часового!
– Ну и что?
– А то, что недалеко от ворот складов лежит труп моджахеда. Если у нашего при себе импортная станция, то такая же вполне может быть на теле мертвого моджахеда у холма. И настроены станции должны быть на одной частоте. Ну-ка, я взгляну!
Капитан перевернул труп молодого пуштуна. Вытащил из чехла импортную рацию. Та шипела, сквозь шипение доносились голоса на пушту.
Гориленко сказал:
– Станция включена на прием-передачу!
– Ну и что, Андрей? Что из этого всего следует?
– Попробуй вызвать старлея, командующего сейчас мятежниками.
– Слушай, капитан, а это мысль! Давай станцию, попробуем связаться с пленными. Может, получится.
Капитан передал командиру рацию убитого в бараке часового.
Майор выкрикнул в микрофон:
– Баженов! Баженов! Ответь!
Боец, занявший позицию у правой двери, неподалеку от которой валялся труп охранника, услышал вызов Дросова. Он крикнул в склад:
– Старлей! Слышь? Командир!
Баженов, нагнувшись, подошел к рядовому, и тот стволом указал на труп:
– Кажись, по его рации кто-то вас зовет!
– Меня? Кто?
– А я знаю? Вы сами послушайте!
И Сергей услышал:
– Баженов! Прошу ответить! Баженов! Ответь!
Старший лейтенант посмотрел на рядового:
– И вправду меня вызывают! Но кто? Так, надо забрать рацию! Я к трупу, ты прикрой, понял?
Сзади подошел Лебедев:
– Лейтенант! Я пойду за рацией!
Сергей обернулся:
– В чем дело, сержант?
– В том, что если меня духи грохнут, невелика потеря, без тебя же, единственного офицера, вся оборона к чертям собачьим развалится. Так что пойду я.
Баженов хотел запретить, но Лебедев уже перепрыгнул через ящики, загораживавшие вход на склады. Рядом с сержантом вздыбились фонтанчики земли, поднятые пулями, выпущенными из пулемета со второго этажа здания штаба лагеря. По пулеметчику тут же ударила группа прикрытия входа, заставив пулемет вновь замолчать. Сержант вернулся целым и невредимым. Передал рацию офицеру:
Ознакомительная версия.
