Потом я ушел к себе на третий этаж и стал думать.
Так, все чего-то боятся. Должен уже бояться и Комарик. Он много вложил в это дело, даже оставил на нем своих людей, притом верных, которые ему не один год служили, и теперь вряд ли откажется от мысли провернуть дельце до конца. Хотя бы в первой ее, пробной стадии, когда сумма будет скорее залоговой, но все-таки для нормального московского воришки очень большой, на миллионы марок.
Потом, нервы у него должны гулять, а это всегда мешает точно мыслить. Я и сам не раз испытывал… Только мне удавалось вывернуться, а я сделаю так, что Комарик не вывернется.
Я лег, помассировал, как мог, раненую ногу и снова попытался сосредоточиться. Кроме того, у Комарика будет очень мало времени. Это тоже плюс.
Так, мне вдруг пришло в голову, что не знаю, где находится контора Березанского. Не поднимаясь, я позвонил по рабочему телефону Аркадии. Она сидела на месте и очень сухо, деловито объяснила, что главный офис ее адвоката находится в здании Международного торгового центра. Это меня вполне устраивало, потому что за этой стоянкой можно было легко наблюдать, даже не используя бинокль. А машину его я уже и так видел.
Потом я стал готовиться. Я не готовился так, даже когда брал сатанистов. Почти все свои штучки-дрючки, какие только оказались под рукой, я как-то приспособил и укрепил на себе. И даже пластину под жилет взял новую, которую еще ни разу не использовал. Было в этом что-то от приготовления летчика к длительному полету, вот только куда путь держим? Может, в неизвестность?
Снизу раздались шаги, а потом в дверь постучал Анатолич. Я крикнул, чтобы он входил.
Он положил завернутые в полиэтиленовый пакет деньги на стол и спокойно, без единого слова удалился.
Теперь пора было начинать игру.
Я взял свой сотовик и набрал домашний номер Сэма. Он взял трубку очень скоро, как будто ждал меня.
– Слушаю.
– Сэм, это я, – теперь я не шепелявил, конечно. – Предлагаю вам дело, от которого нелегко будет отказаться.
– А именно?
– Вы должны будете выступить моим козырем и доказать возможным клиентам Прилипалы их нечестность. Конечно, это будет не суд, просто частная беседа. Вы расскажете, что знаете, и уйдете спокойно, никто больше ни о чем не попросит.
– Сколько я за это получу?
– Пять тысяч. Деньги получите от меня, думаю, это вполне убедительно для вас.
– Да, вы производите впечатление человека, который держит слово. Но, Илья, пять тысяч! Мне кажется…
Я сразу понял свою ошибку.
– Пять тысяч долларов.
На том конце линии возникла пауза. Потом:
– Вы не ошиблись?
– Я сказал, пять тысяч долларов.
Я говорил, а сам слушал. Никаких признаков того, что нас подслушивали, не было. Или у него очень хорошая аппаратура, и не просто хорошая, а самая лучшая, или я неправильно все рассчитал. Так или иначе, но нужно было переходить к главной информации. Тем временем Сэм произнес:
– Вообще-то, Илья, я слышал, что финансовым посредничеством зарабатывают большие деньги, но чтобы такие…
Мне стало смешно, но я не рассмеялся. В деле, в котором решалось, в чьи карманы попадут десятки, если не сотни миллионов, он получал лишь крохи, но полагал, что это очень много. Впрочем, в абсолютных цифрах это было действительно немало, пять кусков зелеными он должен был зарабатывать года полтора, а то и два.
– Послушайте, Сэм, сейчас не время долго говорить. Мне кажется, вы не все понимаете. Решайтесь, но помните, что главным фигурантом в деле выступите не вы. Я соблазнил основного посредника, и он уже решил переместиться на мою сторону. Вы будете лишь подкреплением, очень может быть, ваше участие вообще не будет необходимо.
– Существует еще и основной посредник?
– Ну, есть тут один адвокатишка… Вам не обязательно знать его имя. Он все устроит, он уже давно искал подкопы под крупное дело и решил не упускать его на этот раз. До сих пор он работал на одну особу, но на самом деле собирался снести золотое яйцо совсем в другую корзинку, и вот теперь, после того, как его шеф понес ощутимые потери, решил переметнуться. Очень вовремя, могу заметить, иначе мне пришлось бы отменить его, как я это проделал…
Я нес всю эту чушь, стараясь сделать так, чтобы Сэм понял из нее как можно меньше. Но чтобы тот, кто будет слушать ее помимо Сэма, мог как следует раскинуть мозгами. Да так, чтобы найти в этих словесах больше смысла, чем видел я сам. Кроме того, я хотел, чтобы за этими оборотами проскальзывала определенная степень моей неуверенности, это было очень важно, чтобы Комарик не вздумал все-таки затаиться.
– Кстати, первую часть денег я уже получил, так что вы уже не можете ничего остановить, все уже пошло-поехало и решится, может быть, в несколько ближайших часов. Поэтому будет лучше, если мы придем к решению как можно скорее.
Он наконец сумел вставить:
– Но, Илья, если дело уже пошло, если все схвачено, кажется, так принято говорить, то зачем вам я?
– Поймите, это деньги представительские, а не инвестиционные. Так сказать, плата за возможность выбора. В том числе, за откровенный разговор с вами о Прилипале.
Он молчал долго. Он определенно уловил ту неуверенность, которую я пытался демонстрировать Комарику. Но это определило и его решение.
– Скажите, Илья, а вы не хотите их обмануть? Так, как, может быть, устроила бы и Прилипала, будь у нее такая возможность?
Я внутренне настроился на возможность потерять дружеское расположение Сэма, но другого выбора не было. Я погрубел и слегка заблатнел.
– Ну и что, Сэм? Может, я и хочу их кинуть, но до вас-то эта волна явно не докатится. Вы-то сойдете с круга раньше, на предварительной стадии. И учтите, мне это нужно очень быстро. Поэтому, как ни хорошо я к вам отношусь, если вы ничего не придумаете, я обращусь к кому-нибудь другому.
– И я вам нужен, чтобы сказать, что Прилипала не всегда поступала разумно?
– Что она не совсем честна с клиентами. Что у нее случались такие огрехи, что партнер нес на обманных операциях большие потери. Даже в международных операциях. Вы, Сэм, будете моим главным и истинным свидетелем обвинения, говоря судейским языком.
Он молчал почти минуту. Я не торопил его. Наконец он выдавил из себя:
– Мне нужно подумать.
Он сказал это таким голосом, что мне стало ясно, он сделает все, чтобы больше никогда со мной не встречаться.
Милый, честный, бестолковый, нищий, талантливый и почти всегда пьяненький Сэм. Как я в этот момент был за него. Но на словах я сделал все иначе:
– Ну что же, Сэм, я считаю, мы не договорились.
И опасаясь, что он скажет что-то еще, я положил трубку. Он великолепно сыграл свою роль. Если бы я его специально готовил, все получилось бы гораздо хуже. А так…
Если я все продумал правильно, то Комарик должен был клюнуть. И узнать об этом я должен был скоро.
Глава 64
Я бросился к машине с той скоростью, какую мне позволяла развить раненая нога. Когда я выезжал, я даже посигналил Воеводину, и мне показалось, на его лице мелькнуло выражение обиды, но мне сейчас было не до его обид. Теперь жизнь другого человека подвергалась нешуточной опасности, и создал ее я, и я намеревался вытащить его, хотя он влез в нее по своей жадности и глупости.
Я вышел на Кольцо, как вдруг понял, что за мной идет знакомый «вазон» с наворотами. Могли бы и поменять себе машину. Но, с другой стороны, в случае погони он сделает даже «Мерседес» старых годов.
Я свернул на Новослободскую и выскочил на довольно лихо закрученную развязку перед Савеловским вокзалом. Здесь я порезвился, делая совершенно бессмысленные ходы. «Вазик» следовал за мной как привязанный.
Странно: и водитель был там не очень, и движок под моим капотом был форсированный, а я ничего не мог с ним поделать. Вот что значит новое авто, а не развалюха.
Времени возиться с ним у меня не было. Поэтому у светофора неподалеку от «Динамо» я просто вышел из машины и пошел назад, как уже раз было. Он сдал было назад, но я не зря следил за ним в зеркальце заднего вида. Сзади его прижимала уже старая, изрядно побитая «девятка». Она затормозила резко и вовремя для меня – он ни назад, ни вперед сдать не мог.
