Увидев, что Харон знаками пытается привлечь к себе его внимание, Стас сказал:
– Минутку, Феликс… Сейчас я вернусь…
Он подошел к Харону.
– Спасибо тебе, дружище, – сказал он. – Ты мне очень… очень помог.
– Я твой должник, Стас.
– Забудь об этом. Ничего ты мне не должен… Ты что-то хотел от меня?
– Хочу кое-что тебе сказать, прежде чем мы разойдемся…
Харон бросил на него задумчивый взгляд.
– По поводу той женщины, с которой ты приходил на кладбище…
Стас удивленно вскинул брови.
– Я тогда при ней не стал говорить, – продолжил Харон. – Но тебе могу сказать.
– Говори.
– Какая-то женщина должна умереть… из ее окружения. Но сама она, думаю, будет не слишком удручена этим обстоятельством.
Стас очень удивился этому заявлению, но решил не показывать виду…
Какую из двух женщин имеет в виду Харон? Ирму Мажоните, в образе которой приходила на кладбище Анна Головина? Или же саму москвичку? Да и можно ли вообще верить речам столь странного субъекта, как Харон?..
Но он все же не удержался и спросил:
– А что будет со мной, Харон? Ты что-нибудь видишь… эдакое… в моей будущей биографии?
Харон, надвинув капюшон еще ниже, после паузы сказал:
– По моей части… мне нечего тебе сказать. А это означает, что в твоей жизни теперь все хорошее будет только прибавляться, и продолжаться это будет достаточно долгое время…
Попрощавшись с Хароном, Стас вернулся к Монкайтису, на которого сейчас действительно стало жалко смотреть.
Через сутки начинаются переговоры с «тюменскими», а тут находят труп топ-менеджера Концерна…
– Хоть бей меня, Стас, хоть режь, но об этой «находке» мы сможем сообщить… думаю, только дня через три, – угрюмо сказал Монкайтис.
– То есть на следующий день после того, как «тюменские» подпишут контракт, – усмехнувшись, уточнил Стас.
– Тогда и справку получите… все честь по чести! Так что скажи своим, что хватит им прятаться. Но только одна просьба к тебе и твоим друзьям: сидите тихо… не болтайте лишнего… и не мешайте нам выкручиваться из этой гребаной ситуации!
– Расслабься, Феликс, – Стас почти сочувственно похлопал его по плечу.
– Попомни меня, ты еще получишь на этом деле орден и повышение по службе! Все, дружище… финита ла комедиа! Я свои проблемы решил, а теперь ты решай – государственные…
Глава 39
БОГАТАЯ НАСЛЕДНИЦА И ДРУГИЕ, ИЛИ ВДВОЙНЕ ДАЕТ ТОТ, КТО ДАЕТ СКОРО
Задержаться Головиной в Вильнюсе пришлось несколько дольше, чем это первоначально предполагалось.
Власти решились объявить о гибели Вадима Сергачева – и о том, что обнаружен его труп – лишь спустя трое суток после отъезда делегации Концерна, подписавшей в лице своего президента трехсторонний контракт с правительством и оператором «Мажейкю Ойл» американской компанией «Джильямс Интернэшнл».
Еще двое суток ушло на соблюдение различных юридических формальностей, по завершении которых Анне Головиной был выдан составленный на двух языках, литовском и русском, официальный документ, удостоверяющий факт смерти гражданина Российской Федерации Сергачева Вадима Алексеевича.
Убийство Пошкуса и его водителя правоохранительные органы повесили на паневежскую преступную группировку. Судя по первым комментариям следственных и прокурорских работников, они не намерены смешивать воедино два этих дела, успев уже высказать версию, что Вадим Сергачев, прибывший в Литву с частным визитом, пал жертвой каких-то случайных грабителей.
Головина, внутренне, подготовленная именно к такому повороту событий, и уже успевшаяся свыкнуться с мыслью, что Сергачев, от которого у нее был ребенок и с которым она некоторое время проживала совместно, погиб уже вскоре после его похищения, восприняла известия о его судьбе не то чтобы легко, но и без больших душевных терзаний.
Как раз в тот день когда «тюменские» подписывали в Вильнюсе контракт, из Швейцарии пришло печальное сообщение: в одной из местных клиник, из-за обострения онкологической болезни, врачи вынуждены были экстренно прооперировать находящую там вот уже несколько месяцев пациентку из России, но жизнь мамы Вадима Алексеевича все же спасти не удалось…
Когда Стас узнал об этой печальной новости, он, конечно же, не мог не вспомнить о предсказании Харона…
Как бы то ни было, четырехлетний Денис Сергачев остался единственным наследником папиных капиталов. А его родная мама, Анна Головина, после соблюдения всех положенных по закону формальностей, будет наделена правом распоряжаться перешедшим к ним наследством вплоть до обретения своим чадом совершеннолетнего возраста.
Головина уже созванивалась со своим московским адвокатом Марком, и тот заверил ее, что никаких сложностей в плане получения наследства не предвидится.
В одном из московских депозитариев хранятся акции российских нефтяных компаний – прежде всего Тюменского концерна, – рыночная стоимость которых составляет немногим более шестидесяти миллионов долларов США.
Примерно треть этой стоимости составляют денежные средства в зарубежных офшорах, к которым спустя отведенное российскими и зарубежными законами время Анна Головина также получит полный доступ.
Все движимое и недвижимое имущество, являвшееся ранее собственностью Вадима Сергачева, после надлежащего оформления перейдет в собственность его сына и под управление Анны Головиной.
В конечном итоге она станет не просто состоятельной женщиной, каковой она могла себя считать и ранее, а богатым по любым меркам и обеспеченным на всю жизнь человеком…
Четверо молодых людей приехали в Вильнюсский аэропорт как раз в тот момент, когда объявили регистрацию на авиарейс «Вильнюс-Москва».
Слон вытащил из новенького джипа два дорожных чемодана, и они дружной гурьбой двинулись в зал вылета.
На Головиной было одето строгое темное пальто, под ним – черный брючный костюм. Но ее свежее, очень красивое лицо, ее бесподобные огненно-рыжие волосы, чуть прихваченные черной косынкой… все это как-то отвлекало от мыслей о трауре.
Прежде чем вылететь в Москву, где ее ждут близкие люди, Головина оделила подарками тех, с кем она очень сблизилась в последние дни, пережив целую череду приключений, и без чьей помощи она бы не смогла достичь своей цели.
Даже без сергачевских капиталов у нее доставало денег, чтобы сделать своим «ангелам-хранителям», своим вильнюсским друзьям «скромные» подарки.
Ирме Мажоните был подарен – переоформлен на нее – новенький автомобиль «Опель Астра», который, кстати говоря, так и простоял все это время на паркинге. А также шубка из голубой норки, которую доставили из бутика «Дом Нийоле», и крутой ноутбук последней модели.
Для «соколов» Головина выбрала по каталогам вильнюсских автосалонов два новеньких джипа: «Лендровер» для Стаса и «Додж» для Римаса, оплатив их полную стоимость. Кроме того, она подарила мужчинам по дорогому охотничьему ружью.
На банковский счет фирмы «Фалькон» была переведена денежная сумма, оговоренная в контракте, а также премия за успешный итог работы.
Головина купила подарки для хуторян Онуте и Вираса, а также для Харона, попросив своих вильнюсских друзей доставить им их при первой возможности.
Само собой, не осталась без знака внимания и Гертруда Францевна: помимо кошачьих вкусностей и игрушек, ей был подарен закамуфлированный под черный бархат противоблошиный ошейник, в который была вживлена золотая брошь с изумрудом – в аккурат под цвет ее глаз.
– Жду вас у себя в Москве, – повторяла Головина. – Приезжайте в любое время, хоть поодиночке, хоть всей компанией! Я всегда вам буду рада!
– И ты к нам приезжай, Аня, – сказала Ирма, выглядевшая в своей обновке ослепительной красавицей. – У нас здесь тихо, спокойно… можно хорошо и безопасно отдохнуть.
Они дружно посмеялись над этими словами.
Брат и сестра поочередно расцеловались с москвичкой, пожелав ей удачной дороги. Стас чувствовал себя несколько скованно из-за всех этих подарков, которые обрушила на них Головина. Они пробовали было уговорить Анну не тратить зря деньги – ведь она сполна оплатила их услуги, и даже сверх того, – но куда там…
Очень энергичной и настойчивой женщиной оказалась эта рыжеволосая москвичка, попробуй такой отказать хоть в чем-то…
– Извините, друзья, я хочу Стасу на ушко пару слов сказать…
Взяв за руку, Анна отвела его в сторонку.
– Тебе, Стас, я буду обязана по гроб жизни, – произнесла она негромко.
– Я понимаю, что ты сам привык решать все свои проблемы, и это свойство в мужчинах я всегда приветствовала. Просто знай, что отныне у тебя в Москве есть настоящий друг… считай, что близкий человек. И еще… Боюсь плакать, потому что косметика поплывет… Но я не о грустном хочу сказать, нет, нет… Ирма – золотая девочка, ей нет цены… Она тебя любит, Стас, просто боится в этом сознаться… Ну что же это я? Все, давай прощаться, иначе я разревусь…
