И все-таки на этот раз указания были четкими.
Снова в ушах Волана прозвучали слова Броньолы: «Если не сможешь вытащить его, ликвидируй».
С того места, где он прятался, а это было примерно в четырехстах ярдах от Лаконии, было легко сделать точный выстрел, если бы у него была винтовка «Уэтерби Марк V». Телескопические прицелы, установленные на этом чудовище, гарантировали бы точное попадание. Но «Уэтерби» осталась дома. Никто не подумал бы о том, что она может ему понадобиться, а меньше всего он сам.
«Стоунер» на такой дистанции не отличался высокой меткостью.
Ему нужно было подобраться ближе, гораздо ближе.
Тыльная часть бетонного строения находилась примерно в пятидесяти ярдах от проволочного заграждения.
Он должен был подобраться к нему на расстояние ста ярдов или даже ближе.
Медленно великан выбрался из-за защищавших его стволов деревьев, за которыми он прятался во время разведки.
Ползя по-пластунски на животе, чему он научился в первые дни подготовки на военной службе, Волан прокладывал себе путь вниз по склону горы.
Время еще было.
Было всего девять тридцать утра.
В то же самое время в штате Вирджиния, прямо к западу от Вашингтона, арендованный «понтиак» остановился у въездных ворот в «Стоуни Мэн Фарм». Ворота, как и вся ограда, выглядели вполне невинно. Ограда шла по всему периметру фермы. За воротами вымощенная гравием дорожка делала поворот и скрывалась в гуще высоких деревьев.
Но ни ворота, ни забор не были уж столь безвредными, как казались на первый взгляд. Фотоэлектрические и радиолучи невидимо огибали каждую секцию ограды. Например, даже небольшие животные регистрировались в центральном компьютере, расположенном в главном техническом здании. Анализировались их размеры, масса, но сигнал тревоги не подавался. Ничто природное не должно было быть повреждено.
Но для любого предмета, приближающегося по своим размерам к человеку или автомашине, прием был совершенно иным. Молчавшие сирены начинали выть, на ограду моментально подавался электрический ток; или же замеченному нарушителю дозволялось проникнуть во внешний пояс обороны настолько, что он не был виден с улицы. А затем его задерживали навсегда или временно, до выяснения.
Водитель машины не сделал каких-либо попыток выйти из нее. Он ждал, не выключая двигателя.
Тихие мелодичные удары прозвучали во всех зданиях комплекса. А в здании центра связи ожил видеодисплей. На зеленом экране возникли белые буквы:
ИДЕНТИФИКАЦИЯ МАШИНЫ… «ПОНТИАК» — «СЕДАН»
НАША ИДЕНТИФИКАЦИЯ: ОТСУТСТВУЕТ, ПОВТОРЯЮ… ОТСУТСТВУЕТ
ИДЕНТИФИКАЦИЯ ВОДИТЕЛЯ: ДЖЕК ГРИМАЛЬДИ…
НАША ИДЕНТИФИКАЦИЯ: № 301… ПОВТОРЯЮ… № 301…
ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ… ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ… ДРУГИХ
ПАССАЖИРОВ В МАШИНЕ НЕТ…
Гэтшетс Шварц бросил удивленный взгляд на Эйприл.
— Какого черта Джек Гримальди делает здесь так рано? Он же ведь должен сейчас находиться в Аризоне.
— Откуда я знаю? — ответила девушка.
— Мне не нравится, что машина не идентифицируется, — пробормотал Гэтшетс.
— Запроси у него и выясни, в чем дело.
Гэтшетс наклонился и нажал кнопку на пульте.
Строчки на экране исчезли. Почти одновременно вместо них появились слова:
КОД 25… КОД 25… А — О'КЭЙ… А — О'КЭЙ
— Это машина, взятая напрокат, — сказал Гэтшетс.
— Впустите его.
Гэтшетс ввел код, открывающий ворота. Система дала подтверждение.
За полмили отсюда на въезде фермы открылись ворота. Джек Гримальди нажал на акселератор. Завизжали тормоза задних колес. Грязь полетела из-под них, когда огромная машина на большой скорости понеслась к центральному зданию фермы.
Эйприл и Шварц внимательно наблюдали на большом цветном мониторе за маневрами автомобиля.
— Он чертовски спешит, — заметил Гэтшетс.
Девушка утвердительно кивнула.
— Он как с цепи сорвался. Я пойду и встречу его у входа, и выясню, что же так завело его.
Гримальди так резко затормозил, что автомобиль занесло почти на сто восемьдесят градусов перед главным зданием, и пулей выскочил из остановившейся, как вкопанная, машины. Он побежал вверх по ступенькам, ища дверную ручку, но дверь сама распахнулась перед ним.
— Привет, Джек…
Он остановился, как будто с разбега наткнувшись на стенку, и уставился на красивую девушку.
— Чья, черт возьми, это была идея? — спросил он возмущенно. — Как вышло, что я остался за бортом?
— Остался за бортом чего? — голос Эйприл был невозмутим. Она отказывалась реагировать на его гнев.
— Не пудри мне мозги, дорогуша. Ты знаешь, о чем я говорю. Босс отбыл на задание. Какой-то пилот-моряк доставил его на Карибское море. Другой летун выбросил его одного прошлой ночью. А на сегодняшний вечер запланировано его возвращение, так ведь? Так почему все эти события прошли мимо меня?
— Не было времени, — ответила Эйприл. — Пошли со мной, и мы тебе все объясним.
Гримальди последовал за ней.
В небольшом уютном кабинете он нехотя поздоровался со Шварцем, ограничился небрежным кивком в сторону Бланканалеса и бросил свое тело в кресло.
— О'кэй, давайте поговорим по душам.
— Во-первых, у нас не было времени.
— Я был в Аризоне, проверял один самолет. Оттуда всего два часа лету на реактивном. Вы могли бы и подождать.
— Хэл сказал, что нельзя терять время. Сержант ушел отсюда за сорок пять минут до того, как прибыл Хэл. ВМС развернулись с самолетами и летчиками так быстро, что Хэл даже не успел переговорить с сержантом.
Но это мало убедило Гримальди. Еще с того времени, когда он разорвал свои связи, какими бы малыми они ни были, с мафией (он работал на них в качестве пилота-связника), чтобы работать в том же качестве для Волана, он воспитал в себе чувство уважения к человеку, который был известен как палач мафии.
Уважение превратилось в восхищение, а затем и любовь к крутому, целеустремленному экс-сержанту, который взял на свои плечи непосильную задачу разрушать мафию, где бы она ни попадалась на его пути.
Неоднократно Гримальди доказывал свою преданность новому хозяину. Сейчас он котировался так же, как Пол Бланканалес и Гэтшетс Шварц, и пользовался славой заслуженного ветерана, на которого Мак Волан всегда мог опереться.
Точно так же, как Гэтшетс Шварц был от природы гением в области электроники и средств технической разведки, так и Джек Гримальди был прирожденным пилотом. Он мог лететь на любой штуковине, имеющей крылья, лучше, чем кто-либо в мире. Если же аппарат имел лопасти вместо крыльев, тем лучше.
В разговор вступил Бланканалес.
— Ты говорил с Хэлом?
— Да. Он встретил меня в аэропорту, когда я прилетел туда, — совсем недавно. Он вкратце рассказал мне что здесь происходит.
— Тогда ты знаешь, что ничего не можешь сделать. Тебе придется сидеть здесь и потеть вместе с нами, — сказала Эйприл.
Гримальди энергично замотал головой в знак несогласия.
— Черта с два! Я сейчас же отправлюсь туда…
— Ну и что ты там будешь делать? — требовательно спросила девушка. — Сидеть на своей заднице там, а не здесь?
Гримальди взорвался.
— Я буду находиться на расстоянии меньшем, чем двести миль, от него! Хорошо, я буду в резерве, но если что-то случится, то я буду достаточно близко, чтобы помочь ему!
Чувствуя свою беспомощность перед этой волной эмоционального взрыва, Эйприл в отчаянии посмотрела на Гэтшетса. Она очень хорошо понимала, что сейчас чувствует Гримальди. Любя Волана, она тоже отдала бы все на свете за то, чтобы находиться рядом с ним.
Вмешался Бланканалес. Он был известен как человек, который не бросал слов на ветер.
— Эй, Джек, почему это мы разговариваем на таких повышенных нотах? А? Поговори с Броньолой. Пусть эта большая федеральная шишка принимает решение. О'кэй?
Гримальди заколебался. Эйприл мягко положила руку на его плечо.
— Пожалуйста, Джек, — взмолилась она.
Наконец он кивнул в знак согласия.
— Где телефон? — спросил он.
Спустя два часа неприметный истребитель F-4 «Фантом» поднялся в воздух с авиабазы «Эндрюс». Достигнув потолка высоты, пилот выровнял воздушный корабль и ввел курс в навигационный компьютер.
Плохая погода, ожидающая его впереди, еще более ухудшится к тому времени, когда он должен будет совершить посадку на авиабазе «Говард», на Тихоокеанском побережье Панамского канала, но Джек Гримальди был счастлив.
Сидеть на своей заднице в «Стоуни Мэн Фарм»? Нет, это, ребята, не для него! Нет, теперь он был в полной боевой готовности оказать любую помощь шефу, когда сержанту она понадобится!
Гримальди чувствовал себя орлом, который был способен на большее, чем просто хрипло каркать!
