Мироненко вдруг громко икнул. Потом по штанине потекло... Его трясло так, что остальным двоим приходилось крепко держать этого здорового мужика под руки, чтоб он не свалился в карьер до времени. И тем самым не нарушил планы приехавших на разбор москвичей.
– Вы... вы кто такие? – хрипловатым голосом спросил глава ЧОПа. – Могу я переговорить с вашим старшим?
– Говори.
– Это... это ж беспредел! И я... Не понимаю, что вы мне предъявляете?
– Беспредел, говоришь?
– Ну да. Так дела не делаются. И уже давно... живем по новым понятиям!
– А похищать людей на улице средь бела дня? А вешать женщине рельс на шею? А держать в подвале?.. Это, надо полагать, по новым понятиям?!
– Вы из органов, мужики? Откуда? Кому я перешел дорожку? Давайте ж будем нормально общаться!.. Так откуда вы... э-э... уважаемые?
– А тебе не по хрену, Петр Леонидович? Ты же не хочешь отвечать на наши вопросы! Ну как с тобой можно общаться? Только время даром теряем.
Анна Козакова устроилась чуть позади них, шагах в пяти. Кто-то из сотрудников принес раскладной стульчик. Под ноги бросили что-то вроде кошмы. Сверху на нее, чтобы не простудилась, набросили самый настоящий тулуп. Она сейчас походила на рыбака, устроившегося у полыньи и ждущего поклевки.
Анна все видела и все слышала. Зрелище, конечно, не очень приятное. Особенно учитывая то, что она сама пережила сравнительно недавно. Но ни уходить, ни отводить глаза или затыкать уши она не собиралась. Это ее работа. И другой у нее нет.
– А что именно вас интересует? – вновь послышался хрипловатый басок. – Что за тема?
– Тебе уже сто раз говорили! Тебя спрашивали про Козакову?!
– А... про эту...
Виктор выждал какое-то время. Но «органчик» вдруг умолк. Из-под полотняного мешка слышалось лишь громкое посапывание.
– Эй, мужики! – крикнул Виктор. – Тащите сюда «сторожа Васю». И пасть ему заклейте, чтоб визга не было! Да, да, этого... Волоките его сюда!
Один из сотрудников достал из багажника джипа... мешок. Это был стандартный пятидесятикилограммовый мешок с сахаром. Его взяли в том же «гостевом» доме – там в двух кладовках хранилась всякая разная провизия, от сахара и круп до солений и копченостей. Взявшись крепко за «ухо» мешка, он потащил его волоком, по заснеженном земле, туда, где на берегу водоема разворачивались главные события.
Если не видеть происходящего, а слышать лишь звуки, то запросто можно было подумать, что к обрыву тащат волоком живого или уже мертвого «Васю»...
Сотрудник положил мешок на самом краю обрыва. Достал из кобуры пистолет с глушителем. Передернул... прицелился в мешок.
Прозвучали два хлопка! Сотрудник ногой спихнул мешок с обрыва. Тот плюхнулся в воду... Очень похоже на звук упавшего в воду тела.
У Мироненко подогнулись ноги... Но крепкие мужские руки не позволили ему опуститься на землю.
– Продолжим разговор, Петр Леонидович. Вас осталось двое. Итак, вопросы прежние. Кто навел тебя на Козакову? Кто передал тебе микрокассету с записью оперативного мероприятия «пятерки»?
– Если скажу... меня убьют!
– Неужели?
– Точно... Страшные люди! И вы... вы напрасно лезете в эти дела!
«Органчик» вновь умолк; что-то в нем заклинило. Определенно, есть вещи, которых этот опытный, видавший виды мужик боится очень, очень сильно.
Кто ж это его так застращал?
– Тащите второго! – скомандовал Виктор. – Заклейте и ему пасть. В темпе!
– Похоже, мы тянем пустышку, – подал реплику старший группы захвата. – Предлагаю кончить обоих!
– Знаешь... я все же верю в человеческий разум. Вдруг Петр Леонидович одумается? У нас ведь есть не только кнут, но и пряник...
Уже не один, а двое сотрудников достали из багажника еще один мешок. Этот побольше и потяжелей – килограммов восемьдесят.
Раздались еще два «хлопка». Один из сотрудников пинком отправил с обрывчика в воду простреленное «тело».
– Я скажу, скажу!! Только не убивайте!
– Ну так говори.
– У меня двоюродный брат в Киеве...
– Знаем. Работал в министерстве внутренних дел Украины, верно?
– Да... Там был наезд из-за дела Гонгадзе. У него возникли неприятности.
– Короче!
– Он года два вынужден был скрываться за границей...
– Не надо полоскать нам мозги! – сердито сказал Виктор. – Он жил несколько месяцев в Штатах, оттуда перебрался в Лондон. И уже в 2007 году опять нарисовался в Киеве. Твой «кузен» был принят консультантом по вопросам безопасности в некий фонд... Назови его!
– Фонд «Вiдродження»...
– У них главный офис в здании «Миллениум» на Владимирской?
– Да, это так.
– Уже лучше, Петр Леонидович... Пленку от кого получил?
– Брат свел с одним человеком... Он передал привет от знакомого. Тот... я про знакомого говорю... он из Англии, кажется. Хорошо говорит по-русски. Эмигрант, наверное. Представился Михаилом.
– Дальше! Не тормози! Что еще про этого «Михаила» скажешь?
– Мы несколько раз в Киеве встречались. Последний раз... в мае. Он типа бизнесмен.
– Бизнесмен, говоришь? А зачем бизнесмену обращаться к таким, как ты?
– Он собирает информацию о тех людях, с кем ведет какие-то дела. Для бизнеса это обычное занятие... Типа – деловая разведка.
– И похищение людей – тоже обычное дело?
– Хм... От Михаила через посредника пришел заказ – пробить неких граждан... Проверить их по своим каналам, что за люди.
– А этот вот Михаил? У него есть какие-нибудь особые приметы?
– В смысле?
– Я что, тебе, старому менту, должен объяснять, что такое особые приметы?
– А-а... Ну да. Понял. У него на правой руке мизинца нет... Но не так, чтоб полностью. Две верхние фаланги отсутствуют...
– Расскажешь о нем все, что знаешь. Но чуть позже. Сейчас скажи вот что. Ты ездил в Киев в начале декабря, верно?
– Да, ездил. На пару дней.
– С кем там встречался? Какие ты получил инструкции? Ну?! Что, опять клинит? – сердито сказал Виктор. – Учти, на жизнь ты еще не заработал!
– Давай и его кончим! – подал реплику старший группы захвата. – Мироненко, слышь? Ты смотрел такой фильм... «Мы из Кронштадта»? Давай без этого... фанатизма! А то скинем с обрыва, как и двух твоих долбаных «матросов». Их-то мы пристрелили... из гуманизма. А тебя...
Сказав это, он подтолкнул главу ЧОПа. И даже отпустил руку. То же самое сделал и Виктор. Мироненко оказался на шажок ближе к обрыву.
– Эй, эй!.. Я скажу!!
– С кем встречался в Киеве?
– С братом! А тот отвез меня в коттедж... километрах в пятнадцати от города. Там меня ждал один человек. Он назвался Джоном...
– Англичанин?
– Нет, американец. Ему лет тридцать пять, может сорок. Рост... примерно сто восемьдесят пять. Армейская выправка... Коротко стрижен. По-русски знает всего несколько слов, так что брат все переводил...
– Дальше!
– Человек с большими возможностями... так брат про него сказал. Он, кстати, этот вот Джон, расспрашивал про Михаила. Какое тот давал задание, сколько заплатил, что мы делали по этой теме... И еще его интересовала добытая нами информация по чете Козаковых.
– А чем он по жизни занимается, этот Джон? Что его привело в Киев? И как он взаимодействовал там с твоим «кузеном»?
– Бизнес какой-то у него. Они мне не объясняли.
– Он – сотрудник спецслужб?
– Хм... Не знаю. Его интересовала вся собранная нами инфа по Козаковым, все то, что я ранее сообщал через посредника Михаилу.
– И какие инструкции ты получил от Джона? Продолжить наблюдение за Анной Козаковой?
– Организовать прослушку ее мобильного. Сообщить, если она куда-нибудь уедет... В смысле, уедет из города.
– И это все?
– По Козаковой? Да, все.
– Особые приметы американца?
– Да обычный такой амер... Крутой мужик, это было заметно по манере поведения, по разговору... Но каких-то особых примет... Хотя...
– Что? Договаривай!
– У него, когда говорит, лицевой мускул немного так дергается. Как будто тик... или последствие контузии. Он как будто ухмыляется!
Виктор и старший группы в этот момент многозначительно переглянулись. То, что сейчас прозвучало, если только их предположения верны, может перевернуть всю картину событий.
– На левую сторону?
– Что? А-а... да, кажется.
– Такая ухмылочка... а-ля Сильвестр Сталлоне?
– Да... точно! Я еще думал: где, у кого я подобную гримасу видел?
* * *
Разговор по душам длился еще около четверти часа. Наконец Виктор выключил цифровой диктофон, на который он записывал их «беседу».
– Мироненко, по Козаковой – все! Пока все, потому что озвученная тобой информация будет перепроверена. Теперь вернемся к теме «кнута и пряника». В том, что у нас имеется кнут и что мы умеем им пользовать, ты, думаю, уже понял. Теперь о прянике. Ты и твое окружение, как нам известно, крышуете местный филиал «кулябской» группировки?
– Ммм... У нас нормальные отношения с авторитетными таджиками. Они нас приглашают на плов. Мы иногда оказываем им кое-какие услуги.
