Мне было не очень ясно, например, чего он хочет от Кармелы. У меня были серьезные, хотя и не очень обоснованные подозрения, что Танечка ему и раньше была известна. Больше того, я подозревал, что она попросту служила ему объектом какого-то малопонятного эксперимента, как и я сам. А раз так, то вся моя эпопея с автогонками, стрельбой и прыжком из окошка могла проходить при непосредственном дистанционном управлении со стороны Чудо-юда. И я, возможно, даже не понимал, что мной управляет РНС. То есть иногда понимал, а иногда нет…
— Да, — сказал отец задумчиво, — плюсы, стало быть, у нас, а минусы на Кавказе… Вот послушай, что мне рассказала твоя пленница.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака маленький диктофончик, положил его на стол и включил воспроизведение. Послышалось тяжелое дыхание, и голос Чудо-юда произнес:
— Раз, два, три… Раз, два, три… Запись. Таня, вы меня слышите?
— Слышу… — Кармела говорила очень сонно, я сразу догадался, что наш папочка вколол ей какой-то психотропный препарат, и Таня отвечает на вопросы, не контролируя себя. Не надо никаких паяльников, сигарет в ладони и прочих утюгов на живот. Сам все скажешь и не запомнишь, что рассказал.
— Ты знаешь, кто я? — спросил отец жестким голосом.
— Нет… Не знаю…
— Я — врач. Повтори, кто я? Три раза подряд!
— Вы — врач… Вы — врач… Вы — врач…
— Теперь назови себя.
—Я -Таня…
— Полностью имя, фамилию и отчество. Быстро!
— Татьяна Артемьевна Кармелюк, — Таня произнесла это примерно в том темпе, в каком солдат говорит: «Здравия желаю, товарищ генерал!» Из этого я заключил, что воля у нее полностью парализована и она подчиняется любой команде Чудо-юда.
— Где ты родилась? Отвечай на родном языке!
— У Львиви…
— Какое высшее учебное заведение окончила?
— Державну консерваторию у Москви.
— На каких языках умеешь говорить, кроме русского и украинского? Отвечай по-русски.
— На польском и немецком.
— Ви арбайтест ду? Отвечай по-польски!
— Працювам у ресторанте «Чавэла».
— Скилько рокив? Отвечай по-немецки!
— Драй яаре.
— Стоп! — сказал голос Чудо-юда, и послышался характерный щелчок, видимо, диктофон зачем-то выключили.
— Я контролировал запись на полиграфе, — прокомментировал отец, — а то бывают субчики, которые очень ловко имитируют подчинение. Их выдает волнение, и на полиграфе это легко прочитывается. Но тут все вроде бы чисто.
— В диктофоне опять щелкнуло.
— Кто я? — спросил у Кармелы Чудо-юдо.
— Вы — врач.
— Ты знаешь английский?
— Нет.
— Ты знаешь немецкий?
— Да.
— Ты можешь переводить с листа?
— Могу.
— Ты видела вот эту тетрадь?
— Да.
— Чья это тетрадь? Имя, фамилия, отчество — быстро!
— Анатолия Степановича Бахмаченко. — Почему эта тетрадь у тебя? — Потому что Бахмаченко убит.
— Кто его убил?
— Не знаю.
— Его убил Коротков?
— Не знаю Короткова.
— Его убил Браун?
— Не знаю Брауна.
— Его убил Баринов?
— Нет.
— Ты знаешь Баринова?
— Да.
— Ты спала с ним?
— Да.
— Ты любишь его?
— Нет.
— Кого ты любишь?
— Толяна.
— Толян жив?
— Нет.
— Отчего он умер?
— Его убил Баринов.
— Какой Баринов? Имя и отчество.
— Дмитрий Сергеевич.
— Откуда ты знаешь Толяна?
— По Приднестровью.
— Что ты делала в Приднестровье?
— Была снайпером.
— На чьей стороне?
— На тираспольской.
— Что там делал Толян?
— Воевал с румынами
— В какой должности?
— Командир взвода.
— Расскажи все, что о нем знаешь.
— Он из детдома, с Урала. Занимался карате, служил в Афганистане, в десантно-штурмовой бригаде. Ранен два раза, но легко. После дембеля попал в тюрьму, получил пять лет. Сидел по обвинению в хранении и распространении наркотиков, покушении на жизнь милиционера и надругательстве над могилой, но все это — неправда. Отсидел, вернулся и стал работать в колхозе на свиноферме под Григориополем. Сначала скотником, потом окончил техникум, стал заведовать фермой. В девяносто втором добровольцем пошел в гвардию Смирнова.
— Стоп! — перебил Чудо-юдо. — Как вы с ним встретились?
— Я собирала цыганский фольклор. Встретила наших украинских хлопцев со Львова. Говорят, будет война с румынами. Предложили попробовать пострелять. Кто-то вспомнил, что я мастер спорта. Сказали, что у румын стреляют латышки, убивают детей. Я согласилась. Стреляла и убивала. Из «СВД». В июне Толян меня спас. Румыны меня обошли, напали сзади и разоружили. Стали насиловать. Толян и его ребята меня отбили. Он меня увез оттуда. У него откуда-то были доллары. Много тысяч. Купил ферму под Москвой, а мне квартиру в Москве.
— Как ты стала киллером?
— В «Чавэлу» пришел Андрей. Он полуцыган-полумолдаванин. В Приднестровье жил, воевал у Толяна во взводе. Сказал, что за Толяном должок. Толян в одном доме нашел сейф кооператива, где было триста тысяч баксов. И все взял себе. Обещал поделиться с Андреем, но Андрея ранило, Толян подумал, что он убит, и все увез. Андрей сказал, что хозяин тех баксов нашелся, и если Толян не вернет Андрею его долю, то Андрей наведет на Толяна хозяина долларов. У Толяна не хватало до полутораста десять тысяч. Тогда Андрей предложил мне на заказ убийство. Он объяснил, что есть один очень плохой человек, который нажился на наркотиках, и его надо убить. Если я убью этого типа, Толяну простят долг. Я сделала. Через неделю Андрей пришел снова и сказал, что есть еще такая же работа. Я не хотела. Тогда Андрей заявил, что Толяна могут убить, если я откажусь. И я опять согласилась. Мне заплатили пять тысяч долларов.
— Кто приказал тебе убить Разводного?
— Я не знаю такого.
— Кто приказал тебе убить человека, пившего чай на балконе?
— Андрей. Все заказы я получала от Андрея.
— Где вы встречались?
— В «Чавэле».
— Всегда?
— Всегда.
— Адлерберга заказывал тоже Андрей?
— Я не знаю Адлерберга.
— Человека, которого ты убила у фирмы «Барма» заказывал Андрей?
— Да.
— Тебе всегда платили по пять тысяч?
— Нет. Андрей сам назначал цену.
— Фамилия Андрея была Круглов?
— Нет.
— Как была его фамилия?
— Не знаю.
— Где сейчас Андрей?
— Он убит.
— Кто его убил?
— Я.
— Когда, где?
— Три дня назад, в Болшеве.
— За что?
— Я сказала, что больше не хочу убивать. Он начал угрожать и пообещал изнасиловать во все дырки. Я выстрелила.
— Стоп, перерыв, — объявил Чудо-юдо в диктофоне, а тот, что реально сидел напротив меня, остановил воспроизведение.
Похоже, что папочка изучал, какое все это производит впечатление на меня. Дальше, по логике вещей, должен был последовать допрос насчет наших с ней совместных приключений, а потому отец приглядывался, не заволнуюсь ли я. Волноваться мне, в принципе, было незачем. Я говорил все, как на духу, ничего существенного не пропуская и уж тем более ничего не выдумывая. Кармела под действием своего психотропа не была более откровенной, чем я.
— Прежде, чем послушаем дальше, — сказал Чудо-юдо, — я хочу у тебя спросить: она тебе что-нибудь об этом говорила?
— Нет, — твердо сказал я. — Мне очень хотелось поговорить с Толяном, но не пришлось. Я застрелил его по дурному стечению обстоятельств.
— Ты для этого парня все время играл роль злого гения, — сказал Чудо-юдо, довольно грубо царапая мне душу. — И все время обстоятельства были виноваты. Сначала вы сцепились из-за того, что нынешний шампиньонный король Игорь Чебаков и один из дружков Толяна не так посмотрели друг на друга. В электричке, помнишь?
— До склероза я еще не дошел. Помню, конечно.
— Но удар каблуком по морде был лишь самым слабым из тех ударов, которые ты ему нанес. Остальные были намного крепче и жестче. Ты никогда не задумывался над тем, за что его, собственно, посадили и кто был тому причиной?
