они или нет?
— Вот черт знает. Они подсказывают нам напасть на «Кронверк».
— Как и Сандро завещал, «Если не доеду, мочи корабль, или ты следующий», — Колоб вспомнил маляву, которую неизвестный бурят принес к Лепажу.
— Не будет подстава провоцировать стрельбу в центре города, — сказал Студент, — Тем более, по линии ГРУ. Когда воякам надо пострелять из пулемета, они уж никак не побегут за помощью к гражданским. У них хренова туча вариантов уничтожить этот «Кронверк» своими силами. Хоть взорвать. Хоть перетравить всех. Хоть автобус спецназа пригнать и положить всех мордой в пол, как недавно в «Арагви».
— Я вот тоже смотрю на них и думаю, что тут в натуре большая любовь. Повидал я в жизни парочек. Очень натурально выглядят.
— Согласен. Бабы иногда думают одним местом. Подцепила мужика и хочет ему понравиться. Как некоторые снимут альпиниста и набиваются с ним в горы.
— Или выйдут замуж за лейтенанта и поедут с ним на фронт, — согласился Колоб, — Бывает, да. Мужиков сейчас мало, баба должна быстро соображать. На шаг отойдешь — уведут.
— Но чтобы за мужика под пули лезть, я еще не видел.
— Вокруг посмотри. Цыганки могут. Еще и детей возьмут вместо бронежилета.
— Могут. Никогда этого не понимал.
— Только у нас Ингрид пойдет под пули не вместо мужика, а вместе с мужиком. Раньше в партизанах семьями воевали. Да и среди налетчиков бывали парочки. Не помнишь? Про таких дворовые песни поют, жалобные.
— Да вот, кстати, фиг, — Студент задумчиво посмотрел вдаль, — Слышал бы ты, что сейчас поют школьники.
— Что?
— И мы знаем, что так было всегда. Что судьбою больше любим. Кто живет по законам другим, и кому умирать молодым. Он не знает слова «да» и слова «нет». Он не помнит ни чинов, ни имен. И способен дотянуться до звезд, не считая, что это сон.
— Н-да.
— Ингрид из нового поколения. Как говорят за океаном, война это мир. Понимаешь? Мир для таких, как она, и младше, это война. Война была всегда, с рождения. Я родился после Третьей, а перед Четвертой уже в школу ходил. С поколением наших дедов, и, возможно и отцов, еще можно было договориться. Поделить мир, отгородиться контрольно-следовой полосой, держать армию по штатам мирного времени и не только не воевать, а еще приторговывать через границу. Наши поколения, кто сейчас взрослый, хотя бы берут пленных. Эти нажмут красные кнопки, как только до них дотянутся.
— Мы не доживем.
— Да не больно и хотелось до этого доживать, — Студент поднял голову к небу, — Жги, Господи, в этом мире уже ничего не исправить. Щелкни пальцами, сделай новый.
— Ладно, хватит лирики. Мы и без Бога неплохо позажигать можем, хотя контрольный выстрел, конечно, за ним. Что по итогу?
— С девчонкой все понятно. Любительница кровавой романтики, а тут еще мужик подходящий попался, — Студент прислушался, — Интересно, она со всеми так бурно, или только этот ей как ключ к замку?
— Неинтересно, — сказал Колоб, — Я вот думаю, может тоже баб снимем? У меня с Норвегии никого не было.
— Завидно?
— А тебе нет?
— Завидно. Снимем. Но сначала договорим. С ней все ясно. Она тупо идет за своим мужчиной. Не до конца ясно с ним. Он как бы гражданский, но совершенно без тормозов.
— Как он сам сказал, его с детства учили, что убивать русских и азиатов это хорошо. Он немного уже убил и нисколько не жалеет.
— Вот же сукин сын!
— Зато наш сукин сын.
— Не то, чтобы совсем наш…
— Напоминаю, что он второй день со мной под пулями.
— Допустим, он не ходит ни под блатными, ни под ГРУ. Не может быть такого, что он океанский шпион? Слишком крутой для интеллигента.
— Он не крутой. Он фартовый.
— Вот как?
Студент повертел в голове рассказ Колоба от Олесунна до музея партизан, сравнил с собственными наблюдениями до и после. Англичанину вроде бы и везло, но особой крутизны ни в одном из эпизодов за ним не замечалось. Особенно у Тарана, где он расстрелял весь барабан и ни разу ни в кого не попал. В наше время возьми любого мужика с улицы — обычной драки на кулаках не испугается и стрелять более-менее в армии научен.
— На самом деле, если подумать, он не крутой и не фартовый, — сказал Студент, — Разница между нашим Смитом и мужиком с улицы в том, что Смит что бы ни делал, делал не сам по себе, а с тобой. Или с тобой и со мной. Или без нас, но вместе с реально крутыми пацанами из-за моря. Это как маршалы Наполеона — с Наполеоном всегда побеждают, а без него проигрывают. То есть, он просто умеет делать то, что нужно сделать, и не обосраться на ровном месте. Кстати, полезный навык, кроме шуток. Не всем дано.
— Ты сейчас меня с Наполеоном сравнил?
— Ну да, а что?
— Нет, ничего. Намекаешь, что в армии баранов, возглавляемой львами, каждый отдельно взятый баран-победитель далеко не лев? — риторически спросил Колоб.
— Армия баранов, возглавляемая львами, — ответил Студент, — Даже если это армия из двух баранов с всего двумя львами во главе, победит армию из по сути баранов классом пониже, возглавляемую козлами, крысами и петухами. Обезглавит ее одной атакой на вражеский штаб.
— Нужен пулемет и патроны, — сказал Колоб, — Гранаты неплохо бы. И вообще оружия побольше.
— Вы у Тамары не все выгребли?
— К такому мы не готовились.
— Если девчонка не ошиблась, то пулемет будет. Надо хотя бы три-четыре цинка патронов к нему, чтобы с запасом. И ленты. Заранее, чтобы успеть набить. Абордажной команде по автомату и несколько сот патронов в магазинах. На отходе все большое оружие бросаем, чтобы в городе не палиться. На всякий случай надо по пистолету при себе иметь.
— Пойдем-ка, посмотрим, чего и сколько у нас есть. Боюсь, что к Тамаре уже не пойти, а пулемет без патронов нам не поможет.
— Поэтому вопрос о бабах у нас пока снимается?
— Бабы не волки, в лес не убегут.
— А если наша парочка все-таки подстава? Вдруг мы что-то не просчитали?
— Тогда нас аккуратно остановят в процессе реализации. Их отзовут, нас арестуют. До пулемета в центре города доводить не будут.
— Или будут, и возьмут нас с поличным при пулемете?
Колоб задумался.
— Нахрена им мы с пулеметом? Там и без нас будет сходняк. Полный корабль авторитетов, полная парковка быков со стволами.
— Итого считаем, что подставы нет, и нас не ведут?
— Если мы до сих пор на воле, то мы нужны зеленым живыми,
