Ознакомительная версия.
— Надо бы самим посмотреть, что происходит на подступах.
— Идем!
Зарубин и Вахади поднялись на чудом уцелевшую лоджию второго этажа и сквозь завесу увидели, как танки, за ними бронетранспортеры и пехота сближаются с северной частью поселка.
— Плотно идет пехота, — проговорил Зарубин. — Это хорошо. Так, Кахан, передай команду гранатометчикам — открыть огонь по технике при сближении с их позициями до двухсот метров, чтобы наверняка, экипажам БМП-2 после гранатометной атаки также выйти на позиции и огнем пушек и пулеметов отсечь пехоту. То же самое командирам групп. Яману передай приказ вести фланговый огонь из всех видов вооружения.
— Понял.
Вахади связался с командирами групп, передал приказ.
Начавшийся ветер согнал дым на запад. Вскоре наступавшая орда была уже хорошо видна. Один из танков произвел выстрел. Снаряд ударил в стену, метрах в тридцати от лоджии.
— Кажется, нас засекли, — крикнул Зарубин, — уходим на позиции!
Советник и командир отряда скатились вниз по лестнице, проскочили в траншеи группы, занимавшей оборону на центральном участке.
— Что с резервом? — спросил Вахади.
— Резервная группа пусть пока остается на месте.
— Но ее помощь нам не помешала бы.
— Мы обойдемся без резерва, если гранатометчики сделают свое дело, как надо. Лишь бы они не замандражировали.
— Что за слово ты произнес?
— Лишь бы, говорю, не занервничали.
— Они не занервничают. Я своих бойцов знаю.
— Хорошо, посмотрим, насколько ты знаешь своих бойцов.
Противник приближался. На башнях танков колыхались черные флаги ИГИЛ. Танки шли в линию, но все же оторвались от бронетранспортеров, которые сдерживались пехотой. Из блиндажа Зарубин смотрел на поле. Танки в пятистах метрах, БТР в шестистах, пехота рядом. Вскоре танки вышли на рубеж удаления от укрывшейся гранатометной группы на двести метров.
— Пора, — проговорил Вахади.
— Да, пора, — подтвердил Зарубин. — Но почему молчат РПГ?
И тут гранатометчики произвели первые выстрелы. Два из шести кумулятивных зарядов попали точно под стволы пушек. «Т-62» словно споткнулись, дернулись, затем прогремели взрывы, срывая башни, внутри рвался боекомплект. Пять танков по инерции прошли еще метров пятнадцать. Второй залп гранатометной группы выбил из строя еще два танка, один выстрел угодил в бронетранспортер. Огонь открыли БМП, выставленные на пространство перед домами. Из стрелкового оружия ударила вся группа. Три уцелевших танка дали по выстрелу и начали пятиться назад. Но они находились в зоне поражения РПГ-7, и командиры боевых машин не видели их позиций. Еще один залп, и взорвался средний танк, за ним левый и наконец факелом вспыхнул последний, седьмой. Свинцовый дождь, обрушившийся на пешие порядки, в считаные секунды выбил из строя больше половины боевиков. Бронетранспортеры замедлились, начали разворачиваться, паля крупнокалиберными пулеметами по домам, четвертый залп поджег три бронетранспортера, два оставшихся на максимальной скорости рванули с позиции отряда Шакира, с ужасом наблюдавшего за бойней у самых подступов к поселку. Такого не ожидал никто. Гранатометчики не стали стрелять в уходящие бронетранспортеры.
— Крепко мы им влепили, да, майор? — посмотрел на Зарубина Вахади.
— Нормально, — спокойно ответил тот, прикуривая сигарету. — Ты дай команду на отход гранатометчиков. Они отлично справились с задачей и сейчас отойдут без проблем, пока не очухаются «духи».
— О! Теперь они долго не очухаются.
Вахади передал приказ на отход гранатометной группы. Отряд прекратил огонь, но в этот момент танки игиловцев ударили с трех других направлений. Но, находясь на удалении, превышающем две тысячи метров, их снаряды рвались перед позициями ополченцев. И только на западном направлении они накрыли участок рассредоточения бойцов отряда Динбара.
Зарубин сам вызвал на связь командира третьего западного отряда:
— Вадиг! Майор!
— На связи!
— Что у тебя?
— Двое раненых, один убитый.
— Противник?
— Дав залп, танки и БТР начали отход. Сейчас огонь ведут только бронетранспортеры, и огонь сильный.
— Пусть тратят боеприпасы. Главное, укрой бойцов.
— Уже укрыл. Вот только трое не успели.
— Что поделать? Всего на войне не просчитаешь.
— С фланга мне доложили, как отряд Вахади сжег всю технику игиловцев и уничтожил банду Шакира.
— Ну, не всю технику, два бронетранспортера ушли, и не всю банду, а процентов семьдесят, но это очень хороший результат при том, что никто из бойцов Кахана не пострадал. Все, Вадиг, конец связи!
— Конец.
Тишина наступила неожиданно, как всегда. То все кругом гремело, взрывалось, рушилось, то вдруг тишина. Тишина, давящая на психику. Вернулись бойцы гранатометной группы. Вахади сам их встречал, обнял каждого. Майор же прошел к штабу. У входа стояли командир ополчения и заместитель. Подошли БМП, фыркнули дизелями и заняли свои места. Подтянулся и резервный взвод, так и не привлеченный к бою.
— Ты во всем оказался прав, — пожал Абидир руку российского майора.
— Кроме того, что заподозрил человека Бакри, — улыбнулся Зарубин.
— Ничего. И в этом ты прав. Нельзя полагаться на информацию одного агента.
— Ладно, все нормально. Интересно, что в дальнейшем предпримут игиловцы?
— Ну, атаковать более, думаю, не станут. Курмани шкуру спустит с Шакира за потерянную технику и людей.
— Если с самого Курмани не снимут шкуру.
— Его не тронут, он имеет связи в руководстве ИГИЛ.
— Значит, тогда оставшейся техникой и людьми Курмани будет держать осаду. А это для нас далеко не лучший вариант, сами мы не в силах пробить блокаду, а помощи ждать неоткуда.
— Если только от русских.
— Самолеты бить по населенным пунктам, где сосредоточены главные силы противника, не станут. Это очевидно.
— Этого и не требуется. Почему из Хмеймима не высылают транспортные самолеты с продовольствием?
— Я немедленно свяжусь с Хмеймимом. Там нашу обстановку знают, почему не вылетает помощь, спрошу. Но нас без продовольствия не оставят в любом случае. Возможно, еще из России не пришли борта с гуманитаркой.
— Нам нужны еще и боеприпасы, — быстро проговорил Бакри.
— Я это знаю. А вообще-то не дело постоянно высылать продовольствие, боеприпасы. Надо решать вопрос кардинально.
— Ты насчет блокады?
— Именно.
— Что ж, ты опять прав, но как решать этот вопрос? Правительственные войска далеко, и к нам они если прорвутся, то не скоро. Российские самолеты бомбить банду не могут. Сами мы не в состоянии прорвать оборону игиловцев.
— Ничего, в Хмеймиме что-нибудь придумают.
— Только на русских и надежда, — вздохнул Абидир.
И тут же по связи начал отдавать приказы командирам отрядов. Им следовало привести позиции, особенно западные и северные, в порядок, получить боекомплект, оказать помощь раненым, похоронить убитого, обеспечить возвращение в свои дома мирных жителей — женщин, стариков, детей, организовать несение караульной службы. В общем, подготовиться к длительной осаде.
Майор Зарубин прошел в свой кабинет. У него имелась спутниковая станция «Орбита-2М», по которой он мог свободно разговаривать с любым абонентом во всем мире. Единственная спутниковая станция в Эль-Руване. Советник знал, что его непосредственный начальник, главный военный советник в Сирии генерал-майор Кордополов находится на излечении в Москве, подхватил какую-то местную заразу и имел разрешение обращаться непосредственно к командиру российской военной базы.
Он привел в рабочее состояние станцию, настроил все параметры, снял трубку, набрал номер.
— Генерал-майор Грубанов, — тут же ответил ему голос.
— Здравия желаю, товарищ генерал-майор, военный советник командира ополчения поселка Эль-Руван, майор Зарубин Олег Викторович.
— Здравствуй, майор, ты назвал поселок Эль-Руван, это тот, что находится в блокаде банд ИГИЛ?
— Так точно. В отсутствие генерала Кордополова имею разрешение прямого выхода на вас.
— Слушаю, майор.
Зарубин доложил об отбитой только что попытке игиловцев прорвать оборону поселка, затем добавил:
— В результате короткого боя ополченцы сожгли семь танков «Т-62» и пять БТР-6ПБ противника, а также уничтожили примерно до пятидесяти боевиков.
— Отличный результат. Не зря ты там свой хлеб ешь.
— Стараемся.
— Потери ополченцев?
— Двое раненых, один убитый.
— Хм, могло быть гораздо больше. Это минимальные потери.
— Вы сказали, что я не зря ем свой хлеб. Собственно, по этому вопросу я и решил к вам обратиться.
— Что, заканчиваются запасы в Эль-Руване?
— Заканчиваются. На урезанном пайке, полный даем только детям, беременным и кормящим женщинам, гарнизон продержится не более десяти дней, дальше — голод. Понятно, что в подобной ситуации ни о какой обороне речи быть не может. Голод убьет ополченцев и мирных жителей за считаные дни. Боевикам бандформирования, заблокировавшего поселок, Азизу Курмани останется только войти в беззащитный Эль-Руван и покончить с теми, кто будет еще жив.
Ознакомительная версия.
