и просто.
Кажется, китайцы сразу же решили показать, что я пришла на их территорию и тут все будет по их правилам.
— Синьора Лукрезе, — тепло улыбнулась мне Ланфэн, после длительного обмена приветствиями. — Прошу вас, как почетного гостя, занять должное место за столом.
— Благодарю вас, но это излишнее внимание, — улыбнулась я в ответ. — То, что вы признали мой талант в музыке — это лучший почет для меня.
— И все-таки я настаиваю, — указала Ланфен на мое место за столом.
Чтож… Если бы не тетя Энн, я бы никогда не поняла, что это — ловушка.
Грубо говоря, в Китае за столом есть иерархия. И если почетный гость не соблюдает правила этикета — это могут воспринять за оскорбление и презрение к хозяевам.
А что? Удобно. Вчера бы обиделась, а сегодня от души оценила эту маленькую хитрость.
Восток дело тонкое.
Как сказал дядя Миша: «Высококонтекстная культура ёпта.»
Но меня таким уже не проймешь. Я вчера за ужином с Эшфорд повторяла правила этикета. Так что я уже умею и сидеть на китайских подушках прилично, и знаю, когда и как что кушать, и что положено делать за столом почетному гостю, чтобы показать уважение хозяевам.
Разговоры шли обо всем и ни о чем конкретном, лишь Цзяо Ю смотрел на меня и дядю Мишу, будто выискивая поводы придраться.
— Миссис Эшфорд, как приятно чувствуется ваше положительное влияние, — в конце-концов улыбнулся Цзяо Ю моей тете. — Не так часто встретишь европейцев, которые настолько хорошо понимают китайскую культуру.
Я чуть не хмыкнула.
Да, тетя Энн готова была отлупить меня вчера ночью, пока мы повторяли правила поведения за столом.
Однако, когда мне подали какой-то неизвестный напиток, я невольно еле слышно уточнила:
— Тетя Энн, а это можно пить во время беременности? Очень необычный вкус.
— Синьора Лукрезе, вам не нравится наше угощение? — мгновенно впился в меня взглядом китаец. — Этот напиток приготовили специально для вас, чтобы проявить всю заботу и внимание к почетному гостю.
С трудом натянув вежливую улыбку, я попыталась проявить всю женскую мягкость и покорность, но при этом говорить твердо и непреклонно.
— Надеюсь, господин Ю отнесется с пониманием к моим вопросам, ведь я жду ребенка. Мой долг заботиться о его здоровье и не каждый напиток или еда ему могут быть полезны.
Недобро хмурясь, Цзяо Ю как-то мрачно уточнил:
— Но напиток вам понравился или нет?
— Да, — честно сказала я. — Аромат чудесен. Вкус слегка пряный, но очень хорошо гармонирует с едой.
Неожиданно китаец очень светло мне улыбнулся.
— Тогда примите мои поздравления — у вас родится девочка. Мальчикам этот напиток никогда не нравится. Пейте на здоровье. Он необыкновенно полезен для женщин и развития ребенка.
Посмотрев на свою дочь, он тепло улыбнулся:
— Мой повар даст вам рецепт этого древнего напитка, так что пейте его каждый день. Мать Ланфэн пила его на протяжении всей беременности и моя дочь родилась одаренной. Надеюсь, ваша дочь тоже будет талантлива в музыке.
Вряд ли тут помог этот чай… Хотя это больше даже похоже на компот… Но я выразила глубочайшую радость и благодарность.
А Ланфэн, будто получив какое-то негласное разрешение от отца, любопытно пододвинулась ко мне и тихо начала расспрашивать:
— Синьора Лукрезе, Ганс Циммер сказал, чтобы я окружила себя музыкантами похожими на вас. Я пишу музыку к фильмам и я бы хотела узнать вас получше, чтобы понять какие личные качества решающие. Можете поделиться, откуда у вас такая экспрессия? Возможно, вы последние дни перед выступлением делали что-то особенное?
Вспомнив лишь сегодняшний день, я не выдержала и тихо рассмеялась.
— Признаться, я даже не знаю, что вам на это сказать…
За два часа до этого
Париж. Отделение скорой помощи.
Виктория Лукрезе
В больнице, ближайшей к аэропорту Шарль-де-Голь, царили шум и суета. А я, тихо постукивая шпильками черных туфель, словно ангел смерти, с трудом спокойно шла через переполненное приемное отделение.
Сегодня много пациентов из-за ДТП с автобусом. Врачи не успевают заниматься всеми и сразу, вынужденно сортируя людей по очередности оказания первой помощи.
— Где он? — спросила я у Рино.
— Третья койка, — указал он в сторону.
С трудом сдержав подступающую к горлу тошноту, я подошла к израненному мужчине лет 60 на вид. Хотя это я знаю, что ему около 60. Сейчас вообще не скажешь сколько ему лет. Даже лицо трудно узнать.
Не тело, а сплошное месиво из крови и лохмотьев.
— Синьор Кафьер де Рао? — с искренним ужасом спросила я.
Национальный прокурор по борьбе с мафией и терроризмом Италии хрипел и пытался шевельнуться я на постели, но с его переломами — это нереально.
— Мне так жаль, что вы попали в эту аварию… Ужасная трагедия…
Да, я решилась сделать страшное.
Я устроила аварию итальянскому прокурору по борьбе с мафией и терроризмом. Для того, чтобы показать, что Лукрезе контролируют ситуацию и что все остальные — следующие.
Грубо говоря, я снова выстрелила в дверь, за которой воры делят мой дом. Также как десять лет назад.
Правда вопросов «Ну, и кто теперь главный?», я больше не задаю.
Формально грузовик на трассе не справился с управлением и врезался в машину прокурора, а после сбросил ее с моста в овраг. Кафьер дэ Рао чудом остался жив. Внедорожник был очень хороший. Его спасли ремни и подушки безопасности.
Но доказать, что это сделали Лукрезе у него не получится. Рино об этом уже позаботился.
Ну, а остальные пациенты приемного отделения — это уже не моя вина. ДТП с автобусами случаются и без вмешательствам мафии.
— К-к-кто… в-в-вы… — хрипел прокурор по-итальянски.
Я понимающе закивала.
— Мое имя Виктория. Виктория Лукрезе.
Видя, как ужас переполняет серые глаза прокурора, я не выдержала и отвернулась к капельнице рядом с каталкой прокурора.
— Я узнала о трагедии и приехала вас навестить, — с трудом спокойно произнесла я. — Итальянцы ведь славятся тем, что помогают друг другу. Особенно на чужбине. Не волнуйтесь, я вам помогу.
Прокурор хрипел что-то нечленораздельное, а я понимающе закивала. Сжав его окровавленную ладонь, я посмотрела в серые глаза и успокаивающе произнесла:
— Не бойтесь, мы сообщим вашей семье, что вы попали в аварию. Я понимаю, что ваши родные, наверное, уже сума сходят. Им
