Первый: А папка?
Дюк: Папка все это время была у Левана. Другой, может, с горя и сжег бы эту кучу бесполезной макулатуры, но Леван опять-таки был мужчиной основательным. Он ждал подходящего случая, чтобы засунуть эту злосчастную папку Маятнику в какое-нибудь неподходящее место и получить назад свои деньги. Это было для Левана как будто чек с отложенной оплатой. Он берег его и ждал своего часа. И вот час настал. История с этими облигациями со временем стала широко известной и передавалась просто как анекдот — и так она докатилась до Стригалева, то есть до Генерала. Генерал поразмыслил, навел справки и пришел к выводу, что это, возможно, и есть та самая папка, по которой так печалился в девяносто шестом Химик.
Первый: Но речь-то про облигации, а не про документы «Апостола». Этих документов там могло уже и не быть... Выкинули, и все.
Дюк: Рыбочкин при всех своих недостатках с бумагами был всегда аккуратен. У этой папки была опись с указанием количества листов. Сто восемьдесят с чем-то листов. Генерал спросил: что, папка соответствует описи? Леван сказал: да, все как положено. Генерал сказал: а давайте-ка, ребята, я вас помирю. Забудем все эти глупости... Леван сказал, что ему нужны назад его деньги и ему нужны извинения. Генерал сказал, что он все устроит в лучшем виде. И он суетился, суетился, он все организовывал... Только бы Леван вытащил эту папку на свет божий. В конце концов Генерал организовал встречу Левана и Маятника в Дагомысе прошлым летом. Сам он выступал с благородной миссией посредника, примиряющего двух старых врагов.
Второй: Дагомыс? Я помню, там какая-то не очень хорошая история вышла.
Первый: По-моему, там никто не помирился, а наоборот...
Дюк: Объясняю. Генерал поначалу предлагал Левану выкупить у него папку, но Леван уперся: он хотел извинений и денег именно от Маятника. Тогда Генерал уговорил Маятника, чтобы тот приехал на встречу, признал свое неспортивное поведение и выкупил папку назад. А деньги на папку давал сам Генерал с условием, что после выкупа Маятник передаст папку Генералу. Маятнику все это показалось довольно странным, но почему нет? Конфликт с Леваном давно мешал его бизнесу, а тут можно было все разрулить и не потратить ни копейки. И он согласился. Но у Генерала все равно не было уверенности, что все пройдет как надо — Леван с Маятником были те еще фрукты, и каждый из них мог взбеситься от любой мелочи и поломать сделку. Встреча могла запросто закончиться еще одной сварой, и тогда Маятник не получил бы папку, она осталась бы у твердолобого Левана. Генерал решил подстраховаться. Он знал, что Леван по крайней мере привезет папку с собой, чтобы ткнуть ее в морду Маятнику и напомнить о старом кидалове. Генерал решил использовать и этот шанс — он привез в Дагомыс два десятка стрелков, запустил их в гостиницу и велел, если сделка сорвется, косить всех подряд, и Маятника, и Левана. Вот на этой стадии о дагомысской встрече стало известно в Конторе. Собрать двадцать профессионалов в одно и то же время в одном и том же месте — это вам не иголка в сене, и это было замечено Конторой. Но там не догадывались ни о какой папке, там знали, что Генерал — это человек Крестинского, и сделали вывод, что Крестинский таким образом хочет почистить российский криминальный мир от неподконтрольных ему людей и сделать Генерала авторитетом номер один. Контору такие перспективы не радовали, поэтому в Дагомыс была отправлена спецгруппа, которая должна была помешать людям Генерала сделать свою работу. Это был первый сюрприз для Генерала. Вторым сюрпризом для Генерала было то, что Леван все-таки заподозрил недоброе. Точнее, не сам Леван, а его ассистент, ангел-хранитель, как называл его Леван.
Первый: Это что еще за чудо в перьях?
Дюк: Это слепой парень, которого Леван подобрал где-то на вокзале. Леван считал, что у этого парня сильно развит дар предчувствия опасности. Он повсюду таскал его за собой...
Первый: Это не один из тех, апостольских?
Дюк: Как ни странно, да. Слепому парню, который с детства находился в Проекте, сложно было адаптироваться в большом мире. Родственников у него не было, и он мотался по стране, пока не оказался в компании наперсточников. Там его случайно увидел Леван и понял, что у парня есть дар. Чем старше становился Леван, тем больше вдавался во всевозможную мистику, так что найти на вокзале ангела-хранителя — это было вполне в его духе. Так вот, этого парня Леван привез с собой и в Дагомыс. И притащил его на встречу. Маятник стал скандалить, мол, что за урода ты притащил с собой? Помощник Маятника Гриб попытался вытолкать парня из комнаты, но Леван сказал, что тогда никаких переговоров не будет. Конечно же, Генерал всех успокоил, разрешил парню остаться... Но тут у парня начинается приступ — как всегда, когда он чувствует опасность для себя и своего шефа. Приступ очень сильный, и Леван под этим предлогом покидает зал, где шли переговоры. Тогда Генерал отдал приказ открыть огонь. Одновременно в дело вступила группа Конторы, и все мы тогда хорошо постреляли. Маятник был серьезно ранен, но остался жив, хотя большинство его людей погибли. Левана с его экстрасенсом мы вывели из гостиницы, причем Леван в этой суматохе все-таки оставил папку у себя в номере, и она оказалась у Генерала. Но тут его ждал еще один сюрприз. Кто-то из старых врагов Генерала нанял убийцу, стрелка-одиночку. И когда Генерал заскочил к себе в номер, этот стрелок-одиночка честно выполнил свою работу. После чего он забрал папку и скрылся.
Первый: То есть этого стрелка отправил кто-то, знавший про папку? Думаете, это был Химик?
Дюк: Нет, я же говорю — Генерал работал для Химика. Хотя что я вам объясняю? Сами все знаете... Генерал был знаком и с Химиком, и с Крестинским, и когда он узнал, что Крестинский ищет Химика, он согласился свести их вместе. С тех пор Химик стал получать от Крестинского деньги на свои разработки. Деньги, людей, информацию... Вы же знаете, правда? Не знаю, что получил Крестинский взамен... Или что по крайней мере ему обещали в обмен? Ну это уже ваше личное дело. Может, Крестинский считает, что это обычная благотворительность. А может, и нет. Так что, если бы Генерал раздобыл папку, он отдал бы ее Химику. Не знаю, сообщил бы он об этом Крестинскому... Но это опять-таки не мое дело.
Первый: Если не Химик отправил стрелка, то кто тогда?
Дюк: Хороший вопрос... Еще бы и знать ответ на него. Когда в Конторе разобрались в том, что действительно произошло в Дагомысе, там тоже подумали, что кто-то целенаправленно работал, чтобы прибрать папку к рукам. Но потом эта версия не подтвердилась. Мы увидели, что все, кто раньше искал папку, ищут ее и теперь. То есть ее не получил никто из серьезных игроков. Она попала в руки к случайному человеку.
Второй: Случайность — это мерзко... Это нечестно.
Дюк: Да, это неприятно. После Дагомыса Контора в своем обычном стиле обработала Левана и Маятника — убедила их, что в России им больше делать нечего, и они должны уехать из страны. Леван уехал первым, Маятник лежал в больнице и залечивал раны. Генерал был мертв. Папка исчезла. Химик поскрипел зубами и занялся обычными делами. Вы сами знаете его обычные дела, что я вам буду рассказывать...
Первый: Вы преувеличиваете, не настолько мы близки с господином Химичевым...
Дюк: Но хозяин-то у вас один и тот же, разве нет?
Первый: Давайте вернемся ближе к делу...
Дюк: Вернемся. Осенью прошлого года в дело вновь вмешался непредвиденный фактор. Дочь Генерала решила отомстить за отца. Девушке не было и двадцати, так что энергии, самоуверенности и праведного гнева там было не занимать. Почему-то она решила — а может быть, ее кто-то направил в эту сторону, — что убийство Генерала заказал Маятник. Девушка — звали ее Лена — стала набирать команду, чтобы сквитаться с Маятником, ни больше ни меньше. Учитывая, что до этого она училась в немецком бизнес-колледже, затея была, конечно же, наивной, в чем-то благородной... Но обреченной на провал. Маятник узнал о ее затее, вырезал все нанятую команду киллеров, а сама Лена чудом ускользнула от людей Маятника. Насмерть перепуганная, она поехала в Ростов. Во-первых, там ее вряд ли стали бы искать, а во-вторых, там жил знакомый Генерала по приднестровским событиям девяносто второго года, некто Мезенцев. В свое время он вполне разумно отказался участвовать в убийстве Маятника, и теперь Лена обратилась к нему за помощью. Она хотела как минимум получить убежище и как максимум, чтобы Мезенцев нашел Левана и попросил его урегулировать возникшие проблемы...
Первый: Она что, чокнутая? Она что, не понимала, что это не игрушки?
Дюк:Я же говорю — девятнадцать лет, немецкий бизнес-колледж, месть за отца... Я так думаю, что это был приступ самоотверженности, после которого она вдруг вспомнила, что ей всего девятнадцать и что жизнь прекрасна. А месть за отца — не самая важная вещь в этом мире... Мезенцев связался с Леваном, который в это время уже был в Германии, и Леван согласился свести Лену с Маятником и разрулить вопрос. Генерал оставил дочери неплохие деньги, и эти деньги могли искупить многое, даже попытку убийства Маятника.
